Бесова длань (СИ) - Ковальский Даниил

А тот самый старший парень со смешным именем назвал её "интересной". На его рукаве болотного цвета красовалась гордая нашивка воина, пусть и рядового. Похвала от настоящего воина была в сто раз ценнее, чем вот эти взгляды и восклицания от её знакомых новичков.

— Ммм, понятно, — протянула Дэл и поднялась на руках с земли, чтобы повторить упражнение.

Она должна стать сильнее, стать настоящим воином, чтобы выйти за ворота. Она повторяла это себе каждый раз, когда валилась с усталости, когда крамольная мысль бросить занятия в голову приходила. Она должна стать сильной. По вечерам она хватала палку и пыталась имитировать сражения с мечом. По утрам она бегала несколько кругов, прежде чем курсанты приступят к заданию. Она должна была стать сильной.

— А зачем?

Она поднялась с земли и увидела знакомый высокий силуэт колдуна. Бес его подери. Она стряхнула с рубахи грязь и проговорила:

— Чтобы стать сильнее.

— А зачем?

Она вспомнила, как тот же самый вопрос ей задала Лайза после второй вылазки за ворота. Они разговорились по пути домой, и она спросила её о смысле всего этого. Тогда она ответила, что хотела выйти за ворота и не умереть там.

С этого момента прошло почти семь лет. Точно также она не могла ответить на этот же вопрос.

Поэтому пришлось задуматься, прежде чем Дэл не сказала:

— Наверно, чтобы защитить свой народ.

— Когда в последний раз ты думала о всём народе?

Она закусила губу. Смысл в этих словах определённо был, да только теперь ещё сложнее подобрать точный ответ.

— Значит, чтобы защитить своих друзей.

— А они нуждаются в твоей защите?

Она прикрыла глаза. Брайс никогда так и не встретился с опасностью, отсиживаясь в палатке целителя. Уже лет пять Лайза сидела в Тактическом штабе безвылазно, придумывая новые стратегии и принимая важные для народа решения. Лекс… а его она не успела защитить, как бы не старалась.

— Может, сам ответишь на этот вопрос?

Лука усмехнулся, руки скрестил на груди, да проговорил рассеянно:

— На мой взгляд, это лишь твоя внутренняя потребность, в которую заложил в тебя бог. Тебе просто хочется быть сильной, чтобы преодолевать трудности, в которые тебя втягивает твоя душа.

— Я не верю в богов, — в очередной раз повторила Дэл.

— Я не могу разделить с тобой этот атеизм. Я видел бога, я слышал его волю и… приятно, когда в тебя верит высшее божество, особенно такое благосклонное, как Морра.

Она скривилась от странного слова, смысл которого не знала. Любил же этот колдун говорить мудрённо. От этого даже подташнивает.

— Кто такой этот Морра?

— Скорее, такая, — поправил её Лука. — Богиня мудрости и справедливой войны, а мы — её ангелы, дарующие этому миру её волю.

Дэл нахмурилась. Она крайне редко ходила в местные храмы. ибо не любила длинные проповеди жрецов, предпочитая молиться богам у себя дома в тишине, а не под слова дедов в странных мантиях.

— Использование магии не выглядит как справедливая война, когда против тебя — люди с мечами и револьверами.

— Твоя особая сила тоже не делает сражение против тебя честным, однако…

— Какая сила? — резко прервала она его речь.

Лука резко схватил её за руку, развернул ладонью вверх, от чего она ойкнула. Ладони были грязными от лежания на земле, но он легко отряхнул их и проговорил:

— Эти руки знали рукоять меча ещё до того, как ты ходить научилась, — он поднял на неё какой-то странный взгляд. — И кровь они на себе чувствовали даже раньше, чем ты сказала слово "мама".

Лука выглядел безумцем, особенно, когда в глазах блеснуло хорошо знакомый огонёк. Как у тех тёмных тварей. Она инстинктивно сжала ладонь в кулак. Слова его звучали весьма… странно. Первый раз она взяла меч на первой тренировке в Академии, и никак не раньше.

— В твоих глазах виден огонь богини Морры. Я не знаю, кто такой твой Ишта или Птах… возможно, какой-то бесполезный идол, который держит вас в подчинении городу. Но этот огонь я не перепутал бы ни с чем.

