Психологическая сепарация: подходы, проблемы, механизмы - Алла Рубченко

Опираясь на идею становления в психическом развитии особого личностного образования – субъективности (или внутреннего мира), В. И. Слободчиков в качестве механизма ее обретения называет изменение форм взаимодействия (со-бытия=бытия вместе) развивающегося ребенка с социальным окружением, взрослыми, путем отождествления с ними (становления событийности, со=бытия) и обособления от них (реализация само=бытийности) (Слободчиков, Исаев, 1995).

В основе представлений о формировании феномена Я В. В. Столина лежит идея о том, что первые формы Я-концепции каждого ребенка, по существу, являются бессознательными интроектами мнений взрослых, составленных на основе общения и совместной деятельности с ними (Столин, 1983, с. 27–48, 53, 54). В. В. Столин, рассматривая Я-концепцию как одну из форм «феноменального Я», пишет: «Ясно, что феноменальное Я возникает не сразу, не автоматически с рождением человека, а в сложном процессе развития самого субъекта. Процесс развития самого субъекта, рассмотренный под углом зрения возникновения его феноменального Я, обладающего важными функциями в деятельности субъекта, и есть процесс развития его самосознания» (Столин, 1983, с. 24).

Таким образом, межличностные отношения на самых ранних этапах онтогенеза являются основой социализации и интеллектуального развития, они связывают человека (ребенка) с другими людьми и тем самым позволяют выделить себя, сепарироваться, развить личность, сформировать идентичность. Стабильная привязанность к родителям дает ребенку возможность развить базовое доверие к миру и положительную самооценку. Если установление этой связи завершилось успешно, то ребенок чувствует себя в достаточной безопасности, чтобы продолжить самостоятельное освоение внешнего мира. Так, ребенок становится готовым к своему второму, или психологическому, рождению. Психологическое рождение происходит тогда, когда ребенок научается быть психологически независимым от своих родителей (опекунов).

Е. А. Сергиенко, проведя исследования самых ранних в онтогенезе уровней развития субъектности, полагает, что существует два типа ранних форм структуры Я: экологическое и интерперсональное. Они являются двумя аспектами взаимодействия с миром. Я-экологическое специфицирует описание системы Я – физический мир, Я-интерперсональное – системы Я – социальный мир. Эти два аспекта становления субъектности могут развиваться относительно независимо, однако их взаимодействие необходимо для возникновения следующего уровня «вторичной интерсубъектности», который предполагает «треугольные отношения», включающие и объект, и индивида. Исследователь считает, что дети начинают испытывать общие психические состояния со взрослым по отношению к объекту или событию. Следовательно, с точки зрения Е. А. Сергиенко, «первые базовые уровни в развитии субъектности могут быть описаны как уровень первичной субъектности, на котором субъект может быть охарактеризован через модель мультирепрезентаций о физическом мире, первичное выделение себя из физического мира и первичную интерсубъективность. Уровень вторичной субъектности означает переход к пониманию интенциональности и интеграции себя как Я-экологическое и Я-интерперсональное, что происходит к полуторагодовалому возрасту младенца» (Сергиенко, 2000, с. 199). Таким образом, становление субъекта уже с самого раннего возраста жизни человека проходит непрерывно и стадийно. При этом когнитивное и личностное развитие взаимосвязаны и взаимообусловлены. На каждом уровне базовой субъектности в развитии проявляется личностное ядро, интегративность, целостность, и социальность ребенка. Это означает, что на самых ранних этапах развития человек действует избирательно, самостоятельно планируя и контролируя взаимодействие с внешним миром.

Д. А. Леонтьев рассматривает автономию как отделение человека от окружающего контекста, как эмансипацию, проявляющуюся в последовательности «рождений». На нулевом уровне (в момент зачатия) происходит генетическая эмансипация; на первом уровне (роды) имеет место физическое отделение организма ребенка от матери; на втором уровне (в первые годы жизни, когда ребенок осваивает мир посредством собственных движений) совершается локомоторная эмансипация; на третьем уровне (кризис трех лет) появляется способность самостоятельной постановки целей и задач; на четвертом уровне (второе рождение личности в подростковом возрасте) происходит автономизация сферы личностных ценностей (Леонтьев, 2000).

Можно утверждать, что именно развитие субъектности, активности, ответственности личности является одним из факторов внутренней и внешней сепарации, делает человека самостоятельным, автономным, обеспечивает адаптацию личности к неопределенности и трудным жизненным ситуациям, деструктивным социальным процессам, жизненным кризисам.

