«Я убит подо Ржевом». Трагедия Мончаловского «котла» - Светлана Герасимова

Положение усугублялось тем, что от южной группы 29-й армии одновременно были отрезаны тыловые части и армии, и дивизий, выведенные в ночь с 4 на 5 февраля на территорию, занимаемую войсками 39-й армии. В «Журнале боевых действий» 1319-го стрелкового полка 185-й стрелковой дивизии за 5 февраля записано: «Противник… основные силы (пехота и танки) направил по дороге Афонасово-Свистуны и к 16.00 овладел дорогой, отрезав наши тылы, которые утром сосредоточились в д. Клины». Бойцы всех частей понимали трагичность сложившейся ситуации. В этом же документе за 6 февраля говорится: «Все поклялись умереть, но не отступить ни на шаг».

В архивном деле с записями телеграфных переговоров штарма со штабом фронта имеется принятый в этот день – 5 февраля в 14.40 приказ, скорее всего, командующего фронтом, хотя слова «Тов. Конев приказал» в записи зачеркнуты. Текст: «Приказываю: стойко удерживать рубеж Афонасово, Талицы, Мончалово, выс. 7… [написано неразборчиво. – С.Г.] 6,5, Брехово. Прочно удерживать фронт в сторону Ржев… Не допустить соединения кольца в районе Чертолино. За самовольный уход с поля боя расстреливать…» не подписан. Позднее в этот же день на имя Швецова и Савкова поступил еще один приказ: «Приказываю противника, прорвавшегося на Мироново, сегодня в ночь организованной контратакой – уничтожить. Организовать 6.2.42 в 15.00 штурм на Рязанцево, Бургово, Кокошкино. Лелюшенко вводит еще одну сд с танками и с 400… [написано неразборчиво. – С.Г.] – в направлении Кокошкино. Конев».

Действительно, дивизии 30-й армии все это время продолжали вести ожесточенные бои, пытаясь пробить коридор к окруженным. На 1 февраля в ее составе появились еще две танковые бригады – 21-я и 70-я. Ожесточенные бои сопровождались большими потерями. Так, в оперативной сводке штарма 30 к 16.00 3 февраля говорится, что «бои с противником идут на всем фронте». В этот день было убито и ранено 280 человек, 4 февраля – 102 человека. Отметим, что морозы в феврале ослабли, температура воздуха колебалась от минус 8о до минус 17о по Цельсию.

В эти дни 30-я армия добилась некоторых успехов. Выше уже говорилось, что к концу дня 3 февраля у противника было отбито Клепенино, бои за которое продолжались несколько дней.

Ветераны 363-й стрелковой дивизии М. Кузьмин и В. Ильичев вспоминали: «…В 6 часов утра 2 февраля 1942 г. при поддержке огня артиллерии атаковали врага. Бой продолжался весь день, но безуспешно. Противник, маневрируя резервами и нанося сильные удары с воздуха, а также поддерживаемый огнем бронепоезда, курсировавшего на участке железной дороги от Ржева до Чертолина, оказал здесь еще более сильное сопротивление. И только после повторной артиллерийской подготовки мы снова перешли в атаку на деревню Клепенино. Впереди прокладывали путь пехоте танки с посаженными на них автоматчиками. Пехоте и танкам удалось ворваться на северную окраину Клепенина. Начались многодневные тяжелые бои.

Враг оборонялся с невиданным упорством и во что бы то ни стало стремился удержать Клепенино – мощный опорный пункт на левом берегу Волги. В этот район гитлеровцы непрерывно подбрасывали подкрепления из глубокого тыла, используя транспортную авиацию.

Ночью 3 февраля под прикрытием огня артиллерии дивизия, введя в бой все свои резервы, в том числе в полном составе саперный батальон, возобновила штурм Клепенина, нанося удары с северной и восточной сторон. Фашисты и на этот раз сопротивлялись с ожесточением, однако были выбиты из нескольких домов и сараев и откатились на южную окраину деревни, где и закрепились.

Утром 4 февраля враг предпринял контратаку, которой предшествовал налет 32 бомбардировщиков. Под прикрытием огня артиллерии в деревню ворвались немецкие танки и автоматчики. Три танка выскочили на северную окраину Клепенина, где размещался передовой командный пункт дивизии. Подойдя вплотную к блиндажам командного пункта, танки открыли огонь. На командном пункте находились полковник К. В. Свиридов, военный комиссар дивизии Ф. П. Сухан, начальник политотдела А. А. Курапин и группа офицеров штаба.