Она смеялась со слов Брайса, когда он рассказывал слухи о ней. Кто-то в городе и в самом деле считал её воплощением Ишты на земле. Она же просто делала свою работу — перед ней молилась именно Иште, считая его своим покровителем. Ну не богу-творцу же молиться, ибо она всегда разрушала, а не созидала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ты видел эту… Морру?

Лука серьёзно кивнул.

— Она стояла ко мне спиной, но я буквально чувствовал её взгляд на себе… не спрашивай, как это. Я недолго смотрел на её спину, а потом взгляд опустил в пол. На всякий случай. Она мне и сказала, что есть особые люди, кроме нас троих, и чтобы я внимательно смотрел по сторонам.

Она нервно сглотнула, на секунду представив — как бы она себя повела, если бы встретила Ишту. А существует ли он на самом деле? Вдруг и в самом деле, их всё время обманывали, рассказывали про несуществующих богов, пока они боролись с тёмными тварями.

— А зачем она хочет убить людей?

Он приподнял брови:

— Ты о чём?

— Мы говорили про вечную войну. Вы творите по её воле этих тварей. Они убивают людей. Значит, она хочет нас всех убить, и… вы помогаете ей в этом.

Лука медленно покачал головой.

— Я потом расскажу тебе. Только скажи для начала: куда ты идёшь?

Она заскрежетала зубами — опять он со своими загадками. Видел же, что она стоит на месте, куда она может идти? Или… она нахмурилась, потихоньку осознавая, о чём он может говорить.

— Я понял… спрошу в другой раз, — улыбнулся Лука и отпустил наконец её руку.

Дэл потерла переносицу, пытаясь найти наконец ответ на этот вопрос. Идти… наверно же имелось ввиду, куда она вообще шла? По жизни, верно? Она прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться. Но сейчас она не была ни в каком движении, она просто была привязана к Луке, без возможности вернуться в город.

Город. Она медленно сглотнула.

Она всегда возвращалась в свой город, чтобы не происходило, как бы ей не нравился лес. И прямо сейчас она более всего хотела оказаться среди знакомых лиц, без всякой метки и продолжать выходить на вылазки. Она всегда возвращалась домой.

Она открыла глаза уже в своей комнате. Она всегда знала ответ на глупый вопрос колдуна, просто не хотела отвечать честно. Только какой смысл в этом ответе?

Дэл прикрыла уставшие глаза. Этот ответ был тем самым ключом, который мог бы освободить её из лап колдуна. Но после произошедшего… будет ли она свободной? Она же до конца своих дней будет думать о тех ребят, погубленных ею тогда на поляне.

Она такая же тёмная тварь, как и этот проклятый колдун. Наверно, в этом и заключался весь его замысел.

В комнате потемнело. Стало ощутимо прохладней. Она потянулась не за одеялом — за той самой чёрной курткой, которую напоследок подарил ей Брайс.

Она вспомнила его смех и слова «Кто тебя там согреет? Твой колдун?». Он всё-таки оказался прав. Даже удивительно.

А что бы он сказал ей? Наверно, попросил бы не винить себя в этом. И… обнял бы, спас бы от всех этих плохих мыслей, потому что она постоянно им проигрывала. Если бы она ему доверилась, то он бы защитил её.

Какой же она отвратительный человек!

Она поближе притянула к себе чёрную куртку, мягкой стороной приложила к щеке. «Она не чёрная, а тёмно-синяя». «Не различаю оттенки». «Я заметил».

Бывают ли оттенки у людей? Такие малоразличимые, где сложно провести черту — тёмно-синий или чёрный. Или, где люди настолько светлые, что любое пятно на них кажется ещё хуже, чем на других.

Не преувеличивает ли она свои пятна?

Дэл всхлипнула.

Она никогда не умела различать эти бесовы оттенки. В отличие от Брайса.

И он относился к ней хорошо. Видел колдовскую отметину и даже не испугался тогда, обработал её. И поддерживал её всегда.

А ведь на белом пятна на самом деле виднее.

Дэл шумно выдохнула. Брайс умел различать оттенки, и если бы она была отвратительным человеком, то вряд ли бы общался с ней, пытался помочь и просил обязательно вернуться. А она почему-то не торопилась выполнить это обещание, пытаясь то ли пожалеть себя. то ли убить такими тяжелыми мыслями.