Детектив с Лысой Горы - Александр Прокопович

Откуда я знал, что мне понадобятся оба меча? Старое правило: сколько с собой ни бери, самое нужное оставишь. С другой стороны, чем больше возьмешь, тем меньше самого нужного останется дома. Кажется, впервые в жизни я имел шанс прослыть запасливым. Хорошо, что меня никто не видит. Детектив Алекс сидел в тачке на коленках, максимально вжавшись в это средство передвижения и выставив мечи в обе стороны. Дело было за малым, хорошо бы, чтобы кто-нибудь мою импровизированную цветокосилку чуть подтолкнул. Догадавшись, что толкать меня никто не собирается, а вскакивать на ходу, как я это проделал в прошлый раз, весьма рискованно, я приподнялся, и оскорбив лучшие чувства моих клинков, воспользовался ими в качестве сухопутных весел – тазик пошел вниз, в я вновь принял рабочее положение, стараясь стать очень маленьким и в то же время не упустить мечи. Косьбу всего, что возвышалось над уровнем земли, мечи начали намного раньше, чем это был необходимо. Но на такой скорости что-то регулировать – дело безнадежное, так что мне оставалось одно: покрепче держать рукояти.

Все-таки скорость – великая вещь: тормозил я снова телом. Однако это было уже на выходе из рощи цветов-людоедов… Даже удар по голове не смог заставить меня выпустить из рук мечи. Еще бы – у меня попросту кулаки перестали разжиматься – наверное, от страха… Зато одной напасти уже можно было не бояться. Срезанные головки цветов беспомощно лежали по сторонам от тропинки, обещая в ближайшем будущем хорошенько удобрить склон. Если они не умеют вести активный образ жизни вдалеке от корней, то в следующий раз с этого холма можно будет спускаться обычным прогулочным шагом.

Что ж, я зашел дальше, чем кто-либо до меня. Как я и догадывался, маршрут заканчивался на берегу Днепра у старого туннеля – единственного места, в котором мог скрыться преследуемый мной ученик.

За то время, что тут не бывал, местность почти не изменилась, если не принимать во внимание, что все стало раза в полтора меньше. Впрочем, это я стал больше. Хотя нет, одно отличие, не связанное с размерами, все же было. Раньше вход в туннель был почти не виден, сплошь заросший ползучими растениями. Теперь же несколько тропинок, спускающихся с окружающих холмов, пробивались сквозь поросшую кустарником пустошь и ныряли в совершенно очищенный от растений бетонный зев.

Задача-минимум выполнена. По крайней мере, стало ясно, где. Пока я приглядывался к местности, к туннелю с разных сторон подтянулись еще трое. Как и мой сопровождаемый до этого, они, не замечая друг друга, наперегонки бросились к туннелю, вероятно, чтобы побыстрее сгинуть. Я не пытался их остановить. По скорости бега они могли соревноваться только друг с другом.

Пора было запускать «дымок». «Дымок» – аксессуар из арсенала Первого Меча. Спецсредство. Запустишь – два дня в этом месте будет стоять столб белого дыма. Одна из немногих полезных вещиц, которыми Лысая Гора делится с гвардией. Дым должны были засечь люди Младшей Хозяйки. Правда, не одни они. Нет, как я и обещал, я не обращался ни к гвардии, ни к бандитам. Но никто не вправе мне запретить просить о помощи друзей. А друзья мои, по какому-то роковому стечению обстоятельств, либо гвардейцы, либо бандиты. Судя по тому, что я только что видел – помощь от ведьм могла вовсе не прийти или оказаться бесполезной, так что страховался я не зря.

Так, теперь надо бы просто сидеть на месте и ждать подкрепления. Но… Собственно, я от себя ничего другого и не ожидал. Уже через полминуты я подбирался к входу в туннель. Вероятно, начинаю сходить с ума по примеру ученика и других бедняг, пришедших на Зов. Я был уже у самого входа, когда услышал это… Не дойди я до входа хотя бы пару метров – всё было бы иначе. Но я дошел – и услышал – услышал плач ребенка. Лет шести-семи, не больше. Плач на какое-то время затих, и тишина эта была настолько полной, не прерываемой ни шорохом, ни дуновением, что я уже начал думать: послышалось. Когда же ребенок заплакал во второй раз, я больше не прислушивался. Всё, пусть теперь они прислушиваются. Я уже рядом.

Глава двенадцатая

Рыбный день

Если достаточно долго и достаточно быстро убегать от врага, рано или поздно вы окажетесь у него за спиной.

Из путевых заметок Магеллана

Страх заработал приблизительно через минуту. Минуту я шел вперед на чистой злости. Впереди – темень, позади тоже. Все-таки всегда спокойнее, когда свет есть хотя бы в начале туннеля. Это хорошо, что существует такая вещь как инерция. Если бы ее не было, мировой реестр героев был бы заметно тоньше. Первое, что обычно может сказать о своем подвиге очередной смельчак: «Ой, я случайно!» Через час он скажет: «Я шел к этому поступку всю свою жизнь!» А через день он будет толкать хорошо отрепетированную речь, которая останется с ним до конца его дней. Ах, да, забыл – все это происходит лишь в том случае, если исход подвига не был летальным.

