Подлинная история тамплиеров - Шаран Ньюман

Считается, что виновником несчастья был Жоффруа де Ранком, командовавший авангардом и нарушивший приказ не переваливать через гору, а защищать основную часть движущейся армии. Жоффруа входил в свиту королевы, а потому Алиеноре досталось тоже. Некоторые утверждали, что она-то и велела Жоффруа не дожидаться других, а двигаться вперед, чтобы королева и ее дамы могли с удобствами устроиться на ночлег. Мы вряд ли когда-нибудь узнаем, как все было на самом деле. По-видимому, каждый делал то, что считал в данный момент разумным, не отдавая себе отчета в возможных последствиях.

Так или иначе, но тамплиеры и Эверар де Барр оказались единственными, кто не заслуживал упрека. «Тамплиеры и магистр ордена Эверар де Барр, рыцарь, почитаемый за благочестие и явивший пример для всей армии… защищали людей с достойной восхищения храбростью»[88]. На самом деле в это время Эверар был лишь магистром ордена в Париже, а Великим магистром на Святой земле по-прежнему оставался Робер де Краон. Однако для Одо воплощением власти в ордене был именно Эверар.

На следующий день было решено, что дальше армию поведут храмовники, а потому все, включая короля, должны были им повиноваться. Решение оказалось действенным, и 20 января 1148 года французы достигли Адалин. Чтобы выжить, крестоносцы пустили на мясо множество лошадей. Однако тамплиеры предпочли голодать, но сохранить жизнь своим боевым коням и только благодаря этому смогли устоять против очередной атаки мусульман. Тем самым они вселили в неприятеля уверенность, что крестоносное воинство сильнее, чем оно было на самом деле.

После этих событий Людовик решил продолжить путь к Антиохии по морю.

Антиохийская интерлюдия

Пребывание Людовика и Алиеноры в Антиохии не имеет прямого отношения к тамплиерам, но оно оказалось важным эпизодом крестового похода и косвенным путем повлияло на будущее Франции. В Антиохию их пригласил Раймунд, дядя Алиеноры, который за десять лет до этого приехал сюда из Пуатье, чтобы жениться на Констанции, наследнице антиохийского престола, в то время девятилетней девочке[89]. Констанция, кстати, приходилась Людовику троюродной сестрой.

К нашему разочарованию, Одо Дейльский не сообщает никаких сведений о дальнейших событиях — его записи обрываются до прибытия крестоносцев в Антиохию. Но вот что пишет Иоанн Солсберийский[90], находившийся в то время в Риме: «Король заподозрил принца (Раймунда) в чересчур близких отношениях с королевой, ему не понравились их слишком частые беседы»[91]. Вскоре Людовик решил, что уже достаточно погостил у Раймунда, и приготовился следовать дальше, в Иерусалим. Однако Алиеноре тяготы пути порядком надоели, и она заявила мужу, что будет дожидаться его возвращения в Антиохии. Людовик, известный своим буйным нравом, заставил королеву ехать вместе с ним.

Хотя доказательств того, что королева изменила Людовику, не существует, эта история стала частью легенды об Алиеноре Аквитанской, а количество мифов об этой женщине не уступает количеству мифов и легенд о тамплиерах. Лично я не верю в ее измену. Алиенора, разумеется, могла флиртовать со своим дядей, но ей вряд ли удалось пойти дальше. Почти все время она находилась в окружении слуг и сопровождавших ее дам. Кроме того, этот эпизод не упоминался при ее разводе с Людовиком, который последовал спустя три года. В свою очередь, Раймунд наверняка хорошо помнил, что он правит Антиохией только благодаря своей жене, и вряд ли хотел рисковать своим положением. Впрочем, гормоны нередко заглушают голос здравого смысла, а значит, такая любовная связь была возможна, хотя доказательств ее не существует. При этом отсутствие доказательств не является помехой слухам и сплетням — секс служит хорошей приправой для любой истории. Это нашло подтверждение и в истории суда над тамплиерами.

Полагая, что теперь все складывается благополучно, Эверар де Барр оставил короля и его войско и отправился в Акру, чтобы собрать деньги для Людовика. Король не рассчитывал потерять столько воинов, лошадей, оружия и иного имущества и ощущал немалую нужду в наличных деньгах. Ему пришлось написать домой настоятелю Сен-Дени Сюже, облаченному полномочиями регента на время отсутствия короля и королевы. Послания Людовика напоминают жалобы студента, который только-только узнал цены на книги и пиво. «Я и представить себе не мог, сколько мне придется потратить за такой короткий срок», — писал король[92].