Наиболее важная концепция, которую гуманистические психологи извлекли из экзистенциализма – это концепция становления. Человек никогда не бывает статичен, он всегда находится в процессе развития. Для полноценного человеческого существования необходимо «мужество быть» независимым от старых шаблонов, установок, умение отстаивать свои интересы и искать новые эффективные пути самоактуализации.

Понимание кризиса как органической части процесса развития личности присуще авторам большинства психологических направлений (К. Юнг, Э. Эриксон, Р. Ассаджиоли, А. Маслоу, С. Грофф).

Для А. Маслоу мотивационные процессы являются центральными в понимании психологии человека. Среди бытийных ценностей или метапотребностей он выделяет автономию, независимость – «отсутствие необходимости в других для того, чтобы быть самим собой, самоопределение, жизнь по собственным правилам» (цит. по: Хьелл, Зиглер, 2007, с. 498). В отличие от дефицитарных мотивов, бытийные являются мотивами роста, обогащают и расширяют жизненный опыт, актуализируют личностный потенциал. Автономия также представляет собой характеристику самоактуализировавшихся людей, достигших того уровня личностного развития, который потенциально заложен в каждом из нас.

Представитель психосинтеза Э. Йоуменс выделяет в кризисе период разрушения, промежуточный период и период созидания. Он отмечает, что подлинное созидание невозможно без разрушения старого. По словам Йоуменса, «никакие судорожные попытки сохранить свою жизнь в рамках прежней самотождественности здесь не помогут. Единственно верным решением проблемы может быть лишь «второе рождение», т. е. новое и более широкое отождествление. Иногда в этот процесс вовлекается вся личность, что приводит к ее пробуждению или «рождению» на новом уровне бытия» (Йоуменс, 1994, с. 164). Переход на новый уровень требует реорганизации привычных представлений о себе и мире. Это промежуточный период, когда необходимо освободиться от старых, отживших ментальных и эмоциональных схем, неэффективных моделей поведения. Это время переоценки ценностей и постановки новых целей. Несвоевременное или чересчур резкое отделение от значимых для личности элементов внутреннего опыта или значимых объектов может привести к серьезным осложнениям и искажениям развития и адаптации, вплоть до возникновения длительной депрессии или психопатических явлений. В период созидания человек может столкнуться с двумя крайностями: с одной стороны, потребность в безопасности, эмоциональные и ментальные привязанности, способные затянуть процесс формирования нового Я, а с другой стороны, желание добиться всего и сразу, которое ведет к диффузности идентичности.

Именно в моменты кризиса довольно отчетливо проявляется основной механизм внутренней и внешней сепарации, который А. Ассаджиоли назвал отождествлением-разотождествлением. Раз-отождествление субъекта с когнитивными, аффективными, содержаниями сознания, установками, поведенческими стереотипами наряду с отождествлением в каждый момент бытия способствует не только постижению собственного Я, но и росту интеграции различных его элементов. Субъект выстраивает свое новое отношение к миру, к себе, воссоздает себя для мира в новом качестве. Постижение субъектом представлений Я, Другие, Мы, Мир, Я в Мире непрерывно во времени, соответственно непрерывен сам процесс разотождествления-отождествления. При этом внутренняя и внешняя сепарация могут происходить как синхронно, так и с запаздыванием или опережением относительно друг друга. Так, материально независимый от родительской семьи юноша, уезжая учиться в другой город на вечернюю форму обучения, зачастую не сразу осознает всю меру психологической ответственности отдельного от родителей существования, и понадобится еще какое-то время, чтобы он сумел «стать родителем самому себе», чтобы «внутренний родитель» взял на себя функции реальных отца и матери.

К. Юнг писал: «Необходимо допустить, что когда мы говорим «Я», то при этом не имеем абсолютного критерия для оценки полноты переживания этого «Я». Посему так и случается, что наше представление (реализация) Эго весьма фрагментарное и лишь постепенно во времени люди узнают все больше и больше о том, что же Эго значит для человека. Фактически процесс узнавания не имеет конца, длится всю жизнь, во всяком случае, мы сами момент конца не фиксируем» (Юнг, 1998, с. 30). Можно сказать, что процесс внутренней и внешней сепарации сопоставим с тем, что К. Юнг называл индивидуацией – процессом психологической дифференциации, осуществляющимся с этой целью развития индивидуальной личности (Юнг, 1998). Человек обладает природной потребностью в самосохранении, что способствует отождествлению с более активным, сильным и могущественным «Мы», но в равной степени – естественной тенденцией к свободе, креативности, личной компетентности и саморуководству, а значит, – к развитию своей уникальности. Поэтому процесс внешней и внутренней сепарации продолжается в каждый момент времени и в течение всей жизни человека.