Земная кровь - Кейт Лаумер

Глава восьмая

Они отмечали победу Железного Роберта над Огненным Клинком с Дибы. Роун выпил слишком много и не отпускал Стеллери до самого отбоя. Теперь же его мучили ночные кошмары — ему казалось, что он борется с какими-то огромными железными руками, которые пытались его поймать, потом до него доносился зовущий любимый голос, а он не в состоянии был откликнуться…

Роун с трудом продрал глаза и ясно услышал собственное дыхание, с хрипом рвавшееся из горла, и откуда-то несущиеся пронзительные завывания сирены. Он хотел вскочить с постели, однако сокрушительная тяжесть удерживала его, распластав на спине. Край кровати врезался в руку, а складки одеяла впились в тело словно лезвие клинка. Где-то далеко бренчали колокольчики, а тусклый свет за черным стеклом диска над дверью почему-то превращался в зловещую красноту — то вспыхивающую, то гаснущую…

Роун с невероятным трудом перевернулся на бок, буквально переложив онемевшую руку словно железную колоду. Попытавшись все-таки встать, он с грохотом свалился с кровати на пол.

Лежа на полу ничком, он почувствовал сильную вибрацию, сотрясающую и палубные плиты. Двигатели работали — здесь, в глубоком космосе, за четыре парсека до ближайшей системы! Задыхаясь, он поднялся на ноги, кости его хрустели от появившихся при ускорении перегрузок. Наверняка сейчас около трех нормальных сил тяжести Сквозь рев двигателей, бренчание колокольчиков и вой сирены донесся до него, как ему показалось, призывный голос Джамбо.

Роун с трудом вышел из комнаты в коридор, волоча ноги точно якоря. Тем временем шум нарастал, выли пронзительные сирены, откуда-то издалека неслись зовущие голоса. В конце коридора ждал распахнутый лифт. Забравшись внутрь, Роун с трудом дотянулся до контрольной панели и нажал кнопку палубы зверинца. Чудесным образом на какое-то мгновение убивающий вес исчез, и Роун успел перевести дыхание; затем снова сдавила многотонная темнота, прочерчиваемая крошечными красными огоньками…

Он лежал на полу, ощущая запах крови. Бело-голубое мерцание с потолка позволило ему рассмотреть длинный белый коридор и решетчатые двери в стенах. Роун пополз по коридору и вдруг увидел, как из-под дверей вытекают черно-красные и ярко-зеленые струйки, быстро превращающиеся в поблескивающую пленку с каким-то странным замысловатым узором.

Преодолевая разрывающий его голову гул двигателей и рвущиеся из клеток рев и стоны последней агонии, Роун заставлял себя двигаться дальше, не заглядывая в клетки.

Высокая, решетчатая дверь стойла Джамбо была выгнута наружу, двухдюймовый стальной прут вырван из гнезда. Ослепший слон лежал со сломанными ребрами, и только его хобот еще немного двигался. Кровь текла из его открытого рта и из-под опущенных век. Роун представил, какой отчаянной была борьба животного за глоток воздуха.

— Джамбо! — выдохнул он.

Тяжелый хобот слегка шевельнулся. Огромные ноги дрогнули, стон вырвался из разбитой груди.

Роун взглянул на укрепленное в скобах ружье. Вытащив его, проверил заряд, поднял, преодолевая сопротивление тяжести, прицелился в промежуток между истекающими кровью закрытыми глазами Джамбо. И нажал курок…

В покрытом коврами коридоре, ведущем к апартаментам Гома Балжа, сирена звучала глуше Роун протащился на свинцовых ногах мимо искана, лежавшего с вытянутой трехпалой рукой, в сторону комнат хозяина.

В кабинете лежал Гом Балж, его тело было вдавлено в пол, глаза вылезли из орбит. Он едва пошевелился, когда Роун приблизился к нему, и с трудом поднялся на четвереньки.

— Зачем ты… убиваешь нас всех… Гом Балж? — спросил Роун и замолк, чтобы отдышаться.

— Не я… — прохрипел антрепренер. — Это не я… юный землянин, — он хрипло выдохнул. — Каким-то образом… пришли в действие старые… поенные… схемы… отражения… Максимальное ускорение… три стандартных… силы тяжести…

— Почему?

— Никто не знает… почему… юный землянин…

— Что ты… можешь сделать?

— Это… очень плохо… юный землянин. Нин какой надежды… Пришло время… завершить… биологический процесс…

— Ты имеешь в виду… умереть?

— Когда… окружающая обстановка… становится… враждебной… быстрая смерть… самое желанное…

— Я хочу жить. Скажи… что мне делать?! Казалось, огромная голова Гома Балжа еще больше втянулась в сдавленную массу тела.

— Инстинкт самосохранения… интересно… Жаль… у нас нет… возможности… обсудить это.

— Что я могу сделать, Гом Балж? — Роун притронулся к его толстой руке. — Я должен… попытаться.

