Рассказы: 2005-2010 - Лев Власенко

— Где Рангсан?

Мужчина поднялся с кровати и начал быстро одеваться.

— Ваш друг ушел задолго до рассвета…

— Солада?

— Госпожа просила разбудить вас и идти к вату Махатат…

Храмовый комплекс был расположен за внутренними стенами, окружающими старый город и Большой Дворец. Солада верно рассудила, что переждать опасность — будь то пожар или штурм — лучше там.

Прежде чем Прая успел опомниться, сквозь распахнутые ворота во внутренний дворик особняка ворвался всадник. Он остановился перед крыльцом дома, лошадь затанцевала по цветочной клумбе. Выругавшись, Прая выбежал ему навстречу, на ходу подпоясываясь ножнами с мечом.

— Бамар в городе! — увидев юношу, прокричал всадник. — На стенах продолжается бой, но врагам удалось захватить южные ворота. Их войско уже хлынуло в город. Защитники отступают к Большому Дворцу. Садитесь, Пранай, я отвезу вас.

Прая наконец понял, что за пугающий гул он слышал. Это был топот ног. Выбора не было — он забрался в седло позади офицера. Пранай, ха! Если бы в обмен на титул можно было оживить погибших людей или вооружить уцелевших…

Где сейчас Рангсан? Счастлив ли видеть, как в очистительном огне рождается новый Ангкор? Или лежит с грудью, пронзенной стрелой или простреленной пулей? Прая запретил себе думать, что его друг мог погибнуть.

— Вас застали врасплох? — спросил он, чтобы отвлечься. — Что произошло?

— Предательство! — выдохнул офицер. — Бирманцев впустили…

— Ворота открыли? Кто?..

— Я не знаю.

Они подъехали к баррикадам, которые спешно сооружали защитники дворца. Гвардейцев и солдат, сосредоточенных в сердце города, уже предупредили об опасности. Прая заметил фаранга Анри и его людей. Похоже, иноземец принял командование гвардией.

Пранай спешился.

— Где генерал Так-Син? — спросил он.

— Я думал, он с вами, — фаранг нахмурился. — Господин Прая Нок, все аристократы во дворце или на стенах. Вы ведь Пранай, приближенный к королю?..

Пранай... без земли, подданых и солдат. Нелепый титул, пожалованный в неподходящее время. Но командовать, как старшему по положению, выпало ему. Прая глубоко вздохнул и вышел перед шеренгой готовых к бою воинов.

— Предатели отдали врагу стены, — закричал он. — Но мы не отдадим им дворец. Бамар войдут в Аютию только по дороге из трупов. Пусть же эта дорога будет устлана телами их солдат!

Гвардейцы ответили дружным ревом. По иронии судьбы они не были сиамцами. Большинство из них были потомками изгнанных из Ямато воинов, присягнувших правителю Аютии, и даже спустя столетия безумная отвага и безоговорочная преданность, присущая их народу, брала верх над страхом. Прая не отказался бы от родства с Ямато — ему было страшно.

Фаранг Анри одобрительно зарычал, поднял ружье. Его примеру последовали остальные стрелки. Начищенные стволы, подрагивая, уставились на приближающихся бирманцев. Прая вышел на шаг вперед. Мимо просвистела стрела. Он не дрогнул, рванул из ножен саблю, вскидывая ее к серому утреннему небу. Огни громыхнувших выстрелов сверкнули, отразившись в зеркальной стали. Приближающиеся враги на миг скрылись в густом облаке свинцового дыма. Первые ряды атакующих были сметены огненным шквалом, но этого было недостаточно, чтобы остановить несущуюся волну.

Стрелки бросили ружья и схватились за мечи. Один из французов упал на колени, двумя руками подняв над головой ружье — то ли сдаваясь, то ли пытаясь защититься. Удар бирманской сабли сломал винтовку, повалив его на землю. Вдоль стены, отделяющей Большой Дворец от объятого пожарами города, закипело сражение.

На Прая налетел бирманский солдат. Пуля разорвала его щеку — белая одежда была залита кровью. Безобразная рана привела врага в бешенство. Он накинулся на юного аристократа, и некоторое время они обменивались ударами посреди бушующего вокруг хаоса.

Напирающие бирманцы упорно теснили защитников дворца. Рядом прозвучал еще один слитный залп. Люди Анри и обученные им гвардейцы стреляли метко — мушкеты бамар редкими вспышками грохотали в ответ из охваченных дымом улиц. О камни мостовой ломались выпущенные наугад стрелы.

— Уходим за стены! К дворцу, скорее! — приказал Прая.

Тонкая линия алых солдат, столкнувшаяся с полчищами белых, как древесные жуки бирманцев, подалась назад.

Прая разрядил пистолет в оскалившегося вражеского знаменосца. Взметнулся и упал на землю стяг с павлином, который тут же втоптали в грязь и кровь. Наконец явилась стража с длинными копьями. Бамар отогнали и с большим трудом закрыли ворота, заложив их длинными бревнами.

— Monsieur! — Анри вытер вспотевшее лицо обрывком мундира.— Le souverain... ваш девараджа, вы должны помочь ему выбраться из города, mon camarade.

От волнения Анри заговорил с ужасным акцентом, сбиваясь на свой родной язык. Фаранг подался вперед, протягивая руку. Пранай Прая Нок схватил его широкую ладонь и крепко сдавил ее двумя своими.

— Bonne chance!

— Чок дэ, — ухмыльнулся Прая.

Звучали выстрелы, в ворота колотили бирманцы.

Прая миновал вытоптанный дворик, некогда радовавший глаз зеленью травы и пышными цветами. Бросать товарищей мучительно не хотелось, но Пранай должен исполнить свой долг перед священным правителем. Юноша толкнул тяжелые двери и вошел в тронный зал. Висящие под потолком массивные светильники не были зажжены, и золоченый трон поблескивал в полумраке.

— Армия! Где наши знамена на  стенах?! — кричал правитель, размахивая длинными рукавами. — Где гвардия, где генерал Так-Син?!

Один из гвардейцев как подкошенный упал на колени перед своим повелителем.

— Ваше величество, Так-Сина и его людей в городе нет!

— Что?!!

Сурият Амарин с размаху ударил гвардейца.

— Предательство! — взревел он. — Будь прокляты эти изменники!

Прая отвернулся. Измена Так-Сина не удивила его, но юношу расстроило, что трусливый генерал Монгкут оказался прав.

— Кун Пра! — Сурият Амарин заметил его. — Что вы здесь делаете?

Девараджа остановился, раздраженно оттолкнув кланяющихся придворных.

— Мы сумели остановить бирманцев у дворцовых стен, но мы не сможем долго удерживать их, — сказал Прая.

Он обязан был встать на колени, но уставшие ноги не хотели сгибаться, поэтому Прая ограничился коротким поклоном. Это не укрылось от девараджи. На его лице появилась странная, пугающая улыбка. Руки правителя бессильно опустились. Придворные воспользовались этим, вновь окружили своего властелина, не переставая увещевать его:

— Ваше величество…

— Мы должны уходить.

— Ваша жизнь неизмеримо важнее Аютии.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});