Я не остановился и не побежал обратно к выходу. Я шел дальше и пытался найти хотя бы одну причину, которая сказала бы мне, что я принял правильное решение. В конце концов, мне могло просто послышаться. Проблема была в том, что я знал: не послышалось. Наверное, все дело в банальной привычке. Гвардия не учит воевать, она учит работать. И работать качественно. Раз кто-то кричит – значит этот кто-то еще жив – есть резон попытаться что-то сделать. Ну, а злость или страх – это только эмоции, которые помогают или мешают.

Полный мрак, в котором я двигался, мало-помалу уступал место обычной темноте, которая в свою очередь сменилась почти приятным сумраком. Вот уж точно – всё познается в сравнении! Туннель шел дальше, растворяясь во тьме, но здесь – здесь было мягкое свечение, исходящее то ли от коконов, то ли от гигантских яиц, подвешенных под сводом, и это позволяло использовать для ориентации в пространстве не только руки, но и глаза. Сверху капала вода, образуя на дне небольшой ручеек. Вероятно, через несколько лет вода размоет свод, и он обрушится, похоронив любого, кто окажется здесь. А сверху ринутся воды Днепра, и река смоет еще один рубец сделанный человеком.

Один кокон фактически висел прямо над моей головой. Если бы я умел прыгать на четыре метра вверх, я бы точно его достал.

Тень поднялась из глубины туннеля и двинулась ко мне. Быстро так двинулась, даже тревожаще быстро. Если бы не свечение, я бы ничего не заметил. Я не двигался. Трудно сказать были ли у этой штуковины глаза, но что у нее было точно, так это запах. Тяжелый, знаете ли, запах. Как будто кто-то очень давно не только не чистил зубы, но и не глотал то, что совал в рот.

Так же бесшумно махина отодвинулась от меня, видимо, решив, что я не представляю для нее интереса. Обладатель чудесного аромата переместился в глубь туннеля, после чего один из коконов, висящий в том месте, начал понемногу опускаться вниз.

Подкравшись поближе, я понял, что кокон спускался не просто так: его притягивала к себе та самая штуковина, притягивала с помощью то ли щупальца, то ли лапы. Подойдя еще ближе, я смог ее рассмотреть более подробно. Наверное, правильно было бы назвать это существо рыбой. Только у этой рыбы были здоровущие лапы, и очень подвижные усы-щупальца. Почему-то мысль о том, что рыбы без воды обычно чувствуют себя довольно… я бы сказал, скованно, пришла мне в голову последней. Рыбка подтянула кокон к себе. Вот тут-то мне и стало по-настоящему страшно. Лучше бы это и правда был кокон… Человек, которого подтягивала к себе щупальцем тварь, был гол и обмазан то ли слизью, то ли слюной, словом, одним из тех веществ, которые вызывают в любом человеке омерзение. Слой слизи был настолько велик, что понять, что это именно человек, можно было, только приблизившись. Тем временем адская рыбина подтащила кокон под свое брюхо, после чего почти сразу снова извлекла его на свет. Теперь на вершине кокона сияла жемчужина размером с два моих кулака. Вероятно, рассеянный свет исходил из подобных ей жемчужин разбросанных по туннелю. Рыбина вновь подняла кокон на недосягаемую для меня высоту и приклеила к потолку. Покончив с этим, она переместилась в то место, где, по-видимому, и сидела в тот момент, когда я ее увидел впервые.

Смешно. Лысая Гора испугалась рыбы. Рыбы, у которой нет ни тактики, ни стратегии, а только, немного слизи и куча магии. Интересно, какое отношение к этому Левиафану имели придорожные цветы? Когда речь идет об истребления людей, в случайности я не верю.

Прошло несколько секунд, в течении которых я пытался привести свои мысли в порядок и понять, что тут можно сделать и что тут вообще происходит. Но так уж повелось: всякий раз, когда я решаю хорошенько подумать, тут же приходится действовать, оставив мозговую деятельность на потом. Снова этот крик. На этот раз очень близко. Мне и вправду не послышалось…

Меч оказался у меня в руках еще до того, как мозг идентифицировал звук как усиленную версию крика ребенка, услышанного мною у входа в пещеру. Звук отражался от стенок, поэтому источник я определял не по звуку. Я искал маленький кокон. К моему ужасу их тут было три. Один я тут же исключил по не вполне понятному для меня самого признаку: он не светился. Два других надо было снимать с потолка. Я не мастер бросать лассо, но в этот раз мне повезло. Видимо крепление коконов к потолку не предполагал, что их будет снимать детектив Алекс, во всяком случае, я на это сильно рассчитывал. Сложнее было успеть подхватить падающий кокон. Успел. И теперь передо мной лежали два тела, на каждом из которых сверкала не жемчужина, а рыбья икринка, теперь это было видно четко. Одна из икринок пошевелилась, и в тот же момент мальчик (кажется, это был мальчик) закричал. Меч – не самый точный инструмент, но снимать икринку руками я не решился…