Космические скитальцы - Мюррей Лейнстер

— Карен — женщина. А для женщины нет большей славы, чем быть женой воина! — объявил Кетч с важным видом.

— Это в боевиках так считается, — парировал Хауэлл. — Не будь идиотом. Спустись на землю!

Он оттолкнул Кетча и вернулся в машинный отсек, где его ждали собранные им детали и бумага для чертежей.

Седой был погружен в работу над заключенным в пластик конденсатором, принесенным с корабля-личинки. Он трудился с двумя помощниками, и Хауэлл подумал, что никогда не видел, чтобы кто-нибудь работал так сосредоточенно и с таким упорством. Обладатель бакенбард обратил внимание, что Хауэлл принес новые детали, и понял, что тот будет собирать обещанное устройство. Это не вызвало у него особой радости, поскольку противоречило его первоначальному замыслу. Не обращая внимания на его недовольный вид, Хауэлл принялся чертить схемы для каждой части прибора, что оказалось не так уж сложно.

Седой и его помощники заинтересовались и уже не спускали с него глаз. Хауэлл ничего не оставлял без объяснений. Основной этап в изготовлении мусороперерабатывающей машины заключался в сборке генератора, производящего высокочастотное излучение в определенной части радиоспектра. Именно оно осуществляет разрушение органической материи, но только в вакууме. Труднее всего было объяснить, что в атмосфере это излучение отражается самими воздушными массами. Простейшей иллюстрацией этого процесса мог служить опыт с электрической лампочкой, покрытой ртутью. Свет не проникает сквозь слой ртути и, отражаясь от него, возвращается к источнику. Так и устройство для переработки мусора, будучи окруженным воздухом, не распространяет свое излучение и потому не затрагивает остальные пластиковые предметы и покрытия на корабле.

Приближался вечер, и солнечный день сменился небывалой красоты закатом, но Хауэллу было некогда любоваться им. Он продолжал напряженно работать. Наконец сборка аппарата, производящего высокочастотные волны, подошла к концу. Седой был в восторге. Он бросал на Хау-элла нетерпеливые взгляды и настаивал на том, чтобы тот запечатлел каждый шаг своей работы в схемах и диаграммах, — это не составляло особого труда, но отнимало много времени.

Карен предложила пообедать, но Хауэлл лишь понуро покачал головой. Он находил горькую иронию в том, что представители чужой цивилизации пытаются привести в порядок “Маринту”, когда совершенно ясно, что ей ничто не поможет. Как бы отчаянно им ни хотелось вернуться домой, нельзя даже попытаться сняться с места, пока ее могут выследить. Им следовало бы улететь до прибытия кораблей-личинок, но поскольку это невозможно, гораздо разумнее похоронить ее на дне океана. С этими горькими мыслями он заканчивал работу над устройством по переработке мусора.

Карен принесла сандвичи. Хауэлл кивнул в знак благодарности и предложил их троим маленьким людям, остававшимся на “Маринте” после наступления темноты. Те отказались, с нетерпением ожидая завершения работы.

Видя усталое лицо Хауэлла, Карен попыталась уговорить его хоть немного вздремнуть.

— Не вижу никакого толку, — угрюмо сказал Хауэлл. — Что это изменит?

— Тебе нужно спать! — протестовала Карен.

Он не ответил. Она взволнованно сообщила, что Кетч готовит оружие. Хауэлл промолчал и осторожно припаял контакт.

— Он… попросил меня научиться их языку как можно скорее, — продолжала Карен.

— Не вижу в этом вреда, — ответил Хауэлл. — Хотя и пользы, по крайней мере, сейчас, тоже. Подозреваю, он хочет, чтобы ты учила в первую очередь военную терминологию. А это так же нужно, как и то, что делаю я.

— Я хотела бы… — беспомощно произнесла она.

Он поднял на нее глаза.

— Я стараюсь ради тебя, — мрачно сказал он. — Пока я не могу сделать ничего реально полезного и обнадеживающего, но дай бог, чтобы я ошибался.

С грустью взглянув на Хауэлла, она вышла. Тот снова принялся за работу, и была уже глубокая ночь, когда, подсоединив конденсатор из ловушки и включив ток, он подал готовое устройство седому. Ох, как же он устал! Ничто не утомляет так, как безнадежность.

— Он твой, — сказал Хауэлл. — Не хочешь испытать его?

Он видел, как дрожали руки у седого, когда тот закладывал в машину кусочки пластика. Очень быстро и очень тихо пластик был переработан в порошок. Мельчайший порошок взлетал и падал обратно, если потрясти контейнер. Седой с двумя помощниками повторили испытания. Их глаза сияли. Они не сказали ни слова, но казалось, никто не мог бы обрадоваться больше.

