История Франции - Марк Ферро

Тулузского. После смерти Годфруа его брат Балдуин объявляет себя королем иерусалимским и защитником Гроба Господня, он же делит подвластную ему территорию на герцогства, графства и т. п. и провозглашает себя сюзереном созданных государств: Триполи, Эдессы, Антиохии.

В глазах арабов, как и восточных христиан, все это выглядело как новое завоевание, проводимое с благословения Византийской империи. Но вдохновителем его явилось папство.

Создание франкских государств в Сирии и Палестине также происходило по инициативе папства. Папы хотели, чтобы она затмила собой инициативу Петра Пустынника. Религиозные соображения, подкрепленные идеей того, что франкские рыцари, которые соблюдают на христианском Западе «Божий мир», предложенный Церковью, отправляются в крестовый поход — и тем самым, не мешкая, идут на священную войну — вот что могло действительно поднять престиж Святого престола. По призыву понтифика из различных регионов Европы выступили несколько армий: таким образом, папа, более чем когда-либо, мог ощущать себя главой христианского мира. И заодно становится понятно, почему папство в течение двух веков пыталось спасти эти новые христианские государства, где, на его взгляд, — в отличие от Византии — не было схизматиков. Также становится понятна реакция императора: ведь он, таким образом, ощущает, что лишается гегемонии в христианском мире, которой ему надлежит обладать. Соперничество папы и императора вскоре становится центральным в этой эпопее: к 1250 г. император Фридрих II Гогенштауфен освобождает повторно захваченный мусульманами Иерусалим, и папа, как это ни кажется парадоксальным, отлучает его.

За крестовым походом 1095 г. последовало еще семь походов. Большую, чем другие государи, активность в этих походах проявили два французских короля: Филипп II Август — участник Третьего похода, и Людовик IX Святой — участник Восьмого похода.

Но для мусульман речь, разумеется, шла о том, что христианский мир берет реванш за завоевания, совершенные арабами тремя или четырьмя столетиями ранее. Позднее они станут рассматривать прибытие «франков» в Египет в 1798 г. во главе с Бонапартом как акт возвращения христиан после их изгнания в XIII в. из Сирии и Палестины. И будут уповать на освобождение от вновь созданного государства Израиль, которое смешалось в представлении арабов с Иерусалимским королевством франков и которое, согласно их мнению, в середине ХХ в. должно исчезнуть, так же как когда-то исчезли франкские государства в Сирии.

Кто сказал, что к прошлому следует подходить с позиций «чистой доски» и что надо уметь жить только настоящим?

С точки зрения арабов, у Второго и Третьего крестовых походов вполне современный облик. В фильме «Победитель Саладин» (1963) египетский кинорежиссер Юсеф Шахин показал войну, которая странным образом напоминает конфликт с Израилем и панарабский идеал, воплощением которого являлся Насер. Так, на знамени Саладина — султана Египта и Сирии (кстати, курда по национальности, о чем в фильме не говорится) — изображен орел Объединенной Арабской Республики. Палестина предстает в фильме провинцией, оккупированной врагом, однако там нигде нет евреев. Победой же, позволившей Саладину отвоевать Иерусалим, он обязан арабам-христианам, которые приходят на помощь мусульманам: речь, без сомнения, идет о поддержке, оказанной ливанскими христианами в деле борьбы с Израилем. Добавим к этому, что «рыцарь» Филипп Август оказался далеко не самым храбрым, а хитрость на Востоке всегда позволяет одолеть грубую силу.

Французский король между императором и папой

Новое событие происходит в XI в., когда папа Григорий VII принимает решение реформировать Церковь, дабы та была достойной реформировать мир. Он собирается положить конец вмешательству светской власти в жизнь Церкви и подчинить королей и сеньоров власти Святого престола. В другом своем воззвании (1073) он заявляет, что в политическом плане Церковь представляет собой теократическую монархию, главой которой является папа.

Другими словами, речь шла о том, чтобы сделать класс священников автономным от класса воинов. Таким образом, возникает необходимость провести обновление в среде священнослужителей и четко отграничить их от других категорий населения, и отсюда вытекает борьба за целибат духовенства. Обособление служителей Церкви должно стать основой независимости папства, а право избирать понтифика должно сохраниться за коллегией кардиналов. Таким образом Церковь под руководством Григория VII и его последователей стремится вывести духовенство из-под власти светской аристократии, чтобы затем отнять у императора, королей и сеньоров право назначения и введения в сан (инвеституры) епископов. В случае успеха этой реформы духовная власть больше не имела бы оснований подчиняться власти светской. Более того, она, в свою очередь, могла бы ее контролировать, а это для императора уже было равносильно оскорблению.

Все это представляло собой совершенно новое явление. Во-первых, потому, что Церковь никогда не являлась монархией. Ее авторитет опирался на церковные соборы, где епископ Рима имел такой же вес, как и все остальные епископы. Но в результате арабских завоеваний и потери Церковью епархий в Антиохии, Александрии и Карфагене особо значимым центром становится Рим: его епископ (который именовался «папой», как и некоторые другие епископы) возводит город в ранг столицы христианского мира. Считается, что при этом он опирается как на то, что именно здесь проповедовал апостол Петр, так и на подложный «Константинов дар».

Во-вторых, все это было новым еще и потому, что византийский император обращался с Церковью и епископами без малейшего пиетета. Вероятно, папа римский мог не придавать этому большого значения, после того как у него больше не было средств утверждать свою власть; однако новые императоры Запада — преемники Карла Великого, стремились сохранить права своих предшественников, а государи и бароны усиливали свое влияние на представителей Церкви на местах. Тем самым папа оставался зависимым от их власти: например, папа Сильвестр II попал в зависимость от сеньоров Лация (умер в 1003 г.), а после 1046 г. свою волю папам стали диктовать германские императоры.

На протяжении нескольких веков конфликт между мирской властью и властью духовной находился в центре политической истории Запада. Известность этому конфликту принесла борьба, которую вели между собой в германских землях гвельфы и гибеллины — сторонники и противники папы, претендовавшие на императорскую корону; а также унижение, которое дважды испытали императоры: Генрих IV — в 1077 г. в Каноссе, а позже — Фридрих Барбаросса в Венеции. В результате