Его запретная малышка - Ольга Дашкова

совсем бьет мандраж, прижимаюсь к мужчине, тяну его по дорожке к бане.

— Ты один? — тетка кричит издалека, мне ее не видно.

— Нет.

— С Лизонькой?

— Нет.

— А с кем?

— Денис! — но как только он хочет ответить, а ведь он ответит, потому что я чувствую, как улыбается этот подлец, пихаю его в бок кулаком. Мужчина вскрикивает, словно ему больно. — Я сейчас уйду домой, и баня отменяется. Позовешь Лизоньку.

— Это прекрасная русалка, нашел ее у реки, купалась совсем голая, представляешь?

— Вот же балабол, прости господи. Опять пьяный, что ли?

— Только от любви.

— Иди спать, бедовый.

— Все, все, я молчу, прекрати меня избивать. Иди лучше ко мне, всю дорогу стоит, хочешь проверить?

— Какой ты пошляк.

Он снова целует, но теперь нежно покусывая мои губы своими, задирает платье, ловко снимая с меня трусики. Сжимает ягодицы, прижимая к себе, отчетливо чувствую его возбужденный член.

Мы уже в помещении, снова пахнет деревом и сухой листвой. Я громко вскрикиваю, когда Денис прикусывает шею, начинает ласкать промежность, надавливает пальцами на клитор, отчего мышцы внизу сжимаются, а соски твердеют.

— Хочу твою сладкую малышку, иди сюда, сними это, да, так лучше.

Платье летит в сторону, я сама как голодная цепляюсь за его плечи, раздвигаю бедра шире, когда Денис укладывает меня на диван. А при первых касаниях раскрытых половых губ кричу, не скрывая эмоции.

Он вылизывает, всасывает, кружит языком вокруг клитора, засасывает его и, снова отпуская, дразнит.

— Такая сладкая у тебя девочка, оторваться не могу.

— Денис…а-а-а-а…да-а-а-а-а…боже мой…а-а-а-а-а…

Отросшая борода щекочет, хочу видеть, как он это делает, приподнимаюсь на локтях.

А когда он, запрокинув мои колени себе на плечи, надавливает пальцем на попку, растирая тугие мышцы ануса, дергаюсь, начинаю неожиданно кончать. Хочу вырваться, но Денис не дает, продолжая лизать и почти проникать в расслабленные мышцы ануса.

— Да, маленькая, молодец. Я сейчас солью в шорты лишь от того, какая у тебя чувствительная попка. Ты ведь дашь мне трахнуть ее языком?

А потом началось чистое помешательство, я сама встала на колени, сама сняла с него белье и начала делать минет, который никогда в жизни не делала. Брала его большой член в рот, как умела, как видела, это делают в порно.

Такая распущенная и развязная, голодная и похотливая, но я нравилась себе такой. Я не знаю, как такое происходит, но в один миг ты понимаешь — нет, даже с первого взгляда на мужчину — что с ним можно все.

Все и даже больше.

— Дымова. Дымова! Маш, ты спишь?

Размешиваю в тарелке винегрет — университетский буфет, вокруг шумит народ. Я погрузилась в свои воспоминания до такой степени, что забыла, где я и с кем.

— Да, Серафима, я слушаю тебя.

— Где лето-то провела? Ольга говорит, в деревне?

— Да, было дело, с сестрой двоюродной у бабушки по маминой линии гостили.

— Ну, на тебя это не похоже.

— А на кого это похоже?

Смотрю на Симу, неделю только учимся, а она меня уже выбешивает. То без умолку трещит о классном пластическом хирурге, то заливается канарейкой о новом преподавателе, какой он красавчик и как на нее похотливо смотрит.

Я не хожу на его пары, я и так все знаю. Видеть его не могу.

— Не переживай, Сима, у дочери олигарха все шло по плану, я и на Бали успела побывать.

Из меня так прям и прет стерва, как остановить этот поток сарказма, не знаю. Надо вечером взять папин «Порше» и погонять по окрестностям.

— Ой, какие мы важные.

— Сим, отбейся, а?

Винегрет не лезет в горло, читаю очередной бизнес-проект, но это не о новых нанотехнологиях и космических разработках, это ресторан. Неужели папа хочет купить ресторан? Помнится мне, Дашка говорила.

— Вот, снова он, Маш, смотри: красавчик, правда? Кстати, я незаметно сунула ему в карман свой номер.

— Ты бы трусы еще свои сунула ему и адрес, по которому он может прийти и поиметь тебя.

— Дамова, ты такая злая, это недотрах.

Сима с девочками оборачиваются в сторону раздачи, Денис Олегович мается проблемой выбора, на нем классические брюки, темная рубашка с закатанными рукавами, на левой руке несколько фенечек, по ней же тянутся узоры татуировок. Все женщины, девушки, старушки, что находятся сейчас в радиусе десяти метров, смотрят только на него.

Он перебирает пальцами карандаш, а меня накрывает жар, тело помнит, как он этими пальцами трогал меня, ласкал, доводил до оргазмов. Сколько прошло времени? Два месяца, как раз ровно столько. Можно сказать, годовщина потери моей невинности.

Надо отметить — взять двойной компот.

— Говорят, он все-таки женат, но там все сложно, она модель, сейчас на съемках. Но когда это останавливало такую целеустремленную девушку, как я?

Сима в своем репертуаре. Она пуп земли, и все непременно должны ее хотеть. Беспросветная дура.

Вот и я узнала о наличии жены на следующий день, когда все-таки под утро он меня с неохотой отпустил. Может, надо было остаться, но не хотела вызывать лишних разговоров.

А к вечеру, когда выспалась, с переполняющей сердце глупой радостью и с большим аппетитом уплетала вкуснейшие вареники бабы Ани, узнала, что сосед, тот самый Дениска, уехал.

Жена позвонила, что-то там случилось.

— Повезло мужику, что сказать. Ладно, девочки, я пошла, буду завтра. Оль, скинешь расписание задание?

Не могу его видеть. До сих пор не могу понять, что я себе там надумала и нафантазировала, но было реально очень больно.

Машка дурочка, что еще сказать.

Сейчас до дома, а там у меня есть свой красавчик — белый «Порше», музыку на всю, ветер в лицо, папа ругаться будет, но переживу.

— Маша, постой.

Черт.

— Да постой, сколько можно от меня бегать?

Денис хватает меня за локоть, тянет в сторону, за стенд