Наследие - Кристофер Паолини

Лишь после этого Роран понял, что это не эльф, а эльфийка, та самая, с которой он разговаривал у городских стен; теперь она была настолько покрыта вражеской кровью, что ее было не узнать. Он не успел даже поблагодарить ее — она тут же метнулась назад, и ее меч, точно призрак, вновь со свистом взметнулся в воздух.

Роран уже не впервые видел эльфов в бою и давно пришел к выводу, что каждый из них стоит по крайней мере пятерых людей, и при этом эльфы еще и магией владеют. Что же касается ургалов, то даже своим не стоило попадаться им на пути. Особенно страшны были куллы, которые в пылу сражения, похоже, не в состоянии были различить, кто его враг, а кто союзник. Этим огромным рогачам ничего не стоило прикончить кого угодно, даже не заметив этого. Роран видел, как один ургал раздавил вражеского солдата, просто прижав его коленом к стене здания. А куллы запросто сносили вражеским солдатам голову, ударив их в шею ребром щита.

Уличный бой продолжался всего несколько минут, и вскоре на мостовой остались только мертвые.

Смахнув пот со лба, Роран осмотрел опустевшую улицу из конца в конец. На ее дальнем конце еще виднелись остатки того отряда, который они только что наголову разгромили, внезапно вынырнув из боковых переулков; оставшиеся в живых солдаты спешили присоединиться к основному войску. Их, конечно, нетрудно было бы и догнать, но Роран решил, что более выгодно будет направиться туда, где, по всей видимости, состоится основное сражение, и напасть на врага с тыла, тем самым ошеломив его и нарушив целостность его рядов.

— Сюда! — крикнул он, поднимая молот и устремляясь по боковой улице к окраине города.

Мимо просвистела стрела, со звоном вонзившись в край его щита. Он поднял глаза и успел заметить чей-то силуэт, мгновенно исчезнувший за коньком крыши.

Когда улица вывела их на площадь перед разрушенными городскими воротами, глазам Рорана открылось столь ошеломительное зрелище, что он на мгновение замер на месте, не зная, как быть дальше.

Обе армии сошлись и настолько смешались друг с другом, что невозможно было определить, кто где; все ряды были нарушены, не было даже понятно, где передний край сражения. Алые туники воинов Гальбаторикса рассыпались по всей площади поодиночке и группами; бой шел на всех прилегающих к площади улицах, обе армии расплылись по городу, точно пятна краски на воде. В гуще сражающихся Роран заметил и несколько котов — самых обыкновенных, не котов-оборотней! — которые нападали на воинов Гальбаторикса с такой пугающей, дикой свирепостью, какой мог бы позавидовать даже кулл. Эти обыкновенные коты, как догадался Роран, следовали указаниям котов-оборотней.

А в центре площади на большом сером жеребце восседал лорд Барст, и в округлой нагрудной пластине его доспехов отражался огонь пожарищ. Барст время от времени, как бы лениво, взмахивал своей чудовищной булавой, но каждый раз убивал по крайней мере одного вардена. Стрелы, выпущенные в него, вспыхивали оранжевым пламенем и исчезали; мечи и копья отскакивали от него, словно он был сделан из камня, и даже могучему куллу оказалось не под силу вышибить его из седла. Роран с изумлением увидел, как Барст одним взмахом булавы размозжил этому куллу голову, и под этим ударом огромные рога кулла хрустнули, точно яичная скорлупа.

Роран нахмурился: «Как он мог стать таким сильным и быстрым?» Очевидный ответ — магия, но ведь всякая магия должна иметь свой источник? На палице Барста, как и на его доспехах, не было видно никаких самоцветов; Рорану также казалось сомнительным, чтобы Гальбаторикс, находясь на большом расстоянии от Барста, смог питать его магической энергией. Он хорошо помнил свой ночной разговор с Эрагоном — накануне того дня, когда им удалось спасти Катрину из Хелгринда. Эрагон тогда рассказал ему, что невозможно настолько изменить природу человеческого тела, чтобы он, например, обрел те же физические возможности — скорость и силу, — что и эльф; даже если этот человек — Всадник; именно поэтому он, Эрагон, и был так поражен тем, как изменили его драконы во время праздника Клятвы Крови. Вряд ли возможно, чтобы и Гальбаторикс проделал с Барстом нечто подобное, и все же Роран никак не мог понять, откуда у этого закованного в металлические доспехи и довольно неповоротливого человека такая сила и быстрота реакции.

Барст, натянув поводья, развернул своего жеребца, и по его чрезмерно выпуклой, точно распухшей, нагрудной пластине доспехов скользнул луч света.

У Рорана даже во рту пересохло от неожиданной догадки, но одновременно его охватило отчаяние. Было ясно, что Барст — типичный вояка, а такие люди не склонны отращивать брюхо и позволять себе размякнуть. Да и Гальбаторикс не поставил бы во главе армии Урубаена такого командующего. Так что единственным разумным объяснением Рорану казалось то, что к телу Барста под его странной формы доспехами привязаны Элдунари.

Улица вдруг содрогнулась; по ней прошла темная широкая трещина, и Барст вместе со своим жеребцом должны были, казалось бы, неминуемо туда провалиться, но конь остался стоять… в воздухе словно на твердой земле! Вокруг Барста полыхали странные пятнистые огни, возникали радуги; от него исходили волны то жара, то холода, а потом Роран увидел, как из земли к нему тянутся щупальца льда, пытающиеся обвиться вокруг ног жеребца. Но даже лед оказался над ним не властен. Никакие чары не действовали ни на этого человека, ни на его коня!

Барст снова натянул поводья, пришпорил жеребца и погнал прямо на группу эльфов, стоявших под стеной дома. Эльфы что-то пели на древнем языке, и Роран догадался, что это они пытались воздействовать на Барста с помощью магии.

Размахивая своей палицей, Барст врезался прямо в толпу эльфов, и те бросились в рассыпную, тщетно пытаясь защитить себя, но Барст вдребезги разносил их щиты, ломал мечи и конечности, как тонкие птичьи косточки.

«Почему же не действует магическая защита эльфов? — недоумевал Роран. — Почему они не остановят Барста силой своего духа? Это же всего один человек, и при нем только одно Элдунари».

В нескольких шагах от него большой камень, явно пущенный из катапульты, врезался в гущу сражающихся людей и, оставив за собой яркий красный след, покатился дальше, вдребезги разбив прекрасные статуи у входа в какое-то здание.

Роран присел, выругался, а потом посмотрел туда, откуда был выпущен этот камень. На городской стене продолжалось сражение, и воинам Гальбаторикса удалось отбить у варденов катапульты и другие военные машины.

«Они же обстреливают свой собственный город, — мелькнуло у Рорана в голове. — Они же в своих стреляют!»

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});