Его запретная малышка - Ольга Дашкова

ногами языки пламени.

Это чистое сумасшествие, но сердце как бешеное колотится в груди, почти выламывая ребра. Приземляемся вместе, смотрит друг на друга, тяжело дышим, совсем не слыша и не понимая всего, что происходит вокруг.

Опускаем взгляд ниже, на наши крепко сжатые руки. Не даю Маше опомниться, тяну в сторону, туда, где темно и не доходит свет костров. Прижимаю к дереву, беру лицо ладони.

Целую, жадно сминая губы, глотая ее стоны, дурея от них сам.

Сегодня эта маленькая фурия никуда от меня не убежит.

Глава 14 Маша

— Что ты делаешь?

— А на что это похоже?

Не могу выровнять дыхание, жар разливается по всему телу. Ноги подкашиваются, совсем нет сил сопротивляться этому мужчине.

— Денис, постой.

— Он стоит уже сутки, сколько можно-то?

— Денис.

— Назови еще раз.

Снова целует, говорит в губы, не дает пошевелиться, позади слышны голоса, смех, музыка. А меня накрывает невероятное возбуждение, так что покалывает соски, трусь грудью о мужчину. Веду себя как похотливая нимфоманка, царапаю ему шею, отвечая на поцелуй, кусая губы.

— Денис… а-а-а-а… боже мой… подожди… мы же…

— Да, слишком много свидетелей. Пошли.

Тянет за руку через кусты, до боли сжимая запястье, обходя деревья, подол платья цепляется за ветки, мешает, но Денис все равно идет вперед. Практически ничего не видно, позади нас осталось веселое гуляние, огни костров, а я не в силах вырвать руку, покорно иду за своим хамоватым бородатым соседом.

Идем еще минуты три, пока не выходим к реке. Огромная луна освещает водную гладь, оставляя светлую дорожку. Но мне не дают ей любоваться, Денис снова целует, разворачивая меня к себе.

Не дает сказать и слова, сжимает волосы, опуская второй рукой вырез платья вниз, обнажая грудь.

— Ох ты, черт.

Соски твердеют от прохладного ветерка, но их начинают лизать языком, а потом, вобрав в рот, посасывать.

— Ох-х-х-х… боже… мой… м-м-м-м…

Запускаю пальцы в волосы Дениса, сжимаю их, подставляя вторую грудь для ласк. Господи, я точно рехнулась, но это ужасно возбуждает, до дрожи во всем теле, до спазмов внизу живота.

Когда пальцы мужчины касаются между ног уже промокших трусиков, вздрагиваю, но не останавливаю, разводя колени шире.

— Твою же мать… Машка… откуда ты такая взялась на мою голову?

— Я…

Ничего не успеваю ответить, движение, меня подхватывают под ягодицы, опуская прямо в траву. Подол платья задирается выше, Денис находится между моих раздвинутых ног, несколько секунд смотрит в глаза и снова целует грудь.

Отодвигает тонкую полоску нижнего белья, проходится пальцами по половым губам, размазывая влагу.

— Такая мокрая девочка течет на пальцах от желания.

Вспыхиваю, словно горящая спичка, хочу кричать в голос, но прикусываю ладонь, глушу стоны. Он трет, массирует, надавливает, делает это так умело, хотя мне не с кем сравнить. Его губы и язык везде: на шее, сосках, животе, снова на губах.

Шорох одежды, небольшая заминка, приподнимаюсь на локтях, вижу, как Денис, освободив от белья член, проводит по нему несколько раз рукой. А потом, надорвав зубами блестящий квадрат фольги, раскатывает тонкий латекс презерватива по стволу.

Сглатываю слюну, прекрасно понимая, что сейчас произойдет, но это уже было, ведь так? Или нет?

— Сейчас ты от меня никуда не денешься, и спать я тебе не позволю. Два дня стояком мучаюсь, дразнишь и дерзишь, а я все хочу в твою сладкую малышку.

— Денис, — даже не знаю, должна ли я его предупредить о своей девственности, уместно ли это делать сейчас.

— Все потом, ведь ты не против, да? Я же не какой-то там озабоченный насильник. Хотя в последнее время не узнаю сам себя.

— Нет, я не против.

Голос совсем охрип, я так и лежу с обнаженной грудью, с раздвинутыми ногами, одно движение — он сдергивает с меня трусики, снова проводит пальцами по влажным складочкам.

Быстро снимает футболку, откидывая ее в сторону. Наклоняется, целует прямо туда, в эпицентр моего желания, я выгибаю спину, не в силах вынести таких ласк, вскрикиваю.

Чувствую, как его язык проходится по всей поверхности возбужденной плоти, а борода щекочет нежную кожу, влаги становится еще больше. Я стала настоящей любительницей такого рода орального секса.

— Дурею от того, какая ты там.

Теперь он рядом, шепчет все это мне в губы, целует. Вкус моего возбуждения теперь у меня на языке, он бьет по рецепторам. А когда Денис, чуть приподняв бедра, входит в меня, тело пронзает острая боль, громкий крик вырывается из груди, отражаясь эхом по всей реке.

Широко открыв глаза, смотрю в звездное небо, часто дышу, мужчина не двигается, чувствую, как он напряжен, сама пытаюсь расслабиться. Я прекрасно понимала, что в первый раз будет больно, на счет этого не было никаких иллюзий.

— Маша, — хриплый голос, отросшая щетина царапает шею. — Ты девственница?

— Была.

— И ты так спокойно это говоришь?

— Если ты не будешь ничего усложнять и делать трагедию, то можешь продолжить, уже почти не больно.

— Вот же дьявол.

Денис матерится сквозь зубы, но все еще не выходит из меня, смотрит так, что становится неуютно. Но вот гладит по лицу, нежно ведя пальцами по губам, медленно толкается членом. Я начинаю дышать чаще, сама смотрю в его темные глаза.

— Расслабься, маленькая, да, вот так, получишь потом от меня, надо отшлепать хорошенько, наказать, чтоб знала, так нельзя поступать со взрослыми дяденьками.

— Помолчи, взрослый дяденька… м-м-м-м… а-а-а-а-а…

Чувствую, как Денис улыбается, движения становятся увереннее, он сдерживает себя, целует плечи, грудь. Член большой, толстый, он растягивает, скользит глубже, расслабляюсь максимально, но все равно чувствую боль.

Я и не рассчитывала испытать сумасшедшее удовольствие от первого полового акта, но это неизбежно должно было случиться. И я не планировала беречь себя для того единственного, преподнеся ему свою девственность как великий подарок. Не знаю, кто сейчас так