Пес. Книга историй - Александр Покровский

Группа идет молча. Шаг в шаг, затылок в затылок. Только Пес бродит вокруг. Он то впереди, то сбоку, то пропадет на ровном месте, то снова возникнет. Серега-корреспондент все никак за ним не уследит. Тревожно как-то.

Второй раз нас на тропе взяли. С двух сторон. Стреляли тогда все и во всех. Наших всех положили. Будто ждали нас. Я почуял, но поздно. Их человек десять только от меня в землю носом ткнулось. Они потом за мной долго гнались. У меня все патроны вышли, хоть и одиночными бил. Вертелся, как угорь, кружил. Ножами пятерых достал. Они меня к обрыву подогнали, а я с разбегу в него и прыгнул. У меня на камуфляже специальные перепонки есть. Как у белки-летяги. Они раскрываются после прыжка. Нитки, что держат их, рвутся, и перепонка раскрывается. Я сам сшил. Там внизу ель большая росла, я на нее и упал – с ветки на ветку, и так до земли. Они думали, что разбился. А я только лицо поцарапал. Потом со мной полковник разговаривал. Он сказал, что это работа Джаффара: «Этот араб работает здесь давно. Он параноик. Мстит за своего брата. А брата его кто-то убил вот такой штукой,  – после этих слов полковник притянул мне карандаш.  – Узнаешь заточку? Говорят, он поклялся отомстить. Совсем с ума сошел. Напролом идет. Это он за тобой охотится, сынок. Есть сведения, что он о родителях твоих справки наводил. А вот про Машу Михайленко он не знает. Не волнуйся, мы ее подстрахуем. Вот его фото. Сохрани на всякий случай». На фотографии какой-то бородач. Я ее с собой ношу. Пригодится.

Оперативный полковнику:

– Группа вышла на задание. Заняли позицию.

– Есть, хорошо.

Дошли. Группа заняла позицию. Сели тихо. Ян, Серега-корреспондент и Пес рядом. Шорох в траве – Пес, не глядя, быстро ткнул ножом – на ноже мышь. Он ее мгновенно освежевал и совершенно машинально сунул в рот. Серега просто онемел.

– Чего это он? – спросил он у Яна шепотом.

– Я же говорил, что он по дороге чего-нибудь съест, – прошептал Ян. – А мне? – обратился он шепотом к Псу.

Тот опять, не глядя, ткнул в валежник ножом и вытащил еще одну мышь. Эту мышь съел Ян.

– Так… – не унимался Серега, – как же…

– Хочешь? – спросили его.

– Нет! – быстро ответил он.

Следующую мышь Пес просто поймал руками, достал из-за пазухи пластиковую банку с завинчивающейся крышкой и посадил живую мышь в эту банку – на крышке были сделаны дырочки – и опустил банку обратно за пазуху.

– Это он на всякий случай, – тихонько пояснил Ян Сереге.

– На какой случай? – спросил Серега.

– Ну, мало ли, – был ему ответ.

– А зачем ему лишний автомат?

– Так и я взял лишний автомат. Это Пес ночью притащил. Не бросать же.

– Я понимаю. А зачем он?

– Ну так, пригодится. Псу чуть чего отдам – ему все пригодится.

– Тихо! – сказал командир. – Прекратить разговоры.

Из дневника Маши Михайленко: На Колиного отца напал медведь. Дядю Колю не спасли. Я с Колей везде ходила – ив морг, и документы получали. Коля сразу осунулся, маленький такой. Очень он отца любил, страшно было на него смотреть. А мама Коли слегла. Совсем плохо ей. Все на Коле. Потом мама Коли на поправку пошла. Мы часто на кладбище ходим. Дядя Коля не только лесником был, он еще и в кузне работал. Коля ему помогал. Он мне один раз розу выковал.

Пес: Я в школе был, потом меня как током ударило – мама. Я домой побежал. Сердце просто из груди выскакивало – мама, мама. Я добежал и как окаменел, совсем холодный, и что делать, знаю. Я теперь всегда спокойным становлюсь. Как только чую смерть рядом, так и успокаиваюсь. Тут я ее задолго почувствовал. Понял – мама умерла. И этих двоих я заранее почувствовал. На деревне потом говорили, что они тут с неделю вертелись, все расспрашивали. Кто-то сказал, что отец в лесу клад нашел. Золото. Вот они за золотом и явились. Я только потом понял, что они маму пытали. А тогда – только знал, что она умерла, а эти в доме шарят. Пса они сразу убили. Топором. Мама Пса почему-то в тот день на цепь посадила. Почему – не знаю. Он всегда по двору у нас бегал. Если б не на цепи – взяли б они его! Он бы их сам взял. А тут – с одного удара. Я в сени вошел, а там у нас вилы припрятаны. В первого я вилы бросил – он увернулся. А от ножа не ушел. Отец говорил, чтоб я везде ножи повтыкал, ну, так, чтоб самому видно было, а чтоб остальные не видели. Вот ножами теми я их и нашел. А маму мы похоронили. А потом за мной милиция пришла. Тех-то я в лес сволок, но, видно, нашли. Я-то совсем тогда ничего не соображал. Все как в бреду, что делаю – не знаю. Как чумной был. Сволок и стаю созвал.

