Том 10. Господа «ташкентцы». Дневник провинциала - Михаил Салтыков-Щедрин

Сохранившиеся рукописи «Господ ташкентцев» относятся к тем фрагментам цикла, которые остались незавершенными и при жизни писателя им самим не публиковались. В настоящем издании печатаются две редакции очерка «Господа ташкентцы». Из воспоминании одного просветителя. «Нумер второй» (1869) и «Параллель пятая и последняя» (1872), предназначавшаяся для раздела «Ташкентцы приготовительного класса». Все эти рукописи были в 1914 году извлечены из той части салтыковского архива, которая хранилась у М. М. Стасюлевича и после его смерти в 1911 году поступила в распоряжение М. К. Лемке. Первая публикация их была произведена одновременно В. П. Кранихфельдом и М. К. Лемке и приурочена к 25-летию со дня смерти писателя[783].

Из воспоминаний одного просветителя. Нумер второй*

Впервые в контаминации двух редакций и неполно — ВЕ, 1914, № 5, стр. 6-18 (первая глава очерка в публикации М. К. Лемке под общим заглавием «Неизданные произведения М. Е. Салтыкова»). Полностью — «Звезда», 1926, № 19, стр. 190–201 (в публикации Н. В. Яковлева «Неизданные произведения М. Е. Салтыкова-Щедрина»).

Напечатав в «Отечественных записках» (1869, № 10) очерк «Господа ташкентцы. Из воспоминаний одного просветителя», Салтыков задумал, видимо, продолжить начатое «исследование» и дать серию очерков, посвященных различным наиболее характерным представителям ташкентского «просветительства».

Настоящий незавершенный очерк и относится к предполагавшейся серии, от осуществления которой Салтыков отказался в конце 1869 года (см. стр. 673). Помеченный писателем как «Нумер второй», он должен был следовать непосредственно за опубликованным очерком «Господа ташкентцы. Из воспоминаний одного просветителя» и, по-видимому, являвшимся «Нумером первым» задуманной серии. Оба эти очерка создавались одновременно, что подтверждается зачеркнутым в рукописи «Нумера второго» подзаголовком «Из записок одного просветителя», (вместо которого вписан подзаголовок первого очерка: «Из воспоминаний одного просветителя»). Такое изменение могло быть произведено не позже начала октября 1869 года (в корректуре октябрьского номера), ибо первый очерк ташкентской серии появился в свет уже с измененным подзаголовком.

В октябре 1869 года, работая над «нумерами», Салтыков еще не подразделял свое произведение на «Ташкентцев приготовительного класса» и «Ташкентцев в действии». Его замысел пока еще не расчленился, свидетельством чего является публикуемый очерк.

В настоящем издании, как и во всех предшествующих, очерк печатается по рукописи в ее последней редакции. Варианты рукописи немногочисленны и содержат преимущественно мелкие стилистические разночтения. Текст неопубликованного автором очерка явился источником, из которого он заимствовал ряд тем, фрагментов и отдельных фраз для других своих произведений начала 70-х годов, в том числе для «Помпадуров и помпадурш».

Один из моих предков ездил в Тушино... — то есть на поклон к Лжедмитрию II, так называемому «тушинскому вору».

…Маринкою... — Мариной Мнишек, женой Лжедмитрия I, признавшей из политических соображений, что Лжедмитрий II якобы является ее мужем.

…соперничал с Бироном в грасах... — то есть соперничал в расположении к себе со стороны императрицы Анны Иоанновны, всесильным фаворитом которой был Бирон.

Как в лугу весной бычка // Пляшут девицы российски // Под свирелью пастушка. — Из стихотворения Г. Р. Державина «Русские девушки» (1799). «Бычок» — название танца.

…мютизма... — немоты (от франц. mutisme).

Шуми, Иртыш... — из стихотворения И. И. Дмитриева «Ермак» (1794).

…vogue, la galère! — Выражение из «Гаргантюа и Пантагрюэля» Ф. Рабле (кн. 1, гл. 3), ставшее популярным фразеологизмом.

На это дает мне permis сам идеал наших нигилистов, Дарвин. — Намек на термин Дарвина «борьба за существование». См. прим. к стр. 33.

«На заре ты ее не буди» — начало стихотворения А. А. Фета без названия (1842).

