Подлинная история тамплиеров - Шаран Ньюман

Все это еще не указывало на то, что Филипп предполагал вступить в орден, — резиденция тамплиеров в Иерусалиме часто служила местом для самых разных деловых акций. Но можно с уверенностью сказать, что Филипп и тамплиеры поддерживали знакомство.

В 1161 году умерла Мелисанда, и примерно в это же время Балдвин III договорился с Филиппом о включении Наблуса в Иерусалимское королевство. В обмен Филипп становился правителем Трансиордании. Трудно сказать, было это для него повышением или, напротив, понижением статуса. Трансиорданией называется территория к востоку и югу от Мертвого моря. Значительная ее часть входит в современную Иорданию. Владения Филиппа могли включать местность, где сейчас находится город Амман, и простирались до Красного моря. Эта территория была больше Наблуса, и по ней проходил караванный путь между Александрией и Багдадом. Но король Балдвин решил, что сборы с караванов и бедуинов за безопасное пересечение этих владений будут слишком жирным кушем для Филиппа, и оставил их себе. Филипп, впрочем, получил все остальное, включая и ответственность за оборону населения этой территории от возможных нападений.

Таким образом, Филипп Наблусский превратился в Филиппа Трансиорданского — по крайней мере на какое-то время.

Через два года Балдвин III умер. Поскольку детей у короля не было, на трон взошел его брат Альмарих. В борьбе Мелисанды за престол он принял сторону матери и был весьма дружески расположен к человеку, который не оставил ее в трудное время. Такое отношение, по всей видимости, распространялось на всю семью Филиппа, поскольку его брат Ги занял пост сенешаля королевства. Спешу ответить на возможный вопрос: что стало с Генрихом Буйволом, мне неведомо.

В Орден тамплиеров Филипп вступил 17 января 1166 года, «возможно, после смерти жены»[112]. Сразу же после этого он передал ордену северную часть Трансиордании, включая Амман и прилегающую к нему территорию. Филиппу, должно быть, пришлось нелегко, когда магистр тамплиеров Бертран де Бланфор отказался участвовать в походе Альмариха на Египет в 1168 году, — ведь земли Филиппа граничили с областью, которую Альмарих замыслил завоевать. Филипп все-таки принял участие в египетской кампании и участвовал в сражениях против курда Ширкуха и его племянника Саладина.

Примерно в это время умерла Хелена, дочь Филиппа. И, продолжая служить королю, он своими молитвами, своей жертвенной жизнью словно помогал душам жены и дочери. Скрупулезное исполнение обязанностей члена ордена было очень важно для человека, потерявшего так много близких ему людей.

Когда Бертран де Бланфор умер, Филипп был избран Великим магистром тамплиеров — по-видимому, не без влияния Альмариха. С другой стороны, братья ордена и сами могли прийти к мысли избрать своим предводителем человека, который хорошо ладит с королем. Нам неизвестно, как в действительности обстояло дело.

Впрочем, Филипп недолго пробыл Великим магистром. Его верность королю оказалась сильнее преданности ордену. В 1171 году он отказался от своего поста и вернулся на королевскую службу в качестве посла в Константинополе. В апреле того же года Филипп умер.

Семья Филиппа продолжала помогать Ордену Святого Лазаря. В 1183 году Онфруа Торонский, внук Филиппа, решил выплачивать прокаженным по двадцать византинов[113] ежегодно в память о деде и во благо его души. Среди тех, кто заверил свидетельской подписью этот дар, не было тамплиеров, но в церемонии принимал участие госпитальер брат Гвидо.

Карьера Филиппа не так уж уникальна для Великого магистра, хотя, кроме него, орден покинул только Эверар де Барр. Зато он оказался далеко не единственным, кто был избран на этот пост благодаря добрым отношениям со светскими правителями.

Одо де Сент-Аман. 1171-1179

Одо (Эд) де Сент-Аман начал свою карьеру при дворе короля Балдвина III. В июне 1157 года при осаде Баниаса он (тогда королевский маршал) оказался в числе других приближенных короля и рыцарей Храма, которые попали в плен к Нур ад-Дину.

25 апреля 1164 года, когда Одо де Сент-Аман вместе с Филиппом Наблусским и другими свидетелями поставил свою подпись на одной из грамот короля Альмариха, он еще не был членом ордена. Вскоре после этого он в качестве королевского представителя высокого ранга — Одо занимал должность главного придворного виночерпия — отправился в Константинополь, чтобы сопровождать на пути в Иерусалим невесту Альмариха принцессу Марию, внучатую племянницу императора. К 1165 году Одо, без сомнения, стал одним из доверенных лиц короля.