У тамплиеров Людовик взял в долг тридцать тысяч су, что составляло около половины его годового дохода, и этим его долги не ограничивались. Для обеспечения похода был введен специальный налог, но за прошедшее с тех пор время предводителям крестоносцев стало ясно, что войны никогда не считаются с бюджетом, особенно в тех случаях, когда армия терпит поражение. Так король Франции впервые заключил финансовое соглашение с Орденом тамплиеров, и это стало началом долгих взаимоотношений, приведших в конце концов к фатальному исходу.

Катастрофа в Дамаске

Пока Людовик переживал неприятности в Антиохии, император Конрад оправлялся от болезни в Константинополе, а Альфонс Иордан, граф Тулузский, рожденный на Святой земле, приплыл со своим войском в Акру.

Излечившись от недуга, Конрад прибыл в Иерусалим раньше других крестоносцев и остановился «в покоях тамплиеров, там, где некогда был возведен царский дворец, он же Храм Соломона»[93]. Поиграв какое-то время в туриста, Конрад отправился в Акру, где попытался уговорить своих рыцарей, досыта наевшихся Палестиной, побыть здесь еще немного и напасть на Дамаск. «Ибо он условился с королем этой страны (Балдвином III), и патриархом, и рыцарями Храма взять Дамаск»[94].

О том, что произошло в дальнейшем, мы знаем как из христианских летописей, так и от Ибн аль-Каланиси, который в это время был в Дамаске. Обе стороны утверждают, что между Иерусалимом и Дамаском существовал договор о перемирии. Захвативший Эдессу Нур ад-Дин, преемник Зенги, был суннитом и подчинялся халифу Багдада, в то время как большинство жителей Дамаска были шиитами и сторонниками египетских халифов из династии Фатимидов. Население Дамаска боялось Нур ад-Дина не меньше, чем крестоносцев. Поэтому не совсем понятно, зачем Людовику и Конраду понадобилось захватывать город.

Поход на Дамаск начался в погожий день в конце мая 1148 года. Впереди двигался со своими воинами Балдвин III, который знал дорогу, за ним следовал Людовик с французами, замыкали колонну Конрад и его рыцари. На много миль к западу и северу от городских стен Дамаска простирались фруктовые сады. По ним и решили идти крестоносцы, чтобы взять город в осаду. Вильгельм Тирский, который во время этих событий проходил курс наук во Франции, пишет, что они выбрали такой маршрут, «чтобы воины не испытывали нужды в воде и фруктах»[95].

Однако устроить пикник крестоносцам не удалось. Сначала на них напали крестьяне, которые ухаживали за плодовыми деревьями, а затем и отряды всадников из города. Несмотря на эти атаки, они вышли к реке и разбили лагерь, а уже на следующий день сошлись в жаркой битве с мусульманами. Исход ее поначалу предсказать было трудно, но, похоже, удача сопутствовала жителям Дамаска.

Летописцы расходятся в описаниях. По словам Ибн аль-Каланиси, христиане укрылись в своем лагере и оставались там весь день или около того: попытки крестоносцев выйти за лагерные укрепления защитники Дамаска пресекали, обрушивая на них град камней и стрел. Затем, получив известие, что Нур ад-Дин движется на выручку городу, христиане двинулись восвояси.

Вильгельм дает более сложное объяснение исходу осады. Он утверждает, что жители Дамаска подкупили «некоторых знатных рыцарей», чтобы те убедили своих предводителей переместить армию к другой стороне крепостной стены, где деревья не мешали коннице, да и стены казались пониже. Короли и император согласились на этот маневр. Однако на пустынной равнине не оказалось воды и еды, а когда воины попытались вернуться на прежнее место, выяснилось, что дороги к садам надежно перекрыты. Под угрозой голода крестоносцы были вынуждены вернуться в Иерусалим.

Обе версии заканчивались одинаково: крестоносцам не удалось взять Дамаск. По моему мнению, описание этих событий мусульманской стороной ближе к истине. Услышав о войсках, идущих на помощь защитникам города, Балдвин, Людовик и Конрад поняли, что для победы у них не хватит сил. История с подкупом больше похожа на попытку оправдаться. К тому же я не нашла свидетельств, что некие рыцари, якобы давшие королям заведомо дурной совет, подверглись после этого наказанию.

Кто-то в армии — Вильгельм не называет имен — в поисках виновников неудачи обвинил в поражении тамплиеров. Иоанн Солсберийский пишет: «Кто-то возлагал вину на тамплиеров, другие — на тех, кто захотел поскорее вернуться домой, король, однако, неизменно ограждал братьев Ордена Храма от обвинений»[96].