Откройте небо (Сборник) - Роберт Силверберг

И снова они поехали вперед, сквозь пустынные пески. Дорожное движение практически отсутствовало; в их сторону вообще не ехал никто, а в противоположную хорошо если одна машина раз в полчаса. При каждой такой встрече Синди не отрывала взгляда от дороги, и Халид заметил, что другие водители поступают точно так же.

Дорога пошла вверх, и теперь со всех сторон их окружали горы, такие высокие, каких Халиду никогда не приходилось видеть. Но местность все равно была отвратительная, скалы, песок и совсем немного растительности, по большей части сучковатой и низкорослой. Проехав мимо какого-то знака на краю дороги, Синди сказала:

— Вот мы и в Калифорнии, Халид. Или, точнее, в том месте, которое называлось Калифорнией, когда эта страна была разделена на отдельные штаты. Когда вообще существовало такое понятие, как страна.

А он-то представлял себе пальмы и мягкий ветерок. Ничего подобного. Та же мерзость, что и в оставшейся позади Неваде.

— Темнеет,— спустя час сказала Синди.— Машину вести все тяжелее, на такой-то скверной дороге. Я хочу остановиться и немного передохнуть. Может, ты все же умеешь водить машину?

— Хотите, чтобы я попробовал?

— Да нет, не стоит, наверно. Ты просто не спи, будь настороже и сразу же буди меня, если увидишь что-нибудь необычное.

У следующего поворота она свернула с шоссе и остановила машину на обочине. Опустила спинку сиденья до почти горизонтального положения, откинулась на нее, закрыла глазами, похоже, сразу же уснула.

Халид некоторое время изучающе разглядывал ее лицо, на котором появилось удивительно мирное выражение.

Какая необычная женщина, подумал он. Уверенная в себе, выдержанная. Очень одаренная. И обладает большой внутренней безмятежностью, в этом он был уверен. Внутренняя безмятежность всегда восхищала Халида. Ему пришлось немало потрудиться, чтобы выработать в себе это свойство. Он верил, что добился успеха; иначе ему ни за что не удалось бы убить Пришельца.

Хотя… добился ли, вот вопрос? Что она говорила там, в самолете? «Думаю, ты все время сердишься». У него внутри кипит вулкан, сказала она, и он все время держит его под колпаком, не позволяя вырваться наружу. Неужели это правда? Он не знал. Ему казалось, что он всегда спокоен; но, возможно, где-то глубоко внутри он клокотал от ярости, по сто раз в день убивая Ричи Бека, убивая всех тех, кто обрек его на жизнь, полную страданий, с тех самых пор, как он понял, что мать умерла, отец чудовище, а мир под контролем странных, непонятных созданий, которые правят им, повинуясь своему жестокому капризу.

Может, и так. Он предпочитал не заглядывать в глубины собственной души.

Но в одном он был уверен — внутри самой Синди не таится никаких вулканов. Она легко относится к жизни, воспринимает ее такой, какая она есть, просто переживая день заднем; и, похоже, такой она была всегда. Халиду хотелось узнать о ней побольше: кто она, чем занималась до появления Пришельцев, почему стала квислингом,— вообще все. Но вряд ли он станет ее расспрашивать. Не в его привычках просить людей рассказать о себе.

Он выбрался из машины и немного походил вокруг, поглядывая на луну и звезды, появившиеся с наступлением ночи. Было очень тихо, спокойно и с приходом тьмы стало заметно прохладнее. Со всех сторон доносились негромкие скребущиеся звуки: животные, надо полагать. Львы? Тигры? Интересно, есть ли они в Калифорнии? Все-таки это дикая страна, грубая и неистовая. По сравнению с ней Англия кажется очень мирной. Халид сел за землю рядом с машиной и стал следить за падающими звездами, пролетающими над головой по ночному небу.

— Халид? — окликнула его Синди спустя какое-то время.— Ты здесь? Что ты делаешь?

— Просто смотрю на небо,— ответил он.

По ее словам, она хорошо отдохнула. Он вернулся в машину, они поехали дальше и где-то посреди ночи оказались у съезда к Барстоу.

— Мы погибли десять миль назад,— сказала Синди.— Все произошло так быстро, что мы даже ничего не успели понять.

Незадолго перед рассветом, когда они спускались по длинному пологому склону холма, которые то и дело попадались в этой части пути, Халид увидел далеко внизу бирюзовые огни транспортной платформы Пришельцев, взбирающейся на холм навстречу им. Синди, похоже, ничего не заметила.

— Пришельцы,— сказал он.

— Где?

— Вон тот свет внизу.

— Где? Где? Ох, дерьмо! Ну, и острое же у тебя зрение… Кто мог ожидать, что они станут разъезжать тут посреди ночи? Хотя, конечно, почему бы и нет? — она резко свернула влево и остановилась у края шоссе.

Халид хмуро посмотрел на нее.

— Что вы делаете?

— Давай вылезем и спрячемся вон в том ущелье, пока они не проедут мимо.

— Зачем?

— Вылезай же! — вся ее безмятежность растаяла.— Считается, что мы погибли! Если они увидят нас и вздумают проверить наши идентификационные…

— Думаю, они не обратят на нас никакого внимания.

— Откуда тебе знать? Ох, Господи Иисусе! Ну ты и дурак!

Не в силах ждать дольше, она яростно фыркнула, выскочила из машины и нырнула в заросшую кустами расщелину, протянувшуюся вдоль шоссе. Халид остался на месте, провожая Синди взглядом, пока крутой склон не скрыл ее от его взгляда. Потом он откинулся на спинку сиденья и стал ждать, пока появятся Пришельцы.

Заметят ли они его, сидящего здесь, в припаркованной машине, у края темной дороги, на фоне пустынной мерности? И если заметят, то сочтут ли достойным своего внимания? Смогут ли дотянуться до его сознания и прочесть в нем, что он тот самый Халид Халим Бек, который несколько часов назад погиб в автокатастрофе, не доезжая до города Барстоу? Может, чтобы узнать об этой катастрофе, они должны связаться со своей компьютерной сетью? С какой стати это вообще должно их волновать?

А может, проезжая мимо, они прощупают его сознание и обнаружат, что это он семь лет назад убил одного из них на трассе между Солсбери и Стонхенджем? В этом случае он допустил ошибку, оставшись здесь, в пределах досягаемости их телепатии, вместо того чтобы вместе с Синди спрятаться в расщелине.

В его сознании как живая вспыхнула сцена, произошедшая той давнишней ночью на дороге в Стонхендж,— ангельски прекрасное создание, стоящее на транспортной платформе, ружье, перекрестье прицела, замершее на голове Пришельца. Он нажимает кнопку, голова ангела разлетается на тысячи осколков, бьет яркий фонтан пламени, зеленовато-красное облако крови чужеземца быстро растекается по воздуху. Второй Пришелец начинает биться в неистовых конвульсиях, когда душа его товарища отлетает во тьму. Я и сам покойник, подумал Халид, если Пришельцы уловят этот образ, проезжая мимо.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});