У нас нет точных сведений о том, когда же Одо вступил в Орден рыцарей Храма. По всей видимости, это произошло после женитьбы Альмариха. Я не исключаю, что король прочил его в Великие магистры еще до того, как Одо стал тамплиером. Если мое предположение справедливо, то последствия этого решения были печальны, как и в случае с назначением Генрихом II на пост архиепископа Кентерберийского Томаса Бекета, которое состоялось приблизительно в то же время.

Так или иначе, после добровольной отставки Филиппа Наблусского Великим магистром становится Одо де Сент-Аман. Первым вызов новому магистру бросил «тамплиер-изменник» Малик, брат царя Киликийской Армении[114]. Переменив веру (Малик перешел из восточного христианства в западное), он вступил в Орден рыцарей Храма. Я не знаю другого примера, когда местный христианин стал храмовником. Впрочем, в ордене Малик не задержался. Когда его брат умер, Малик захотел сесть на киликийский трон и обратился к Нур ад-Дину за помощью. Получив таковую, он отбил престол у своего племянника и изгнал из Киликийского царства тамплиеров.

Не очень хорошее начало для новоиспеченного Великого магистра. Но дальше дела пошли еще хуже.

Вскоре в Иерусалим прибыл посол секты ассасинов. Он сообщил королю Альмариху, что ассасинам надоело платить дань тамплиерам и госпитальерам. Вместо этого они хотели бы стать христианами. Вильгельм Тирский писал: «Король принял посланцев с открытым сердцем и удовлетворил их просьбу, поступив весьма мудро»[115]. Не берусь комментировать сказанное, но, согласно тому же Вильгельму Тирскому, на обратном пути на посла напали тамплиеры и убили его.

Получив известие, что тамплиеры нарушили договор, король Альмарих пришел в ярость. Он отправился к своему старому другу Одо де Сент-Аману и потребовал, чтобы виновных привели на королевский суд.

Одо, однако, отказался, заметив, что члены ордена подсудны только магистру и папе. Он сообщил Альмариху, что наложил епитимью на Вальтера де Месниля, предводителя отряда, напавшего на ассасина, и тот будет отправлен к папе для решения его судьбы. Альмариха это не удовлетворило, и король силой взял командорство тамплиеров в Сидоне, где содержался Вальтер. Тамплиера заковали в цепи и отвезли в Тир. Там он, очевидно, и умер.

Этот эпизод положил конец дружбе между Одо и королем Альмарихом.

Эта история представляется мне довольно странной. Некоторые авторы полагают, что она хотя бы частично соответствует действительности, поскольку примерно в то же время в Англии ее описал Уолтер Maп. Однако в 1179 году, всего лишь через два или три года после якобы происшедшего убийства посла ассасинов, в Риме состоялся церковный собор, среди участников которого были Вильгельм Тирский и Уолтер Maп. И хотя Уолтер никогда не говорил, что услышал эту историю от Вильгельма, когда они беседовали за кружкой пива, я вполне допускаю, что Вильгельм мог излить свою неприязнь к Одо де Сент-Аману такому благодарному слушателю, как Уолтер Maп.

После ссоры с королем у Одо могли возникнуть весьма серьезные неприятности, но Альмарих вскоре умер, оставив решать эту проблему своему сыну Балдвину IV, болезненному подростку тринадцати лет.

Поскольку Вильгельм, архиепископ Тирский, был автором чуть ли не единственной летописи того времени, нам приходится часто сталкиваться с его предубеждениями. Вильгельм решительно не принадлежал к числу почитателей Одо. Он считал магистра тамплиеров человеком заносчивым и высокомерным и даже не пытался взглянуть на него объективно. Впрочем, я не думаю, что он сочинил все, что известно об Одо. Мне просто трудно определить, какие истории правдивы, а какие нет.

В 1179 году в битве с Саладином «Одо и ведомые им рыцари во время атаки действовали таким образом, что ряды христиан оказались рассеченными, что привело к их поражению»[116]. Вильгельм пишет: «Среди наших воинов, захваченных в плен, был Одо де Сент-Аман, Великий магистр рыцарей Храма. Был он человек скверный, высокомерный, заносчивый, и ярость клубилась в ноздрях его. Он не боялся гнева Божьего и не радел о людях»[117]. Не без удовольствия Вильгельм добавляет, что годом позже в Египте Одо умер, так и не выйдя на свободу.