Седой подошел к Хауэллу и похлопал его по плечу. Затем вместе с помощниками вновь погрузился в переделку конденсатора, извлеченного из чужого корабля. Это была очень тонкая, почти ювелирная работа, требующая глубокого знания технической культуры существ-личинок. Малейшая неточность или неисправность могли свести к нулю все старания.

Какое-то время Хауэлл наблюдал за ними. Похоже, они хорошо знали, что делают. Но даже если двигатель будет починен, “Маринта” все равно остается без вооружения, а времени на его изготовление просто нет, как нет и шансов уйти от погони. А у малого народа есть какие-то приборы слежения…

В конце концов Хауэлл устал от собственного пессимизма и угрюмого отчаяния. Утро вечера мудренее. Назавтра он попытается пристроить Карен на корабль низкорослых собратьев. Возможно, даже передаст вместе с ней кое-какую техническую документацию, чтобы впоследствии она могла ее перевести. Хорошо бы, они приняли также и Брина с Кетчем — те будут вполне полезны своими научными знаниями. А сумей он договориться с маленьким народом, они сопроводят его к такому месту, куда можно будет сбросить яхту. А затем…

Он без сил повалился на кушетку и забылся тяжелым сном.

Проснулся он от неприятного ощущения тошноты и головокружения. Все вокруг него встало с ног на голову. Хауэлл поразился тому, насколько это походило на вход в сверхскоростной режим. Но ведь это невозможно! Однако, услышав возбужденное бормотание людей, он внезапно все понял. Вскочив еще до того, как прошла дурнота, Хауэлл бросился в рубку… и уткнулся взглядом в пустой экран. “Маринта” не просто летела в космосе — она находилась в режиме перегрузки, и шестеро маленьких мужчин отчаянно пытались вытащить приборное стекло дисплея, чтобы достать из-под него реле. Пока Хауэлл спал, им удалось установить конденсатор с корабля-личинки, и яхта оказалась полностью готова к эксплуатации. А теперь она неслась в сверхскоростном режиме в неизвестном направлении с неизвестной скоростью, в то время как импровизированная ремонтная бригада тщетно старалась добраться до приборов, чтобы не допустить усиления перегрузки.

Глава 7

Такого не мог предвидеть никто. Что толку устраивать дебаты на тему, кто виноват и что делать? Худшее уже случилось, и Хауэлл ясно понял это, как только пережил симптомы вхождения в режим перегрузки. Но все равно испытал настоящий шок: не успел он улечься спать, раздумывая о том, что “Маринта” никогда уже не сможет летать на сверхскорости, и собираясь утопить ее в глубине моря, как проснулся, обнаружив себя в космическом пространстве, на яхте с работающим сверхскоростным двигателем, который, похоже, было теперь не отключить.

Хауэлл протиснулся между низкорослыми коллегами, попытался сам отодвинуть стекло, но только обломал ногти. Почему-то он был свято уверен — режим перегрузки включили только для того, чтобы удостовериться, что конденсатор действует. Теперь яхта готовилась совершить наиболее быстрый из сверхскоростных скачков. Совсем непохоже, что экспериментаторы выбирали какой-либо определенный маршрут. Одно можно сказать точно: “Маринта” удалялась от безымянной зеленой планеты, где остались его друзья и маленький странствующий народец. С каждой секундой все меньше верилось, что он когда-нибудь найдет путь обратно. А ведь сейчас к ней приближается на всех парах флот зловещих личинок. Более того — если “Маринта” была обнаружена в режиме перегрузки в тот самый первый раз, когда выходила из него, то где гарантия, что и сейчас ее не обнаружат враги?

Яхту следовало срочно вывести из сверхскоростного режима, однако Хауэллу все никак не удавалось отодвинуть стекло приборной панели. Он почувствовал себя пойманным в ловушку, но когда увидел, с какой надеждой смотрят на него маленькие люди, ему стало стыдно.

— Вот черт! — сказал он с досадой. — Никак не могу достать эту штуковину!

Он взял отвертку и с внезапной решимостью открутил черное полированное стекло, защищающее ряды клавиш и кнопок. Всмотрелся в сплошную мешанину проводов, реле и переключателей. Кнопку отключения перегрузки заело. Риск замыкания, которое может сжечь все контакты, возрастал. Элементы, отвечающие за выход из перегрузки, заклинило на участке в одну восьмую дюйма. Требовались быстрые и решительные действия — здесь помогут только отвертка и… что-нибудь тяжелое. Отвертка у него в руках, а вот и молоток. Он вставил отвертку в сплошную массу спаявшихся деталей и стукнул молотком. Реле освободилось. Тошнота, головокружение, жуткая спираль, вращающаяся перед глазами… И экраны обзора вспыхнули мириадами звезд.