Нарисуй мне лето - Прокофьев

на это и рассчитывал.

Беру кусок "Маргариты" и осторожно пробую. Вкус просто божественный — хрустящее тесто, сочные помидоры и нежнейшая моцарелла сливаются воедино.

— Нравится? — спрашивает Итен, внимательно следя за моей реакцией.

Киваю, не в силах ответить с набитым ртом. Он тоже берёт кусок, и мы наслаждаемся едой в уютной тишине.

— Как день без меня прошёл? — нарушает молчание.

Задумываюсь ненадолго, вспоминая часы у альбома.

— Рисовала, — честно отвечаю.

— О, и что?

Кровь приливает к щекам. Перед глазами встаёт его портрет в моём альбоме.

— Да так, пейзажи всякие, — уклончиво бормочу, опустив взгляд.

— Покажешь потом?

— Может быть.

Мы доедаем, и Итен вдруг вскакивает.

— Чуть не забыл. У меня для тебя кое-что есть.

Он выбегает из кухни и через минуту возвращается со свёртком в руках.

— Вот, это тебе, — протягивает.

Замираю, глазам не веря. Подарок? Мне? Просто так? Мысли путаются, и я не знаю, как реагировать.

— Н-но… зачем? — выдавливаю из себя, не решаясь взять свёрток.

Итен пожимает плечами как ни в чём не бывало.

— Да просто так. Увидел и подумал, что тебе зайдёт.

Медленно, будто в тумане, беру пакет. Пальцы чуток дрожат, когда развязываю ленточку. Внутри обнаруживается набор пастельных мелков всех цветов радуги. У меня дыхание перехватывает, пока я разглядываю эти яркие оттенки.

— Итен… — шепчу, глазам не веря. — Это же просто… потрясающе.

— Тебе реально нравится? — в его голосе слышится нотка беспокойства.

— Очень, — искренне отвечаю, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы благодарности.

— Я никогда не работала с пастелью. Всегда хотела попробовать, но…

— Но теперь сможешь, — заканчивает он за меня. — Рад, что угадал.

Неожиданно для себя кидаюсь ему на шею. Итен на мгновение застывает, явно не ожидав такой реакции, а потом крепко обнимает в ответ. В его объятиях так спокойно и надёжно, что хочется остаться в них навечно.

— Спасибо, — шепчу куда-то в его плечо. — Правда, огромное спасибо.

— Да не за что, принцесса, — тихо отвечает он, и его губы нежно касаются моих волос.

Глава 28. Луиза

Солнце нещадно слепит глаза, заставляя меня жмуриться и зевать, как бегемот. Вот вообще не хочется вылезать из — под одеяла! Оно такое, мягкое, уютное, обнимает меня, будто тёплый кокон. А подушка — она просто идеально принимает форму головы, как влитая. Может, ещё чуть-чуть поваляюсь? Ну там минут десять. Или вообще часик…

Блуждаю мыслями, в голове всплывают картинки вчерашнего вечера с Итеном. Это было прям как в каком-то волшебном сне: запах пиццы, его неожиданный подарок, нежные объятия… Неужели это случилось на самом деле?

В нос настойчиво лезет аромат свежесваренного кофе и жареного бекона, щекоча ноздри и пробуждая зверский аппетит. Неужто Итен готовит завтрак? Любопытство пересиливает моё желание и дальше изображать сонную красавицу. Нехотя выпутываюсь из одеяльного кокона и встаю.

— Доброе утречко, принцесса! — бодрый голос Итена звучит до безобразия оптимистично для такой рани.

Он крутится у плиты, помешивая, что-то аппетитное на сковородке, и улыбается во все тридцать два.

— Будешь яичницу?

— Ага, — невнятно бурчу, плюхаясь на стул и пытаясь пригладить свои растрёпанные со сна патлы.

Итен ловко ставит передо мной исходящую паром кружку и тарелку, от которой исходит просто умопомрачительный аромат.

