Девушка для холостяка - Ярослав Маратович Васильев

«моей девушкой» интересуется посторонний.

Я обхватил её голову под подбородком и затылок, притягивая её к себе так нежно, как только мог. Притянул девушку к себе и поцеловал в губы. Мы целовались с внезапной и глубокой страстью. На этот волшебный миг всё вокруг было забыто. Водитель, машина и нападение демона – всё, что нас окружало – забыто. Были только мы, разделяющие наш поцелуй. Губы Алисы были мягкими и влажными, с привкусом соли от пота. Наши губы двигались медленно и нежно, исследуя друг друга осторожно, нерешительно. Пока мы целовались, руки Алисы опять залезли мне под рубашку, выбирая места всё ниже и точно уверенные, куда они хотят приземлиться. Когда мы разъединились, мне показалось, что часть меня умерла. Алиса тоже смотрела на меня таким взглядом, что было ясно – водитель и все остальные для неё больше не существуют: есть я и один лишь я.

Следующий поцелуй начала уже Алиса. Она всё-таки скинула болтавшийся на лямках бюстгальтер, каким-то чудом удалось её остановить и не снимать остальное, а снова задрала водолазку – чтобы обнажённой грудью касаться моей кожи. Мы долго целовались, просто целовались. И всё равно получился совсем не тот жаркий и страстный поцелуй, за которым идёт секс. Нет, вышел особенный поцелуй. Тот, который случается, когда два человека наконец-то впервые отдаются друг другу, но ещё не уверены, что в этот раз шагнут через ту самую грань. Поцелуй Алисы был лучшим, который у меня когда-либо случался в жизни. Я никогда по-настоящему не задумывался о том, что делает поцелуй хорошим или плохим. Для меня они всегда были просто поцелуями.

Целоваться с Алисой было хорошо. Когда мы в очередной раз оторвались подышать воздухом, я, наконец, заметил, что машина замерла возле нашего подъезда. Буквально вывалился из салона. Руки, ещё ощущавшие тепло тела Алисы, горели как в огне, темнело в глазах. Я полною грудью вдохнул в себя морозный воздух, пронзающий холод толкнул меня в лёгкие, выдувая из головы флюиды разврата, пропитавшие салон машины. Сознание немного прояснилось, и я мысленно ругнулся: чуть было не поддался. Вытащил из салона Алису, подхватил на руки и понёс по лестнице в квартиру. Тяжело, но ждать лифт, а потом ехать в небольшом пространстве, я не рискнул. Потому что себе уже можно признаться: я хочу того же, я желаю Алису как женщину. Морок тут ни при чём, он лишь расколол в душе толстую корку, под которую я запрятал свои желания. Но если всё-таки дать им волю – тогда завтра, когда наведённая любовь спадёт, Алису я потеряю. И как раз этого я не хочу гораздо сильнее. Скорее – аптечка, травы и хоть как-то всё остановить. Ещё немного, и я уже не выдержу.

Стоило нам перешагнуть через порог – и я Алису недооценил.

– Чего-то у нас слишком жарко – сказал она

И как-то мгновенно сбросила с себя всю оставшуюся одежду. Тут же оказалась рядом, протянула руки, нежно обхватив меня за щёки и быстро меня поцеловала. Жарко, горячо, с той настоящей страстью, которую невозможно сыграть, а только выпустив огонь, горящий внутри. Я задохнулся от кипятка губ, от бархатной кожи спины, куда легли мои ладони. Когда всё-таки я оторвался, судорожно заглатывая воздух, я уже был без рубашки, а дальше Алиса одним резким движением сдёрнула с меня расстёгнутые брюки вместе с трусами.

На мгновение мы замерли как две статуи, прижавшись друг к другу. Два сердца в бешеном ритме стучали в унисон. Не нужно было никаких обсуждений, никаких игр друг с другом. Мы оба знали чего хотим. Рука Алисы потянулась прямо к моему твёрдому члену, а моя – к её ягодицам. Она несколько раз нежно меня погладила, пока я целовал её шею, спускаясь к ключицам и плечам, прежде чем наклониться и взять сосок в рот. Тяжело дыша, Алиса резко выдохнула, когда я покатал её сосок во рту, играя с ним языком: её груди были полными и упругими, идеальными холмиками.

Дальше я подхватил Алису на руки и понёс в комнату на кровать. Она без слов прижалась головой к моему плечу, мол, согласна – не в коридоре. Не разжимая объятий, мы рухнули на кровать и укрылись одеялом. Алиса снова прижалась ко мне с ещё одним поцелуем. Этот был короче и агрессивнее. И тут я, пользуясь тем, что сильнее и вешу больше, смог обездвижить Алису.

– Спать, – шепнул я ей в ухо. – Я согласен и готов на всё, но чуть позже. А сейчас у нас был очень сложный вечер. Нам нужно немного передохнуть. Давай немного поспим.

Девушка задёргалась, неразборчиво возмущённо замычала… Но я рассчитал верно. В нас, к счастью, ещё слишком много от людей, даже самая большая разовая порция энергии опьянит сознание, заставит его работать согласно нашей природе и инстинктам, но физически организм толкнёт как маятник. Займись мы всё-таки сексом, отрицательный полюс и накатившую слабость Алиса проскочила бы на гормонах и физиологическом удовольствии. Сейчас же она лежала и не могла пошевелиться, в ухо попутно нашёптывают «спать». И организм решил за хозяйку. Пару секунд Алиса ещё потрепыхалась, а затем расслабилась, начала ровно дышать и провалилась в сон.

Я остался лежать рядом, так и сжимая её в объятиях, ощущая тёплую мягкую девичью кожу под своими ладонями и поцелуй на губах, возбуждающие холмики грудей и настоящий огонь в своём паху. Во рту стало противно-горько, а ещё хотелось выть от своей правильности и логичной выверенности поступка. Когда умом понимаешь, что нельзя пользоваться чужой слабостью, это подло – и при этом точно так же знаешь, что ты полный идиот, который угробил свой единственный шанс своими же руками…

Алиса была тёплой и пахла потрясающе. Не ошибся ли я, оттолкнув её?.. С этой мыслью я вслед за Алисой провалился в черноту сна. Или, скорее, вязкой полудрёмы. Отпустить девушку я испугался, потому так и лежал в обнимку, раз за разом падая в одно и то же кошмарное видение: как мы всё-таки занимаемся любовью – и выныривал из сна весь в холодном поту.

В очередной раз из морока снов меня вырвал утренний свет. Штора была не задёрнута, но солнце не видно, спряталось в тумане – как будто бы в обмане вчерашнего дня… Странная ассоциация? Алиса тоже заворочалась, замурчала как котёнок, поудобнее устраиваясь рядом со мной. Она часто так делала?.. Я бессознательно прижал её к себе, всё ещё находясь на