Тропинкой человека - Евгений Щукин

Дверь в палату открылись, впустив в помещение сноп яркого в полумраке света. Вошла медсестра с огромным штативом в руке. С капельницей, если быть точным. И, что интересно, направилась аккурат в мою сторону.

Пришлось встать, уступить место. Сам себе поражаясь, я с легкостью манипулировал сознанием санитарки. Она меня просто не замечала.

Введя иглу в вену пациентки, женщина повернулась к священнику:

— Она в безопасности. Пожалуйста, уходите. Завтра придете.

— Да-да, конечно, — скосив глаза в мою сторону, проговорил отец Василий и поднялся.

Проходя мимо меня, услышал тихое «спасибо», молча кивнул и так же молча удалился. Бог ему в помощь! Пора, наконец, человеку заняться и своими делами.

А вот я — не торопился: на часах — только половина десятого. Дождавшись ухода санитарки, я подвинул стул так, чтобы сесть как можно ближе к Надиному лицу.

Любовь — страна, в которой каждый находит то, что ищет. Совсем недавно я хотел от Судьбы одного: чтобы она жила — и потому сейчас был счастлив. А парой недель раньше был счастлив от того, что ненавистного урока не будет. Мало человеку нужно для счастья. И как много ему хочется, если он и так обладает многим! Почему? Наверное, дурной еще.

Лично я считаю, что вылечился от этой опасной болезни, от жажды всего — и побольше. Правда, если б я умел летать… Ну, почти вылечился. Ладно, будем считать, что я такой же, как все. В самом деле, зачем отделяться от коллектива?

Протянув руку, я ласково провел пальцами по ее щеке. Выздоравливай, родная. Ты в безопасности. Теперь все будет хорошо.

Конечно, будет! Наденька, моя сестренка, моя Надежда открыла глаза и, чуть повернув голову, осмотрелась.

Ее недоумевающий взгляд задержался на сидящем рядом субъекте. Я постарался выглядеть по-возможности красивее: расправил плечи, улыбнулся во все зубы — и тут же спрятал зубы обратно. Улыбка отменяется.

После недолгого хлопанья ресничками Надя сообразила, кто здесь обосновался. Громогласно — так мне с перепугу показалось — вопросила:

— Кешка, ты куда пропал?!!

Дернувшись, я судорожно оглянулся на дверь. Прижал к губам палец, прошептал:

— Ти-хо!

Она послушно сбавила громкость:

— Ты где был? Знаешь, как мама переживает? Я сама два дня заснуть не могла.

Любимый братик сокрушенно потупился. Провинился, мол, сам знаю.

Надя состроила укоризненную мину, вновь огляделась.

— Где я? — совсем тихо прошептала она. И требовательно-вопросительно на меня взглянула.

— В больнице, — я перевел дух, радуясь, что, пусть временно, но ушел от скользкой темы. — На тебя напали.

— Кто? — Надя выглядела озадаченной. — Я не помню, чтобы на меня кто-то нападал.

— А что ты помнишь?

— …

— Ну, хоть что-нибудь!

— Так… Мы ехали от Ленки — с Верой. На «Лизы Чайкиной» вышли, чтобы пересесть… Больше не помню ничего…

Еще бы! Я пренебрежительно хмыкнул. Да я сам…

— А ты как здесь оказался? — вдруг спросила она, вмиг избавив меня от самодовольного бахвальства.

— Аэ-а… — находчиво сказал я.

Как ни странно, подобный ответ ее не устроил:

— Чего?

— Я тебя спас.

Уф, выкрутился-таки!

— И от кого же? — с подозрением нахмурилась она.

Блин, как все сложно!

— Знаешь что: тебе сейчас нельзя много разговаривать. Увидимся завтра. Тогда все и расскажу.

Произнеся эти слова, я поднялся со стула и царственно двинулся к выходу, стараясь, чтобы мое отступление не выглядело как паническое бегство.

— Ты куда?! — всполошилась она.

И сделала это совершенно зря: на двух… нет, трех койках приподнялись женские головы. Их обладательницам ведь тоже интересно, что происходит!

Быстренько усыпив нежелательных свидетельниц, я положил ладонь на дверь.

— Сделай доброе дело: попроси санитарку — пусть позвонит домой. И учти: я здесь нелегально, как вор — так что про меня ни слова.

Пока она переваривала услышанное, я рек еще одну мудрость:

— Как выпишешься, выйди погулять вечерком возле дома. Я подойду — и все объясню.

— А ты… — заговорила она и сказала что-то там еще, но я уже шмыгнул в коридор и аккуратно притворил дверь с другой стороны. А что? Больным нужен отдых!

Выбравшись из здания больницы, я немного побродил по городу. Разыгравшаяся метель не способствовала прогулкам простых смертных, но, закутавшись в платки, спрятав лицо за отворотом шубы или пальто, они упрямо продирались сквозь снежные порывы хлеставшего ветра. Мне же, усиленному кровью матерого вампира, непогода доставляла лишь легкое неудобство. Вот видимость снизилась — это да.

Несмотря на пережитый недавно стресс, сейчас я ни о чем не беспокоился. Шел по городу с легкой душой, чувствуя, что все сделано правильно; все будут хорошо…

Глава 14

Вместе с Харбом, моим приятелем по несчастью, мы скрывались в небольшом домике. Покосившийся от ветхости, вряд ли он мог служить надежным укрытием. Скорее наоборот: одинокий в этой пустынной местности — он еще больше привлекал внимание. Но в силу глупых, наивных надежд мы предпочли дневать именно здесь.

Харб — маленький старичок с крючковатым носом, помнил немногим больше моего. Слишком много веков он прожил, чтобы все их смогла выдержать память. Харб был стар, но могущества так и не накопил, предпочитая прятаться в щель при малейшей угрозе. Вряд ли я мог рассчитывать на него. Я и не рассчитывал.

Откуда мы бежим? Куда? Я не помнил. Одно знал наверняка: за нами идет погоня. Преследуют по пятам, и проиграет эту гонку тот, кто первым сбавит темп.

Впрочем, и погоня не помешала с консервативным упрямством заночевать именно здесь — в домике, стены которого так напоминали прошлую жизнь…

Странное потрескивание в безмолвной ночи привлекло мое внимание. Я осторожно приоткрыл дверь, в любой момент ожидая нападения.

Перед домом и чуть правее горела трава. Пламя жадно подбиралось к небольшим, одиноким в своей беззащитности деревцам. Огражденное перилами крыльцо пока еще было в безопасности.

Крикнув Харбу призыв о помощи, я спрыгнул с крыльца, бросился тушить набирающий мощь пожар. Горело сразу в нескольких местах и, когда я загасил первый очаг и огляделся, пламя уже пожирало соседнее деревце. Растение-то в чем виновато? Что за сволочь сделала такое?!

Мало-помалу, хоть и с большим проигрышем в территории, нам удалось погасить все. Пепелище раскинулось до самого горизонта.

Обводя его взглядом, я почувствовал в горле собравшуюся в один комок влагу. Сглотнул. Вкус крови был странно знаком…Я сглотнул еще раз и вспомнил — вампир. Я — вампир!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});