Элитные группы в «массовом обществе» - Сергей Владимирович Волков

Танзании и Уганды – 2 тыс., БСК – 4 тыс.)298. В Заире армия после мятежа выросла с 23 до 35 тыс., в Нигерии к 1966 г. – до 8 тыс., в Уганде к 1971 г. – до 7,5 тыс., в Гане к 1966 г. – до 16,2 тыс., полиция – с 6 до 12,5 тыс.299

Так что численность вооруженных сил новых государств быстро росла, увеличившись в 70-х гг. по сравнению с 60-ми в 2–3 раза, а иногда и более чем в 10 раз300. Соответственно их офицерский корпус насчитывал от нескольких сотен до более 10 тыс. человек. В Алжире на 1970 г. на 57 тыс. армии приходилось около 4,5–5 тыс. офицеров301. В Пакистане в конце 40-х гг. имелось 2,5 тыс. офицеров302. В Бирме армия с 1970 по 1977 г. выросла с 149 до 169 тыс.303, армия Пакистана в 1979 г. насчитывала 429 тыс.304, Мексики на 1975 г. – 73,5 тыс. плюс 120 тыс. в отрядах сельской обороны305. В Таиланде армия с 60 тыс. к 1941 г. после войны сократилась, и в 1945–1955 гг. насчитывала 45 тыс., но к 1958 г. выросла до 86,3 тыс.; численность же полиции росла постоянно: 8894 чел. в 1932 г. (1 на 1400 жителей), 39495 в 1947 г, 48200 в 1950 г., 58612 в 1957 г. (1 на 400 жителей)306. Причем численность полувоенных формирований росла даже быстрее, чем собственно армии (в Африке в 1966–1975 гг. численность армии выросла на 48 %, а полувоенных формирований – на 144 %, в Азии – на 30 % и 74 % соответственно); в Индии численность полицейских сил увеличилась с 380 тыс. в начале 50-х гг. до 500 тыс. в 1960 и до 1 млн к 1979 г.307. После обретения независимости в бывших французских колониях численность жандармерии была сопоставима или даже превышала численность армии308; к 1965 г. в Дагомее на 1,7 тыс. в армии приходилось 1,2 тыс. в жандармерии и 1 тыс. полиции, в Верхней Вольте на 1,5 тыс. армии – 1,5 тыс. жандармерии и 0,3 тыс. полиции309. В ряде бывших английских колоний численность полиции также превышала численность армии: в 1970 г. в Кении и Малави – вдвое; в Сьерра-Леоне в 1976 г. в армии было 2 тыс. человек, а в полиции – 3,9 тыс.310. В афро-азиатских странах «социалистической ориентации» армии были достаточно велики. В Афганистане на 1978 г. имелось 8 тыс. офицеров плюс 1,5–2 тыс. полиции и службы безопасности311. В Египте уже к 1970 г. в армии было 650 тыс. человек, армии других стран в 1978–1980 гг. насчитывали десятки и даже сотни тысяч человек312.

Специфической проблемой состава чиновничества и офицерства бывших колониальных стран была необходимость их «коренизации». Во всех африканских и ряде азиатских стран, получивших независимость после Второй мировой войны, накануне и в первые годы независимости большинство чиновников составляли европейцы, которые лишь постепенно заменялись национальными кадрами. Это же касалось и офицерского корпуса. В Пакистане при возникновении его вооруженных сил из 2,5 тыс. офицеров 355 были англичанами, в Гане в 1957 г. было не более 10 % офицеров-африканцев, в Кении в 1964 г. – 150 человек313. В Нигерии к 1961 г. из 300 офицеров был только 81 африканец (в т. ч. 60 народности ибо), в Заире были европейцами все офицеры и старшие унтер-офицеры (около 1 тыс.). Но за первое десятилетие независимости ситуация радикально изменилась. В Заире после мятежа все офицеры-европейцы ушли из армии, в Гане к 1966 г. офицеров-африканцев стало около 600 против 25 в 1957 г., в Уганде после 1964 г. все офицеры были только африканцы314.

Что же касается гражданских чиновников, то в Нигерии в 1954 г. из высокопоставленных служащих африканцев было 17 %, к 1959 г. на высших постах в центральных учреждениях находилось 112 европейцев и 19 африканцев, в местных—368 и 173, но в 1960 г. местные кадры составили уже 62 %, к 1963 г. среди чиновников правительственных органов их было 83 %, в 1964 г. в группе высших чиновников, получивших образование за границей, – 84,8 %. Но в частном секторе к 1963 г. служило только 42 африканца из 3706315. В Кении к 1960 г. африканцы составляли лишь треть низших чиновников, а среди высших их не было вовсе, в Папуа – Новой Гвинее коренное население среди служащих администрации было представлено 24 % (причем занимало низшие должности). В Кении в 1971 г. в госаппарате было 3600 иностранных экспертов, в т. ч.по нескольку десятков в основных министерствах316. В Танганьике к 1960 г. африканцы занимали 10,5 % высших правительственных постов, В Гане и Нигерии в 1954 г. – 38 %, но африканизация начальной школы была завершена уже к концу 50-х гг.317 К началу 70-х гг. положение, как и с офицерским корпусом, существенно изменилось. В Малави в 1972 г. было «африканизировано» 85 % должностей государственной службы318. В Кении к концу 1972 г. среди лиц высшей и средней квалификации оставалось 25 560 иностранцев – 25,6 % всех таких лиц; но если на ответственных должностях госаппарата иностранцы составляли еще 70 %, то среднее и низшее звенья госаппарата были уже полностью африканизированы: в месном самоуправлении, армии и полиции – на 100 %, электроснабжении – 98 %, дорожном строительстве – 96,2 %. Однако на частных предприятиях иностранцев оставалось еще много, например, на крупных обувных фабриках Нигерии еще и в середине 70-х гг. среди ИТР и управляющих их было 60 %, в Сенегале к середине 70-х гг. африканизация госаппарата достигла 80 %, но промышленности – только 25 %. Вообще, в это время в постколониальных странах работало около 100 тыс. западных специалистов (почти половина – в области образования)319.

Только в некоторых азиатских странах проблема не стояла так остро. В Индии, хотя в 20-х гг. на наиболее крупных предприятиях (шахтах) более 85 % управленческих должностей занимали европейцы, но в 1925 г. было установлено, что в будущем индийцы должны составлять в государственных технических департаментах 60 %, в лесном хозяйстве 75 %, а в полиции – 50 %320, еще в 1919 г. было решено, что в службе образования индийцы должны составлять не менее 50 %. К 1947 г. среди членов Индийской гражданской службы (1157 человек) 52 % были европейцы, но в том же году из 600 англичан 597 уехали. С 1961 по 1971 г. доля индийских менеджеров в местных отделениях иностранных фирм выросла до 9,2 тыс. – с 40,8 % до 89 %321. В Ираке в 1976 г. по закону на предприятиях смешанного характера 90 % персонала должны были составлять иракцы322. Практически во всех странах Ближнего и Среднего Востока офицерский корпус и чиновничество уже в первые годы независимого существования состояли из местных кадров, а присутствие иностранцев было заметно только в управлении экономикой (особенно частного сектора).

4. Элита и высшая элита «массового общества»

1. Судьба традиционного высшего сословия в условиях «массового общества»

Первая мировая война окончательно подвела черту под существованием традиционного общества и самым непосредственным образом сказалась на судьбе прежнего высшего сословия. Значительная его часть физически погибла и не