Методика написания сценария. С чего начать и как закончить - Томас Арагай

усталая и измученная, без желания что-либо праздновать, но с оплаченным векселем за мотороллер. Финал, в котором сценаристы закручивают гайки: семья «теряет» рождественскую корзинку, которая казалась единственным приобретением этой ночи и позволяла им хоть как-то отпраздновать Рождество. Все заканчивается тем, что главный герой завершает свой внешний конфликт, в данном случае – в позитивном ключе, но остается горькое и нежное послевкусие. Финал, кажется, говорит нам, что Бог строг, но милостив, четко отвечая на один из первоначальных вопросов в самый последний момент, говоря, что в действительности милосердие бесполезно и что оно не ничего не меняет. Бедные остаются бедными, а богатые также остаются на своем месте. Задуманное на Рождество театральное благотворительное действо состоялось.

И финал становится жестоким и бескомпромиссным, когда мы слышим, как Пласидо в последней сцене говорит, что в следующем месяце у них будет та же проблема: оплатить следующий вексель. Так что мы можем утверждать, что фильм «Пласидо» заканчивается сценой, берущей функцию морали всей истории.

Это хорошо продуманная концовка, в которой вновь сходятся две линии действия, а также вновь проявлены временные рамки фильма, канун Рождества, что позволило сохранить уровень напряжения и ритм на протяжении всего фильма.

На самом деле, тон этой концовки замедляет темп, в котором прошел весь фильм, – как будто сердце бешено бьется на протяжении всего фильма, великолепно передает усталость и одиночество, которые мы чувствуем, когда видим, как эта бедная семья возвращается в свой скромный дом на окраине города.

Итак, мы видим, что в фильме «Пласидо» ритм является важным элементом и что создатели работают с ним как в самом начале, где зрителя уже предупреждают, что действие фильма будет развиваться на очень высокой скорости, так и в конце, почти единственном моменте во всем фильме, где темп замедляется.

Что касается финала, то я помню как мы с братом играли в одну нелепую игру, когда нам было лет десять или одиннадцать. Мы спали в одной комнате, и перед сном один из нас пел последние ноты выдуманной классической симфонии (Тача-а-а-ан, чан, ча-а-а-ан!), как бы показывая, что это конец, а другой отвечал аналогичным окончанием, чтобы показать, что конец его, и так мы проводили полчаса, пытаясь стать тем, кто положит конец игре и всему минувшему дню. Я не очень хорошо помню, кто побеждал, потому что в результате мы засыпали посреди этого абсурдного музыкального представления.

Очень распространенная ошибка при написании сценария – не знать, как закончить. Существует бесчисленное множество фильмов, в которых слишком много нанизанных друг на друга финалов, в результате чего теряется контроль над напряжением и возможность катарсиса. Чтобы избежать этой ошибки, необходимо с самого начала хорошо представить и выбрать финал, к которому мы идем, и работать с ним и на него.

Если я не знаю, куда иду, то потеряюсь

Иногда, обсуждая этот способ работы, кто-то настаивал, что жесткость в отношении четкого и определенного финала в начале процесса слишком сильно ограничивает творчество.

Я категорически не согласен с этим, на мой взгляд, ложным ощущением.

По моему опыту, когда участвуешь в работе больших команд и начинаешь писать сценарий, не зная точно, чем именно вы хотите его закончить, между 20-й и 30-й страницами вы оказываетесь в тупике, из которого очень трудно выбраться. Ведь после того как найден подход к определенной ситуации, поставлены вопросы и определен конфликт, персонажи должны начать принимать решения и действовать. И вот тогда, если мы не знаем, куда идем, мы начинаем сомневаться, потому что далее может быть вообще все что угодно.

Если установить границы допустимого, это всегда приводит к большей свободе, ведь, когда есть рамки, наш мозг сделает все, чтобы найти все мыслимые возможности «играть» в этом пространстве. Поэтому знание того, куда я иду, – это не давление, а источник вдохновения, который успокаивает меня, придает мне твердость и указывает направление, в котором я должен двигаться. Это придает смысл решениям, которые я принимаю относительно моих персонажей, а также придает смысл путям, по которым они должны следовать, и шагам, которые они совершают.

Ярким примером этого является фильм Берланги «Добро пожаловать, мистер Маршалл» (режиссер Луис Гарсия Берланга, 1953). Весь фильм построен так, чтобы прийти к ироничному и удручающему, но нежному финалу, столь характерному для Берланги.

Весь город на протяжении всего фильма неустанно трудится, чтобы подготовиться к визиту американских гостей, которым предстоит изменить судьбу и будущее этого места. Все события сосредоточены на этом грандиозном финале, который придает смысл всем действиям и усилиям жителей города. Берланга выстраивает весь сюжет, рисуя резкий портрет послевоенной Испании, и предлагает нам блестящий финал, в котором ожидаемая процессия американцев просто проходит мимо под изумленными взглядами всех жителей.

Эта структура, построенная сценаристами с пониманием финала и его несомненного этического и поэтического эффекта, который, как и все хорошие финалы, мощно завершает фильм.

О перипетиях

Перипетии – это набор событий, случайностей и трудностей, с которыми столкнутся главные герои между начальной точкой, которую мы уже определили, и заданным нами концом. Перипетии будут состоять из серии шагов, которые совершат герои и которые в итоге образуют их путь.

Каждый шаг – это небольшое преобразование, решение или действие, изменяющее предыдущую ситуацию или состояние. Давайте теперь рассмотрим ключевые элементы, из которых перипетии состоят, а затем проанализируем их особенности в фильмах «Трумэн» и «Пласидо».

Что, кто, где, когда и как: это пять вопросов, на которые мы должны ответить, когда строим главную ось каждого события в фильме. Мы уже упоминали, что когда мы делаем наброски персонажей, психология нас совершенно не интересует – мы вернемся к ней позже, когда начнем углубляться в проработку персонажей.

Добавим здесь, что, когда мы рисуем перипетии, через которые приходится проходить нашим героям, причины этих перипетий также не слишком нам интересны. Ведь если мы чересчур подробно объясним мотивы и причины поступков наших героев, то создадим последовательный и логичный фильм.

А последовательность и логика абсолютно несовместимы с искусством. Поэтому, если уж так нужно, мы сами можем «знать» о них гораздо больше, то есть построить невидимый зрителю, но известный сценаристам каркас, в который вписываются причины того, почему тот или иной персонаж поступит так-то и так-то. Но мы не должны объяснять или раскрывать эти причины зрителю.

Так мы сохраним неожиданность, противоречие, напряжение и тайну, необходимые для этих перипетий, через которые приходится проходить нашим героям.

1. Что: мы должны решить, с какой внешней проблемой столкнутся наши герои. Диапазон их огромен и