Из воспоминаний одного просветителя. Нумер третий*

Впервые в контаминации двух редакций и неполно — ВЕ, 1914, № 5, стр. 13–18 (отрывок: от «Годы летели мимо меня» и до «в деле искусства приобретать успехи» в публикации М. К. Лемке под общим заглавием «Неизданные произведения М. Е. Салтыкова»); ГМ, 1914, № 5, стр. 21–26 (публикация В. Кранихфельда с сокращениями, до слов: «…в деле искусства приобретать успехи»). Полностью — «Звезда», 1926, № 1, стр. 201–210 (в публикации Н. В. Яковлева «Неизданные произведения М. Е. Салтыкова-Щедрина»).

Вторая, более расширенная редакция очерка «Господа ташкентцы». Из воспоминаний одного просветителя. «Нумер второй», переработка и дополнение которой осуществлялось, видимо, в конце 1869 года, после публикации в «Отечественных записках» первых двух ташкентских очерков. В пользу этой датировки свидетельствует отсутствующее в первой и появившееся во второй редакции очерка упоминание о деле фон Зона, относящемся к ноябрю 1869 года.

Перерабатывая и дополняя первый вариант очерка («Нумер второй»), Салтыков решительно сокращает те его части, которые посвящены формированию ташкентца и значительно расширяет рассказ о действиях героя в провинции. Сравнение этого рассказа с очерком «Здравствуй, милая, хорошая моя!» (1864) из цикла «Помпадуры и помпадурши» (т. 8) обнаруживает сюжетное сходство между ними, а образ изображаемого ташкентца во многих своих чертах сливается с образом помпадура Митеньки Козелкова. Возможно, что это обстоятельство сыграло свою роль в прекращении работы над серией «нумеров». Образ действующего ташкентца еще не выкристаллизировался в сознании писателя и был очень близок или даже почти сливался с образом помпадура.

Не поддается пока вполне аргументированному объяснению проведенное Салтыковым изменение нумерации очерка: «Нумер второй» на «Нумер третий». Трудно предположить, что это простая ошибка Салтыкова, но для окончательного решения вопроса нет данных. Предположительно можно сказать, что в период, который отделяет первую редакцию от второй, Салтыков несколько реконструировал план цикла: в «Отечественных записках» был напечатан очерк «Что такое «ташкентцы»? Отступление», который он, возможно, намеревался сделать вступительным к будущему циклу и обозначить его «Нумером первым», а таким образом первый ташкентский очерк становился уже вторым, вследствие чего изменялась и нумерация всех следующих за ним произведений и «Нумер второй» закономерно превращался в «Нумер третий».

Очерк печатается, как и во всех предшествующих изданиях, по рукописи в ее последней редакции. Кроме публикуемой, существовала еще одна редакция очерка, промежуточная между «Нумером вторым» и «Нумером третьим». Текст сохранившихся отдельных листков этой редакции близок «Нумеру третьему», в связи с чем в настоящем издании он не воспроизводится.

…пик-ассьетов — блюдолизов (франц. pique-assiettes).

…участвовал в ограблении Зона!... — См. прим. к стр. 462.

Ташкентцы приготовительного класса. Параллель пятая и последняя*

Впервые — ВЕ, 1914, № 5, стр. 18–25 (публикация М. К. Лемке под общим заглавием «Неизданные произведения М. Е. Салтыкова») — ГМ, 1914, № 5, стр. 27–32 (публикация В. П. Кранихфельда).

Сохранились две рукописи очерка, представляющие собою разные редакции произведения. Тексты их весьма близки между собой. В настоящем издании текст печатается по более поздней редакции.

Очерк написан, по-видимому, в июле 1872 года во время поездки Салтыкова в Спасское и Заозерье. На это указывают цифровые расчеты и даты, связанные с разделом наследства по имению, находившемуся в совместном владении Салтыкова и его брата Сергея Евграфовича, скончавшегося 7 июля 1872 года. Подсчеты на полях рукописи доведены до мая месяца включительно. Текст написан на шероховатой бумаге с серым оттенком, какой Салтыков в Петербурге никогда не пользовался.

Еще в «Параллели четвертой» Салтыков наметил образ купца и будущего финансового воротилы Василия Поротоухова, пообещав позднее специально к нему вернуться, что он и намеревался сделать в следующей «Параллели пятой и последней».

Отказ Салтыкова от завершения последней параллели связан, по-видимому, с тем, что именно в это время им был задуман цикл «Благонамеренные речи». Центральное место в этом произведении уделялось нарождающейся русской буржуазии, рассмотрению наиболее выразительных ее явлений и типов, среди которых герой заключительной ташкентской параллели занимал не последнее место.