Пепельные объятия - Виктор Рогожкин

и канистру для топлива, господа! Чуть помятую, но новенькую и с пристегнутой пластиковой воронкой. Всякие проводочки, зарядки, наушники и прочая мелкая ерунда хрустела под ногами и меня не интересовала. Интересно, что в подсобке? Дверь туда была приоткрыта, я решил просто заглянуть. Толкнул дверь, но что-то мешало открыть её полностью. Толкнул сильнее, зашел. Тёмная лужа, масло, что ли разлили, не видно ни черта. Окна в подсобке не было. Глаза чуть привыкли к темноте, мешки на полу. Или не мешки. Черт возьми. Это же трупы! Б-р-р… Прочь отсюда. Настроение опять упало. Не буду говорить об этом Ольге. Когда вышел из магазина, солнце уже клонилось к закату. Облаков не было вообще. Абсолютно чистое небо. Будто и нет никакой войны.

— Пока живём! — подумал я.

Поехали дальше. Конечно, очень хотелось вернуться и наполнить новенькую канистру топливом, но этот ручной насос просто выбил из колеи. Пока ещё сильно болели отбитые локти и плечи. Тяжко было его вынимать, разматывать шланги, качать по очереди с сыном. Положив насос назад, в багажник, я уже пересматривал идею постоянно возить и вытаскивать эту глыбу. К тому же, теперь от него изрядно воняло в салоне. Как Женька успел тогда его собрать и закинуть в багажник, я недоумевал. Может всё-таки отсоединить от него шланг и прикрепить к легкому электронасосу? А ещё удлинить провод. Так будет проще и быстрее заправляться на подобных станциях. Родилась новая идея: можно попробовать прикрепить ручной насос прямо снаружи к машине и сразу ввести конец шланга в бак. Подъехал, кинул конец шланга в танк, вставил ручку и только стой, накачивай. Вонючий шланг можно сматывать и убирать на рейлинги. Отличная мысль! На внешний вид машины мне было уже совершенно плевать.

Глава 8

Найденный или украденный, а мне как охотнику, больше нравится слово «добытый» насос, был поршневым и самовсасывающим, поднимающим топливо хоть с пяти метров. А вот маленький центробежный электрический, мог качать соляру только на поверхности. Кидать вверх он умел, а тянуть снизу — нет. Надо будет определиться каким теперь пользоваться. Попытался отвлечься от размышлений. Часто оглядывался по сторонам, теперь от этой жизни можно ожидать любого подвоха, поэтому ехал, не спеша. Так и стемнело. Включил фары. Мои пассажиры хрумкали чипсы, запивали по глоточку найденной водой, но энергетик я припрятал для себя. Впереди ночь и почти двести километров. Но пока меня опять одолевают мысли. Сна нет ни в одном глазу. Я решил немного взбодрить свой коллектив.

— Итак, не расслабляемся. Имейте в виду, после всех казусов не орать и выдерживать любые психологические нападки. Возможно, нам опять перекроют дорогу или поставят препятствие, тогда я буду сбивать людей и стрелять по ним, мне на это уже плевать. Вы для меня гораздо дороже. Будьте готовы к этому и не орите! И персонально тебе, Оля, сиди и не выпрыгивай без стопроцентной уверенности в своей безопасности.

Посмотрел в зеркало. Пассажиры молча закивали. Оля смутилась, будто я обращался именно к ней. Совершенно неожиданно для меня, Даша начала монолог. Она тараторила очень быстро, но я внимательно слушал и офигевал от её слов.

— Спасибо! Вам всем огромное спасибо, за то, что вы спасли меня, и дали шанс выжить. Я постараюсь быть полезной. Ещё, я так благодарна Наде, что она помогла мне тогда собраться с мыслями и принять правильное решение. Она объяснила, как всё будет дальше, если я не поеду. А ведь я уже думала, если не найду свою машину, то пойду пешком в родной поселок. Теперь, кроме вас у меня никого нет.

Было видно, что она хочет зареветь, но держится изо всех сил. Зря она это сказала. Мне стало вообще не по себе. Выходит, я взял на себя полную ответственность за ещё одну душу. Отличный медик, конечно, в дороге не помешает, но кто знает, что у неё на уме? Стоп. Что там ей рассказала моя доча, что за враки? Да она рот не открывала! Я же всё тогда видел в зеркало! Может, в шоковом состоянии Даша разговаривала сама с собой? Посмотрел на Надюшку, она, наконец, подняла своё лицо, взглянула на меня и мне стало так хорошо. Когда она улыбается, у меня в душе поют соловьи. Видимо, это происходит очень редко. А сейчас произошло. Настроение резко поднялось. Я улыбнулся ей в ответ. Если только можно было назвать гримасу побитого лица, улыбкой.

— Папа, фон стал даже ниже бытового.

Ух ты! А я и забыл про чириканье его приборчика.

Совсем стихло. Трасса сейчас была абсолютно пустынная, никаких поселков, никаких людей на много десятков километров. Иногда Надя замечала зайцев и даже лис. Смешно на это реагировала. А я, видел только, как через дорогу в свете наших фар, перебегали суслики. Обычно, в похожей степи, едва выпадал первый снег, мы ночью с прожектором гоняли зайца на моей Громаде. Охотобществом это, конечно, было запрещено, но тропить лопуха в такой огромной степи ногами, не так просто. Бывало, что видели и лис, и енотовидных собак. Эх, были времена…

За час езды теперь встречалась одна, иногда две брошенные электромашины. Мы не останавливались, да и людей в них не было. Встречных машин тоже. Я ехал и следил за временем. После полуночи все мои пассажиры начали зевать, и даже на меня опять накатила сонливость. Я смело взял банку энергетика, попросил девчонок протереть крышку, открыл и выпил залпом. Глаза стали как два пятака. Сон улетучился и снова пришли мысли. Из головы не выходили тёмные фигуры на полу в луже крови. Теперь, у меня в мозгу постоянно проносились разные жизненные ситуации. Захват в заложники. Брошенная под машину граната. Натянутый поперек дороги трос. Доски с гвоздями. Я не знал, что ожидать от текущей действительности и проигрывал все возможные сценарии. Но всё случившееся далее, оказалось банально и просто. Мы совсем немного не доехали до маленького городка с названием Доссор, когда наши фары высветили на дороге невысокого типа с ружьем. Он стоял прямо посередине полосы и держал нас на мушке.

Я легко мог бы ослепить его дальним светом, потом объехать или даже сбить, но он также мог успеть выстрелить из двух стволов. Охотничье ружьё, двустволка двенадцатого калибра — в умелых руках, вещь очень серьёзная и опасная. Ерунда, если у него заряжена мелкая дробь, а вот если картечь или даже пули, то это страшная штука. Ладно я, но рядом сидит Оля. Сейчас есть бодрость,