Когда ласточки кружат над домами - Игорь Надежкин

нам задранные волками и утонувшие в морской пучине предки.

В тот момент, когда за иллюминатором земля все быстрее отдалялась от нас, а города превращались в маленькие огоньки, мне так хотелось вскричать: «Да что же с вами всеми такое? Прямо сейчас сто пятьдесят тонн металла и пластика поднимается в небо, только потому что им так велел ЧЕЛОВЕК», — но пассажиры лишь недовольствовали, открывая бутылочки из дьюти фри, и раскладывая свои кресла, негодуя о том, что конструкторы не могли дать им дополнительные двадцать сантиметром для ног.

Тогда я повернулся к Кристине и сказал:

— Похоже, мы совсем забыли, о том насколько велики привычные для нас вещи.

— А мне кажется это нормально, — возразила моя жена. — Прогресс не стоит на месте, и человеческие желания тоже. В конце концов, если бы не наше непомерное стремление получать и потреблять, не было бы и этого самолета.

— Зато представь, как был бы прекрасен наш мир, если бы каждый день выходя из дома, человек видел бы сотни чудес, а не привычные для всех вещи.

— Кажется я понимаю, о чем ты, — она вдруг оживилась и указала пальцем в иллюминатор. — Смотри сколько огней. Наверное, какой-то город. Как думаешь, что это?

— Самара? — не уверено предположил я — Может быть Саратов… А может мы уже над Казахстаном. Сколько мы уже летим?

— Два с половиной часа.

— Наверное, уже над Казахстаном.

— Я попробую заснуть, — протянула Кристина устало. — Если честно, у меня уже нет сил.

— Конечно, милая, — отозвался я тихо.

Кристина натянула на глаза маску для сна, и сказав напоследок: «Люблю тебя», — откинулась на спинку кресла. Я же остался смотреть, как облака плывут под самолетом, и как игриво подмигивает луна, что казалось, была вровень с нами.

Вскоре в салоне погасили свет, я выпил немного виски, чтобы избавится от перевозбуждения и попытался заснуть. Но стоило мне только задремать, как какой-то пьяный недоумок устроил дебош, и начал громко орать на стюарда, пытаясь его ударить. А бедолага стюард не имел права тронуть его даже защищаясь.

Я очень устал и был зол, поэтому уже через пару минут решил встать и помочь стюарду, но как только я выбрался в проход за дебошира уже принялся другой пассажир, который отправил его смотреть цветные сны великолепным правым хуком. Я вернулся в свое кресло, и наконец-то смог крепко заснуть.

Да благословит Господь руку этого незнакомца.

Глава 6

В Гоа мы прибыли в пять тридцать утра. И стоило нам сойти на трап, как тут же на нас обрушилась жара и влажность, словно мы зашли в турецкую баню. Я будто бы был во сне — смотрел на индийцев, что кружили вокруг самолета, и все никак не мог осознать, где нахожусь. Я был так далеко от дома. И здесь вся моя жизнь не имела значения, ведь в этой стране, навряд ли кто-либо понял бы, мой серый северный разум, да и наверное не стал бы даже пытаться. Я вдруг отчетливо осознал одну простую мысль, что перевернула все внутри меня, и я сказал про себя: «Вот ты и в Индии парень. В стране бодхисатв и аскетов, так прекрати же все мерить своим европейским умом», — и мне все казалось, что вот-вот я проснусь в своей спальне.

Следующий час мы провели на паспортном контроле. И там меня ждало первое откровение Индии, несмотря на долгие годы колонизации, этот народ так и не научился говорить по-английски. Подходя к смуглой женщине в синей рубашке, я старался припомнить все уроки в школе и университете, и приблизившись к ней я объявил:

— Доброе утро, мадам. Если честно, это мой первый полет. Прежде, я никогда не проходил паспортный контроль. Не могли бы вы объяснить мне, что именно я должен делать.

Но женщина в синей рубашке лишь уставилась на меня в недоумении, и сказала с каким-то невообразимым акцентом:

— Паспорт. Бланк. Я буду делать ваши пальцы.

Ну или по крайней мере что-то подобное, ведь если честно, мне понадобилось два дня, чтобы хоть немного начать понимать индийский-английский.

Когда мои документы были проверены, а дактилоскопия сделана, я первым же делом пошел покурить, в специально отведенную для этого комнату, которой так не хватало мне в российский аэропортах. Глупость какая-то… Ведь у меня были все шансы, уже никогда не сойти с самолета, но при этом я не мог выкурить сигарету, потому что они могут вызвать рак. Да и вообще, вскоре я убедился, что Индия — настоящий рай для европейского курильщика, ведь курить в этой стране можно было где угодно. А я всегда считал, что бороться нужно не с вредными привычками и их обладателями, а с условиями, в которых человеку хотелось получить хоть немного удовольствия, даже рискуя своей жизнью. Да к тому же, в смоге больших городов, борьба с курением выглядит как минимум глупо. Хотя навряд ли я имею право судить, ведь я просто слабый человек, который не может расстаться с пачкой, даже под страхом смерти.

Получив свой багаж, мы вышли из аэропорта и стали озираться по сторонам в поисках Оксаны. Тут же она показалась из толпы. Она умело продиралась сквозь людей, попутно отгоняя от себя попрошаек и носильщиков багажа. Подойдя к нам, она широко улыбнулась и сказала:

— Я так рада вас видеть!

Но мы были слишком вымотаны дорогой, потому лишь ответили что-то несвязное и сели в такси, где нас уже ждал наш водитель Серджио — потомок португальских колонизаторов. После формальных представлений и приветствий, Серджио завел свою «Тайоту», и мы двинули на север штата, в Кандолим, где жила Оксана.

В предрассветный час улицы пустовали. Лишь редкие прохожие шли по обочине. Уличного освещения попросту не было, и поэтому видели мы лишь очертания домов. В полумраке, мне даже показалось, что Индия не так уж сильно отличается от российской глубинки. Обычный пригородный пейзаж. С маленькими домиками и коровами, что бродили туда-сюда, в бесконечной зелени деревьев. Но чуть позже выяснилось, что ехали мы не за городом, а по одной из центральных улиц, крупного, по меркам Гоа, города.

Почти всю дорогу мы говорили о чем-то. Хотя правильнее будет сказать, что говорили Оксана и Серджио, а мы с Кристиной лишь пытались не выпасть из реальности. За последние сутки нам удалось поспать не более трех часов, и в тот момент, в такси присутствовали лишь наши сонные оболочки. И теперь, я даже не могу вспомнить, о чем, собственно, мы говорили.

Добравшись до Кандолима, мы распрощались с