Из дневника Маши Михайленко: У нас беда. Двое бандитов напали на Колину маму. Ее убили. Коля с уроков домой прибежал, а там – бандиты. Он их убил. Мне потом говорили, что Коля убийца. А я не верю. Защищался он. Коля очень хороший. Его просто не знает никто. Все думают, что он дикарь. А Коля книжки любит. Стихи читает. Пушкина почти всего наизусть знает. Он еще и рисует всякие смешные рисунки. Просто он молчит всегда. Никогда не лезет, не выпячивается. Молчит – вот его и считают диким. А он всегда через букашек всяких переступает. Никогда никого не давит. Говорит, что они заблудились, всегда их в траву бросает. Он охотник замечательный. Стреляет здорово, но никогда ничего худого животному не сделал. И людям тоже. Он говорит, что убивать можно, если ты голодный. А просто так – это все глупость. У него тут конфликт однажды вышел. Приезжие костер в лесу разожгли. Тогда еще отец Коли был жив. Они с Колей подошли и сказали, что жечь костер нельзя. Так их приезжие чуть не застрелили. Только дядя Коля всегда с ружьем ходил. Он успел в воздух выстрелить, а потом в костер. А потом Коля волков скликал. Он с волками дружит, в любое время подзывает. Так там волки подошли, а приезжие думали, что собаки. А потом дядю Колю в милицию вызывали, хотели даже к ответственности привлекать – те приезжие очень важные люди оказались. Но только отстали от дяди Коли. Дядя Коля воевал. В Афганистане. Коля говорил, что отец кому-то в Москву звонил, и сейчас же дело в милиции закрыли. А тут – за бандитов этих – Колю арестовали. Судить, говорят, будут. Нет теперь дяди Коли.

Полковник места себе не находил. Он все заходил и заходил в оперативному. Тот только молча мотал головой – ничего. За этим занятием его застал генерал. – Александр Сергеевич, – сказал генерал, – зайдите ко мне.

В кабинете генерал предложил ему сесть, помолчали, потом заметил:

– Чего вы так нервничаете?

– Я в полном порядке, товарищ генерал.

Генерал глянул на него косо:

– Ну-ну. Я все думаю об утечке информации, Александр Сергеич. Я тут прикинул, и у меня получилось, что в той утечке могли быть повинны только вы и я.

– Как и десяток других сотрудников, товарищ генерал.

– Других? Нет. Два раза подряд отряд попадает в засаду – этого быть не может. Я все уже проверил. Все «другие» отпали сами собой. Остались только двое – вы и я. Вы ничего не хотите мне сказать?

– Если б я хотел что-то сказать, то я бы просто пулю себе пустил в лоб.

– Пулю пустить в лоб никогда не поздно. Для верности я бы стрелял не в лоб, а в подбородок. Я верно уловил ваше движение?

– Когда?

– Когда вышел, а вы в это время стояли за дверью.

– Вы ошибаетесь, товарищ генерал.

– Вы знаете, Александр Сергеич, я ведь вам не судья. Вы сами себе судья. Сами себя и осудите – будет время. А пока не стоит. Дело еще не сделано. Они охотятся за этим парнем, правильно я понял?

– Так точно!

– Расскажите о нем.

– Тонких Николай Николаевич. Двадцать лет. Отец тоже – Тонких Николай Николаевич. Воевал в Афганистане, полковая разведка, старшина. Потом ушел в запас, стал лесником. Погиб – задрал его медведь. Мать убили бандиты – они к ним грабить пришли. Этот парень убил обоих.

– Обоих?

– Да. Ножом хорошо владеет – отец научил. Кинул два ножа – убил обоих.

– Кинул ножи?

– Да. Прекрасно он это делает – настоящий виртуоз. Потом он их сволок в лес и скормил волкам. У него там их целая стая прикормлена.

– Просто Тарзан какой-то.

– Так точно. Настоящий Тарзан – бегает по лесу, как лось. Вот только бесшумно. Может неделю в лесу быть – ничего ему не делается. В лесу он дома. Волки – лучшие друзья. Невероятно силен – железо руками рвет. Весит всего сорок килограмм. Изобретателен, хладнокровен.

– Рембо?

– Лучше. Он тут в пропасть над рекой падал. Так он успел, пока падал, телом своим телефонный кабель перервать.

– По-другому не получалось перервать?

– Не получалось. Кличка – Пес.

– Почему такая кличка?

– Это кличка его любимой собаки. Ее бандиты убили.

– Странно, но ладно. Что еще?

– Он убил брата Джаффара.

– Того самого?

– Да, того самого, главаря. Убил, а тот узнал.

– И теперь он его ловит.

– Да. Месть. Под это дело у нас погибли два отряда.

– А этот наш Рембо?

– Ни одной царапины.

– И вы послали его в третий раз.

– Послал.