— Налетай, пока с пылу с жару, — подмигивает он, усаживаясь напротив. — У нас сегодня мегапланы, надо хорошенько подзаправиться.

— Планы? — удивлённо вскидываю бровь, прихлёбывая обжигающе горячий кофе. — Какие ещё планы?

Божественный напиток потихоньку просачивается в организм, и мой сонный мозг начинает неохотно включаться в работу.

— Мы сегодня едем на озеро Саммамиш, — радостно выдаёт Итен. — Там сегодня фестиваль намечается!

Рука с вилкой застывает на полпути ко рту. Фестиваль? Толпы народа? Шум, гам и вся эта суматоха? У меня внутри всё сжимается от одной мысли об этом.

— Хм… Даже не знаю, Итен. Как-то я не очень…

— Да ладно, не парься! — он снова лучезарно улыбается. — Будет реально, зашибись, зуб даю. А если совсем не зайдёт, уедем оттуда по-быстрому. Замётано?

Задумчиво закусываю губу. В голове настойчиво роятся всякие "а вдруг".

— Ну хорошо, — наконец сдаюсь со вздохом. — Давай рискнём. Только если что… Ты ведь точно будешь рядом?

— Само собой! Никуда от тебя не денусь, — ухмыляется он, игриво приподнимая бровь. — Ладно, ещё по чашечке и погнали собираться.

Мы живенько уминаем завтрак, и я лечу в спальню копаться в шмотках. Чёрт, ну и что напялить — то? Перерываю весь шкаф, в котором не так уж и много одежды, и в итоге выбираю лёгкое летнее платьице в мелкий цветочек. Оно так приятно обнимает тело, даря ощущение прохлады.

Выхожу из дома, щурясь от яркого солнца. Итен уже торчит у машины, небрежно облокотившись на капот. Выглядит он просто отпадно в этих светлых шортах и облегающей футболке, подчёркивающей все его мышцы. Залипаю на его мускулистые руки, кажется, даже слюни потекли. Встряхиваю головой и направляюсь в его сторону.

Плюхаюсь на пассажирское сиденье и сразу открываю окно нараспашку. В салон врывается тёплый ветерок, треплет волосы. Итен врубает радио, и из колонок несётся какая-то модная попсовая песенка про лето.

И тут он вдруг начинает подпевать! Господи, это просто ужас. Он же жутко фальшивит! Голос скачет по нотам. Честно пытаюсь сдержаться, но не могу, прыскаю со смеху в кулак, скулы сводит от широченной улыбки. Итен замечает мою реакцию:

— Эй, ты чего смеёшься? Между прочим, я в колледже в караоке первые места брал! — он старательно изображает обиду, но уголки губ всё равно ползут вверх.

— Да ладно?! — подпрыгиваю от любопытства, ремень безопасности больно впивается в плечо. — И что же ты там пел?

— "I Will Survive", между прочим! — гордо заявляет он, выпячивая грудь колесом. — Это был мой коронный номер.

Смеюсь в голос, живот сводит от хохота. Прям представляю эту картину: серьёзный Итен горланит эту песню своим кошмарным вокалом перед толпой студентов. Слёзы текут ручьём, дышать нечем. Итен тоже не выдерживает и смеётся вместе со мной, как ненормальный. Боже, какой же он всё — таки клёвый!

Вот мы и добираемся до озера Самамиш. Обалдеть просто, сколько здесь народу! Итен ещё минут десять колесит, пытаясь вклиниться, куда-нибудь. Бурчит себе под нос, выискивая свободное место. Наконец-то припарковались!

Выскакиваю из машины, и у меня просто отвисает челюсть. Это ж надо, какая махина! Озеро сияет на солнце, как зеркало до самого горизонта! Отражает небо. Холмы, леса. Хвойники достают до воды, макушки так и покачиваются на ветерке. Людей тут жуть. Со всех сторон голоса, дети визжат.

— Ну что, впечатляет? — ухмыляется Итен, заметив мой обалдевший вид.