Тропинкой человека - Евгений Щукин

Ежесекундно трогая нёбо языком, я возвратился в домик. Мне почему-то казалось, что раньше я был кем-то значительным. Кем-то…

Стоя на пороге дома, я вдруг вспомнил: Я — Фельве, самый сильный из вампиров.

На деревянное ограждение крыльца из-за угла дома вспрыгнул Фаргел, блондин с длинными спутанными волосами. С другой стороны — перила перемахнула Парис. Сверху пала еще одна фигура — Себастьян. Догнали все-таки.

Пока живу — надеюсь:

— Стойте! Я — Фельве!

Никто из них не дрогнул. Как же, дрогнет проклятое вампирье племя, если пару лет назад они сами меня обратили. Ну, как бы обратили. Нашли потерявшего память, бессвязно лепечущего придурка с глупой улыбкой. Нашли — и напоили собственной кровью — лишний раб не помешает. Кто же знал, что придурок, наплевав на правила, решит рассказать миру о тайной угрозе?

Значит, битва неизбежна. Пусть так. Я испытывал странное облегчение от того, что казавшаяся бесконечной гонка наконец закончилась. Они уже научены горьким опытом, недооценивать меня не станут, нападут всем скопом. Что ж, я предоставлю им такую возможность. У меня тоже найдется пара сюрпризов.

Перепрыгнув в высоком сальто Себастьяна, я поднял вверх руки. Убийцы бросились было ко мне, но, когда я завертелся волчком, отлетели прочь.

Потрясенные, они смотрели на меня с земли. А я вглядываясь в небо, крутился все быстрее. Вот по кистям побежали искорки, сливаясь в сверкающие разряды; вот, срываясь с кончиков пальцев, забили вверх молнии. Чтобы устроить маленький апокалипсис, я щедро тратил Силу. Пора закончить гонку: сколько бы ни было преследователей, мой сюрприз уравняет шансы.

Когда по небосклону пошли разноцветные волны, я метнулся в домик и зарылся под обдавшую меня пылью циновку. На противоположной стороне комнаты, сжавшись в комочек, скрючился Харб.

С легкостью пройдя сквозь гнилую крышу, помещение залили волны обжигающего света. Словно солнце оказалось здесь, хотя ему полагалось быть сейчас с другой стороны планеты. Может, я действительно ненадолго вызвал его? Признаться, я не особенно интересовался этим вопросом. Главное, что подчиняясь вызвавшей его Силе, белое пламя заливало равнину со всеми находящимися там вампирами. И я надеялся, что потом гнать меня будет некому…

Вздрогнув, я проснулся. Где я… Так… Сон…

Видение оставило тревожный осадок. Меня мучило ничем не объяснимое беспокойство.

После краткого размышления я пришел к выводу, что мои страхи пусты и, совершенно о них забыв, занялся делами.

На повестке дня — простите, ночи — своей очереди ждали два мероприятия: надо было перекусить и поговорить с Надей, которую к этому времени уже должны были благополучно выписать.

Процедуру поглощения пищи я решил отменить — за ненадобностью. Не испытывая ни малейшего желания полакомиться содержимым одного из пакетов, я зарыл коробку обратно в снег.

Теперь — время пообщаться с сестренкой. Счастливо добравшись до остановки, я куда менее удачно пошарил в карманах и — не найдя там ничего ценного — с тоской посмотрел на подъезжающую маршрутку.

Перспектива идти пешком меня не устраивала: топать предстояло через весь город, что в условиях дефицита времени было совсем некстати. Значит, оставалось воспользоваться автобусом: горячо любимый «99»-й — единственный сейчас вид транспорта, способный доставить меня на место в желаемые сроки.

Минут через пятнадцать автобус с нужным номером остановился рядом.

— Проезд оплачиваем! — тут же, едва я уселся, заявила кондуктор. Бдит, блина!

— Нету, — честно сознался я.

— На-а выход, — равнодушно кивнула в сторону двери неподкупная женщина.

На выход, так на выход. Придется сигать сейчас на крышу автобуса и продолжать свой путь в виде оригинальной надстройки. Хотя…

Получив мой мысленный посыл, кондуктор засеменила к своему креслу. Со спокойной душой я вернулся на прежнее место, провожаемый недоуменными взглядами пассажиров. Впрочем, им-то что? Посмотрели и дальше в окно смотрят. Последовали моему примеру.

Случайные попутчики, входя в салон автобуса, останавливали на мне заинтересованные взгляды, гадая, кто же выгнал меня на улицу в таком виде — ни куртки, ни шапки… К чести любопытствующих, они оставили вопросы при себе. А желающих помочь — остановил мой равнодушно-скучающий вид. К тому же я, похоже, совсем не боялся холода. Наверное, спортсмен…

Великие умы мыслят одинаково. Почему я так решил? Да потому что, когда, сделав небольшой круг, я подобрался к родному дому с другой стороны, у подъезда увидел не только Надю, но и нервно вышагивающую мать с зимней одеждой на руках.

Не-ет, так мы не договаривались! Объясняться сразу с двумя — мне совсем не хотелось, так что я решил повременить с выходом.

Спустя полчаса мама, уже перестав бегать, наконец вняла настойчивым просьбам дочери и возложила ей на руки одежду. На всякий случай прочитала пятиминутную лекцию. Ушла.

Теперь уже я нервничал. Мысль, что следующим лектором будет Надя, не добавляла оптимизма.

Ладно, сколь веревочке не виться… Набрав полную грудь воздуха, я шагнул вперед.

— Где ты был?

— Там, — невнятно ответил я.

— Ты знаешь, что к нам милиция приходила?! Два раза уже! Тебя ищут! — наседала сестренка. — Знаешь, как мама плачет?!!

И тут же сунула мне тряпки:

— На. Одевайся!

Так-с, милиционеры приволокли мою одежду.

— Надь, я вообще-то не мерзну…

— Одевайся!!!

Ух, как громко. Больше не споря, я поспешно натянул заготовленные шмотки.

— Ну где ты лазишь? — всхлипнув, спросила Надька. Ты хоть понимаешь, как мы все волнуемся?

— Понимаю, — мягко, неожиданно ласково, даже для самого себя, ответил я. — Знаешь что, ты сейчас сбегай домой, скажи, что я пришел, что мы погуляем, чтоб не волновались за тебя, — а я подожду.

Она вытерла слезы:

— Точно подождешь?

— А куда я денусь? — я натянуто рассмеялся. — Иди давай!

— Пошли со мной. Знаешь, как родители волнуются…

— Нет, Надь, — я даже отступил назад. — Ты извини, но с родителями я сейчас разговаривать не буду. Уж лучше ты им передашь…. Скажи, что все нормально. Через пару дней приду и все объясню.

Она пристально посмотрела на меня. Ушла.

Вернулась довольно быстро — уже через несколько минут. Не одна. Пока она яростно спорили с папой на лестнице, я пробежался до соседнего подъезда, где и притаился за раскрытой дверью. Выйдя на середину улицы, отец огляделся, нерадивого отрока не увидел. В сердцах плюнул и ушел обратно.

Я осторожно выглянул из-за своего укрытия, помахал рукой. Надя приблизилась с каменным лицом. Чуть вздернув подбородок, поинтересовалась:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});