Сложилось тяжелое положение, к тому же связь с частями была нарушена. Быстро оценив обстановку, командир дивизии полковник К. В. Свиридов дал указание офицерам штаба по организации обороны на местах. Помогли смелость и инициатива. Кроме того, комиссар дивизии Ф. П. Сухан в этот критический момент незаметно для врага добрался до одного из орудий 1209-го стрелкового полка и приказал наводчику немедленно открыть огонь по танкам. Он помог развернуть орудие в нужном направлении. Уже вторым снарядом наводчик повредил гусеницу танка, пытавшегося развернуть пушку в сторону нашего орудийного расчета. Третий снаряд попал в башню танка, он замолк. В это время показался второй танк, и тремя снарядами он тоже был подбит. Однако из пушки танк продолжал посылать снаряды. Одним из них был убит замковый, а через секунды прозвучали еще два выстрела. Убит был наводчик и тяжело ранен заряжающий. Однако и вражеский танк не двигался с места и вскоре был подорван противотанковой гранатой бойцом 1207-го стрелкового полка. Некоторые танки врага, уцелевшие, быстро оставили расположение командного пункта дивизии и отошли на исходные позиции. Несмотря на сильно поредевшие роты и батальоны наших полков, бойцы перешли в контратаку и оттеснили вражеских автоматчиком к южной части деревни Клепенино. Бои в Клепенино продолжались еще два дня».

Но этот небольшой успех войск 30-й армии не помешал частям вермахта 5 февраля отрезать южную группу 29-й армии от частей 39-й, что привело к ее полному окружению. С этого момента начался новый этап боев дивизий и частей армии. В «Докладе о боевой деятельности южной группы 29-й армии» названы потери армии за период с 25 января по 5 февраля 1942 г.: «погиб 1259 сп, разбит 1213 сп 365 сд»; убито до 1500, ранено до 3500 чел.

Здесь есть смысл напомнить об отношении вермахта к гражданскому населению сел и деревень, находившихся в зоне действий частей и соединений 29-й армии. В Тверской области широко известно о трагедии ржевской деревни Афонасово, называемой иногда «Ржевской Хатынью», уничтоженной оккупантами 5 февраля 1942 г., в день, когда завершилось окружение войск армии. В краеведческой литературе приводятся воспоминания жительницы соседней деревни Звягино Л. М. Румянцевой, которая утверждала, что накануне под мостом недалеко от Афонасово был обнаружен труп немецкого офицера. В его убийстве заподозрили мать и дочь Беляевых из Афонасово. Именно это якобы и послужило причиной того, что 5 февраля в деревню вошли танки, деревня была сожжена, а 66 жителей деревни и 176 человек из окрестных населенных пунктов были убиты. Оказавшиеся в деревне воины 29-й армии также были уничтожены: «Обмороженных, безоружных наших воинов убивали прямо возле домов, в блиндажах и землянках, забрасывали их гранатами».

В свете освещенных выше событий 3–4 февраля 1942 г., когда подступы к деревне и саму деревню Афонасово в течение суток мужественно обороняли бойцы 1259-го стрелкового полка 381-й стрелковой дивизии, причины уничтожения деревни, названные Л. М. Румянцевой, вряд ли можно считать достоверными. Если в районе деревни шли упорные бои, то дело обошлось не одним убитым немецким офицером. Скорее всего, именно упорство, стойкость и мужество советских воинов, которых, несомненно, поддерживали жители, и не только деревни Афонасово, вызвали ярость немецких солдат, которую они выместили на жителях деревни, сломив наконец сопротивление советского полка. Танки в этой ситуации использовались вермахтом не против гражданских лиц, а против регулярных войск с уже названной выше целью: разрезать войска 29-й и 39-й армий и уничтожить окруженных. Вряд ли в разгар активных боевых наступательных действий в этих местах действовали специальные карательные отряды. Деревню Афонасово и ее жителей уничтожили те части вермахта, которые непосредственно участвовали в боях против советских войск. Это происходило и с другими населенными пунктами, которые обороняли соединения 29-й армии, что подтверждает и информация об убийстве 176 человек из окрестных деревень.

Когда части вермахта вынуждены были под ударами советских войск оставлять населенные пункты, они их сжигали, чтобы не оставлять теплые дома советским войскам. Такова была в те дни практика немецких воинских формирований, что в очередной раз подтверждают и сведения из донесения Калининского фронта от 12 февраля Верховному главнокомандующему и главкому Западного направления. Так, докладывая о взятии частями 39-й армии деревень Катерюшки, Нащекино и о выходе их на окраины Мироново, Чернево, Сортино, фронт сообщал: «Противник, захватив с собой все население этих деревень, сжег их…»

Эти факты в очередной раз свидетельствуют о преступном характере вермахта. Напомним, что в боевых действиях в этих местах против войск 29-й и 39-й армий участвовали части 1-й танковой дивизии (командир генерал-майор В. Крюгер), 86-й (командир полковник Г. Вейдлинг), 129-й (командир генерал-лейтенант С. Риттау) пехотных дивизий, а также другие формирования вермахта.