Красные камни Белого - Вадим Панов

– О себе я все сказала.

– Так уж и все?

– Когда вы успели так возненавидеть друг друга? – меланхолично поинтересовалась Куга. – Не сумели поделить Грозного?

– Заткнись.

– Заткнись.

– От моего молчания ничего не изменится. – Синеволосая поднялась и взяла в охапку свою кучу хвороста. – Грозный, как я заметила, не любит ждать. Так что советую поторопиться.

Небольшая полянка, которую лысый определил местом для лагеря, встретила собирательниц запахом дыма, потрескиванием умирающего в костре дерева и равномерным стуком. Избавившись от груза – Свечка не забыла подбросить в огонь несколько принесенных веток, – девушки отправились на поиски Грозного и обнаружили его сидящим на большом валуне. В правой руке мужчина держал средних размеров булыжник, которым аккуратно и очень сноровисто, стучал по другому камню, черному, прижатому к валуну. Услышав девушек, Грозный оставил свое занятие и повернулся:

– Как все прошло?

– Отлично, – опередила Свечку Привереда. – Принесли много, и там еще осталось что собрать. На всю ночь хватит.

– А я подбросила веток в костер, – доложила белокурая.

– Очень хорошо, – одобрил Грозный.

В отличие от спутниц, которых работа не заставила расстаться хотя бы с частью одежды, лысый сидел на валуне обнаженным по пояс. Широкий в плечах, широкий в кости, он напоминал борца – неброского, не обладающего рельефной мускулатурой силача, способного и соперника любого завалить, и быка опрокинуть точным ударом.

– Что делаешь? – поинтересовалась Куга, сообразив, что разглядывать полуголого мужчину, мягко говоря, неприлично.

– Здесь много обсидиана, – коротко, но непонятно ответил Грозный.

– И что?

– Далеко же вы забрались!

– Мы ноги истоптали!

– Не козел, а самый настоящий боров!

– Тяжел, подлец!

Ломать палку и привязывать к ней тушу, например, своими ремнями, Рыжий с Тыквой не стали. То ли не додумались, то ли поленились. Тащили, ухватив за ноги, а потому изрядно умаялись.

Бросив козла у камня, они демонстративно выдохнули, показывая девушкам, как трудно далась им победа, после чего Рыжий осведомился:

– Слышь, Грозный, а как будем разделывать добычу? Неужели пистолетом?

– Ха-ха, – заученно расхохотался Тыква.

Грозный чуть приподнял брови, внимательно посмотрел на мужчин, после чего сделал вывод:

– Репетировали?

– Неважно, – задиристо ответил Рыжий. – Вопрос-то правильный.

– Как? – добавил Тыква.

– Сейчас покажу.

Грозный отвернулся, ударил по зажатому в левой руке камню еще пару раз, после чего положил булыжник, легко спрыгнул с валуна, подошел к туше, на ходу перекладывая в правую руку плоский черный камень, задрал козлу голову и резанул по шее. Шкура разошлась в стороны.

– Хня мулевая, – пробормотал ошарашенный Тыква.

Куга вздрогнула и отвернулась, Свечка осталась невозмутима, Привереда зло расхохоталась, а униженный в очередной раз Рыжий побледнел.

– Не хня, а обсидиановый нож, – объяснил Грозный, показывая спорки пятиугольную бритву с тонкими, необычайно острыми краями. – Не ругайся при женщинах.

– Где ты этому научился? – спросила Куга.

– Понятия не имею. – Грозный оценивающе оглядел спутников. – Привереда и Свечка помогут мне с тушей, а вы трое отправляйтесь за хворостом – нам понадобится много дров.

* * *

– Все в порядке, синьор Вальдемар?

– Что? Э-э… да. – Поднявшийся на мостик Осчик на мгновение смутился, но все-таки ответил на вопрос Хеллера с улыбкой. – Все в порядке.

– Очень хорошо, синьор Вальдемар. – Петер вздохнул. – Вы заставили нас беспокоиться.

– Кажется, во время перехода я отключился?

– Вы поймали Знак, – подтвердил старпом.

Рулевой усмехнулся, и Осчик понял, что изрядно повеселил цепарей. Неприятно, конечно, но что делать – такова реальность межзвездных переходов. Вальдемар покосился на рулевого – тот мгновенно стер с физиономии усмешку – и с деланым равнодушием поинтересовался:

– Долго я пробыл без сознания?

– Почти десять часов.

– Прилично.

– За это время не произошло ничего интересного, синьор Вальдемар. Мы легли на курс и благодаря попутному ветру преодолели почти шестьсот лиг.

Учитывая, что «Черный Доктор» был под завязку нагружен да еще нес под пузом грузовую платформу, пройденное расстояние оказалось весьма большим.

– Я впечатлен, – признался Осчик.

– Мы все удивились, – кивнул Петер. – Пока Ахадир добр к нам.

– Будем надеяться, что его благосклонность не иссякнет.

– Совершенно с вами согласен, синьор Вальдемар.

Петер Хеллер поразительно походил на своего капитана – Жака Вандара. Такое же круглое дунбегийское лицо с носом-картошкой и маленькими, потерявшимися в толстых щеках глазками. Лет ему было заметно меньше, а потому сначала Вальдемар принял Петера за сына Вандара и сильно удивился, узнав, что они не родственники. С Осчиком Хеллер вел себя подчеркнуто вежливо, а в отсутствие капитана – подобострастно, грубо намекая, что не прочь выслужиться перед крупной шишкой из всемогущей Компании. Вальдемар показал, что все понимает, но авансов пока не давал.

– Можно распорядиться насчет кофе?

– Кофе? Разумеется…

Однако отдать приказ Хеллер не успел.

– Как тебе Ахадир, Вальдемар? – Жак Вандар взошел на мостик по-капитански: широким, уверенным шагом, и мгновенно наполнил помещение громогласным голосом. – Нравится? И это только начало. Кто говорил о кофе? Петер, распорядись! Мне большую кружку! Рулевой! Ты не сбился с пути? Вальдемар, мы говорили об Ахадире!

– Он кажется мне темным.

– Ха-ха-ха! Темным! Петер, ты слышал? Темным! Это потому, что сейчас ночь, чтоб меня манявки облепили, самая настоящая ночь. Ты слишком долго спал, Вальдемар. Петер, ты распорядился насчет кофе? Вальдемар, познакомься с Даном. Дан, это Вальдемар.

Следом за капитаном на мостик поднялся худощавый мужчина лет тридцати на вид, с очень узким, словно сдавленным прессом лицом. У мужчины были длинные темно-русые волосы, которые он вязал в хвост, тонкие усики и редкая бороденка, от которой, по-хорошему, имело бы смысл избавиться. Но больше всего Осчику не понравилась одежда узколицего: темно-зеленая форма лингийского егеря со споротыми нашивками. Консервативных адигенов с Линги галаниты почитали недругами, бесились при одном их упоминании, а потому форма вызвала у Осчика понятное отвращение.

– Вальдемар, позволь тебе представить лучшего разведчика пограничья – Дана Баурду. Парень родом с Игуасы и способен выследить даже ночную живку! Дан?

– Способен, кэп.

– А что я говорил?

Осчик молча протянул руку – ладонь следопыта оказалась узкой, но твердой, как доска, – и поинтересовался: