Охотник на воров - Дэвид Коу

Сефира посмотрела мимо него еще раз, что дало Итану, по крайней мере, предупреждение о том, что последует, по крайней мере, еще один удар. Не то, чтобы это помогало. Один из мужланов Прайс заграбастал стул и выдернул его из-под Итана, так что охотник на воров упал лицом на пол. Двое других подняли его и прижали его руки к бокам, и Желтоволосый продолжил избиение. На этот раз Итану показалось, что парни Сефиры развлекались вечность, прежде чем та, наконец, велела им уйти. Желтоволосый нанес Итану еще один удар напоследок, прежде чем двое других отпустили его и тот рухнул на пол.

У Итана болел каждый дюйм тела, и он чувствовал, как кровь свободно сочится из его носа, рассеченную губу, и большое количество ран на его лице, которые он даже не пытался подсчитать. Он не пытался двигаться, даже когда почувствовал, что один из мужчин начал шарить по его карманам.

— А вот и он, — сказал мужчина.

Итан услышал звон монет, и знал, что они нашли кошелек, который ему передал Берсон.

— А вот и еще.

Еще монеты, шиллинги, которые дал ему Корбетт.

— Забирай всё, — сказала Сефира, стоя над ним. — Ты ведь заработаешь себе еще, Итан, не так ли?

— О чем речь, — сказал шепотом Итан, слова получались у него с трудом. — Что стоят всего несколько фунтов между двумя друзьями?

— Ох, хорошо же сказано. Знаешь, Итан, — продолжила она, хотя Итану безумно хотелось, чтобы эта женщина заткнулась и ушла. — Я нужна тебе, так же как ты нужен мне. На самом деле, даже больше, хоть ты этого и не понимаешь.

— Не потрудишься мне объяснить, с чего бы это?

— Неа.

— Знаешь, а мне, вообще-то, не нужен нож для заклинаний, — сказал Итан. — У меня всё лицо в крови. Я могу заговорить заклинание, которое убьет вас всех четверых.

— Вообще-то, — сказала Сефира. — Я только что подумала о том же самом.

Итан услышал что-то, упало на пол рядом с его головой. Открыв глаза, он увидел, что его нож лежал рядом с ним.

— Но мы оба знаем, что ты не собираешься этого делать, — продолжала она. — Не так давно ты томился в плену на Барбадосе, или где ты там был. И я думаю, те воспоминания исчезают довольно медленно.

— Многие люди знают, что я — ведьмак.

— Не сомневаюсь. Но одно дело, когда люди просто знают, или когда до них доходят слухи о нескольких небольших заклинаниях, которые были применены при поимке вора. И совсем другое, если ты используешь свои ведьмовские штучки для убийства человека, в особенности такого, как я. Ты и пикнуть не успеешь, как тебя обрядят в кандалы и упекут куда подальше, со словами «Боже, храни короля». А то ведь и вздернут на виселице. Ты со мной согласен? — Итан не удостоил её ответом. Сефира вновь рассмеялась. — Нечего сказать? Ну, что ж, очень хорошо. До свидания, Итан. Надеюсь, ты найдешь убийцу бедняжки. Будет жаль, если ты напортачишь.

Он слышал, как они уходят, слушал, как они спустились по скрипучей лестнице. Но даже после того, как они ушли, он просто лежал, закрыв глаза, ожидая, когда пройдет боль.

Глава 6

— Итан? Итан, ты в порядке? — Голос дошел до него издалека, как с далеко проходящего корабля в тихой воде. — Итан?

Но как только он почувствовал, что чья-то рука коснулась его плеча, его рука по собственной воле взлетела вверх и схватила говорящего за запястье. Он услышал тихий стон, и когда открыл глаза, увидел беднягу Генри, стоящего на коленях возле него, глядя широко раскрытыми глазами на руку Итана. Он отпустил его и рука повисла.

— Прости, Генри, — пробормотал он.

— Господи Боже, Итан! — пролепетал бондарь. — Что с тобой случилось?

Итан заставил себя сесть. У него кружилась голова, но меньше, чем он опасался. Но все же его тело ныло, как будто он работал на плантации; он думал, что Желтоволосый и его друзья сломали ему несколько ребер.

— Сефира Прайс была здесь, — сказал Итан. — Она и ее люди поджидали меня.

Он взглянул на Генри.

— Ты не слышал их?

Генри выглядел обиженным.

— Конечно, нет. Думаешь, я позволил бы тебе подняться, если бы знал, что они были здесь?

Итан покачал головой.

— Нет, не думаю. Прости, Генри.

Лицо бондаря залилось краской.

— Я слышал небольшой переполох… ну, я побоялся идти наверх. Но потом я услышал, что они ушли. Это все, что я слышал. Клянусь.

— Я верю тебе. И, пожалуй, даже лучше, что ты подождал. Нельзя сказать, что они могли сделать с тобой.

— Она и правда была здесь? — спросил старик, задумчиво глядя на дверь, словно мог уловить шаги Сефиры и ее людей. — Императрица собственной персоной?

Итан не мог не рассмеяться, хотя это было больно.

— Ага. Это моя вина. Я увидел одного из них, поднимающегося за мной по лестнице. Я должен был догадаться, что он не мог быть один.

— Что Сефира хотела от тебя?

— Дело, над которым я сейчас работаю, — сказал ему Итан. — На самом деле ты не хочешь знать об этом. — Он осторожно ощупал лицо пальцами. Все было распухшим. — Все должно быть выглядит как мессиво.

— Это верно, — сказал Генри. — Пойду, возьму воды и помогу тебе помыться.

Он стоял, попинывая нож ногой.

— Они его оставили? — спросил он.

Итан покачал головой.

— Он мой. Это практически единственная вещь, которую они не забрали.

Генри оглядел комнату.

— Они забрали какие-то вещи?

— Только деньги. Хорошо, что я заплатил тебе прежде, чем они ушли.

Генри сочувственно скривился, но не предложил отдать Итану часть денег, заплаченных за аренду. Он вышел из комнаты, все еще осматриваясь, возможно, подумал Итан, что он сможет найти что-то, что могла оставить Сефира. Итан подумал, что он ничего раньше такого не сделал, что настолько бы впечатлило старика, как быть вздутым парнями Сефиры.

Когда Генри вышел, он осторожно ощупал ребра, действительно ли они были сломаны. Он почувствовал, что одно из них точно сломано, но Генри вошел прежде, чем он смог порезать себя и произнести исцеляющее заклинание. За все годы своей дружбы, старик так до сих пор и не знал, что Итан заклинатель. Но, если все же и знал, он действовал так, словно был уверен, что Итан больше не колдует. Он никогда при Итане не упоминал о заклинательстве или колдовстве.

Генри принес ведро холодной воды, несколько кусков чистой ткани и бутылку, в которой Итан распознал ром. Он помог Итану взобраться в кресло и начал мыть раны на его лице. Руки старого бондаря на удивление были мягкими и умелыми, несмотря на то, что работал медленно. Ткань очень быстро пропитывалась кровью. Генри постоянно обмакивал тряпицы в ведро и вскоре вода окрасилась в розовый.

— Много крови, — сказал бондарь после длительного молчания.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});