— Нужно поберечь… дыхание. Пять минут… еще можно дышать… что касается меня… я могу немного… по сопротивляться… не обращай… внимания…

— Я выключу двигатели, — Роун задохнулся — Как?

— Бесполезно… юный землянин. Слишком поздно… смотри… у тебя из носа… течет кровь…

— Скажи, что мне делать…

— На военной палубе, — прохрипел Гом Балж, — командная… контрольная панель… рычаг, выкрашенный белым… но ты… не сможешь…

— Я попытаюсь, — сказал Роун.

Нескончаемо долго полз Роун по серой палубе, оставляя за собой кровавую дорожку, прежде чем оказался у высокого порога нужного ему помещения. Красная мерцающая панель над дверью предупреждала: «Военный контрольный пункт, только для командного состава».

С трудом одолев высокий порог, Роун оказался в пыльной комнате со множеством панелей и огромных экранов. На его глазах мертвая серость огромных экранов ожила в зеленоватой белизне панели мигающими яркими огоньками. По главному экрану двигалось вниз темное изображение, подрагивали датчики давления и расстояния; данные появлялись, а затем исчезали на циферблате землистого стекла. Роун втиснул себя в кресло боевого управления, сумел прочитать и расшифровать светящиеся голубым символы: РПС БЛОКИРОВКИ (РПС — радиолокационная противоракетная система.). Какой-то темный силуэт обозначился на главном экране. Изображение напоминало космический корабль.

Неожиданно в центре панели мелькнул зеленый огонек. На экране появились красные буквы, они образовали фразу на каком-то древнем языке: «ГЛАВНЫЕ БАТАРЕИ К БОЕВОЙ ГОТОВНОСТИ».

Затем фраза видоизменилась: «ГЛАВНЫЕ БАТАРЕИ К БОЮ. ГОТОВНОСТЬ ДЕСЯТЬ СЕКУНД».

На вспомогательных панелях словно разыгрывалась цветовая гамма — желтый цвет уступал место красному, а тот — белому.

«ОГОНЫ» — появилось на панели. И в тот же миг Роун почувствовал, как корабль задрожал, одновременно что-то щелкнуло внутри панели. Ряд за рядом вспыхнули контрольные приборы, выдавая информацию, настойчиво мигали сигнальными огнями датчики — автоматика контролировала боевую ситуацию.

От напряжения глаза Роуна словно заволокло туманом, он крепко зажмурился, стараясь их как бы прочистить, и, открыв их, действительно увидел тот самый белый рычаг, о котором ему говорил Гом Балж.

Рычаг находился справа от красной, расположенной по кругу мрачной надписи: «ГЛАВНЫЙ РАДАР — СЛЕЖЕНИЕ». Неимоверным усилием Роун поднял тяжелую руку, потянувшись, ухватился за гладкий рычаг и перевел его с положения авто» — на ручное. Боевые огни померкли.

Изучив управление, Роун обнаружил еще одну рукоятку — с зазубринами, на ней были высечены буквы, образовавшие фразу: «ЧРЕЗВЫЧАЙНОЕ УСКОРЕНИЕ». Роун перевел ее на ноль.

Мириады шумов умолкли. Сила тяжести упала до нормальной корабельной, что означало — в половину стандартной силы тяжести. Роун буквально взмыл вверх, вылетев из кресла. В наступившей тишине скрипел металл, приспосабливаясь к сниженным нагрузкам. А откуда-то издалека все еще неслись надрывные призывные крики.

И тут Роун вспомнил о Стеллери. Минуя коридоры, он бросился к ее комнате. Дверь была приоткрыта, он лихорадочно ее толкнул…

Страшным грохотом пространство ударило ему в лицо… Он почувствовал себя пылинкой, несущейся в просторах желтого неба. Где-то далеко слышались зловещие раскаты грома, откуда-то продолжали нестись зовущие голоса… Он хотел ответить и не мог — легкие были забиты дымом. Он попытался вздохнуть, и когда это ему удалось, сумел открыть глаза… То, что он увидел, повергло его в леденящий ужас — рухнувшие металлические фермы, обломки лепных украшений, обугленные куски того, что было раньше комнатой Стеллери…

— Стеллери! — в отчаянии закричал Роун и опустился перед ней на колени Железный брус пробил ей бедро, намертво пригвоздив к полу. Роун почувствовал ком в горле. Сдерживая слезы, он ухватился за холодный металл, чтобы вытащить его из тела Стеллери, рванул его с такой силой, что комната поплыла перед глазами. Но безрезультатно.

Роун с трудом поднялся, в голове звенело. Комната утопала в едком, удушающем дыму, бледно-желтые языки пламени без устали лизали разбросанную где попало бумагу и разорванную ткань. Скрученная проволока и лопнувшие трубы свисали с разбитой стены. Вода тонкой струйкой текла из отверстия, а рядом бежал целый поток какой-то жидкости с резким запахом.