Очень эльфийский подарок (СИ) - Чернышова Алиса

Таковы правила игры.

Я повернулась и посмотрела на небо.

Вот оно есть у меня всегда, что бы ни случилось. Обратиться драконицей, расправить крылья и взлететь — выше, выше и выше. Туда, где нет необходимости во всех этих условностях, притворствах, правилах… Там есть только небо.

Больше ничего.

Я почувствовала, как отчаянно зачесалась спина: крылья хотели прорваться сквозь человеческую кожу.

Я им не позволила.

После того случая, как повстанцы с острова Мокори нашпиговали меня огромными магическими болтами, в устав добавилось новое правило: “Не принимать драконий облик без необходимости”.

Я прикинула, считается ли истерика необходимостью, но потом решила, что пока всё же нет.

Вздохнув, я взмахом руки вернула на место разбросанные вещи, сморгнула злые слёзы и села за стол. Нужно написать Джине… Только вот что я ей скажу? Как вообще подобрать слова, да и уместно ли это? Джина — капитан стражи Приморья и очень гордится своими достижениями. Она бы с первого раза прервала любые отношения, если они приносят вред карьере…

Если только эти отношения не были действительно важны для неё.

Я задумчиво побарабанила когтями по столешнице.

А после начала готовить вестника. Но не Джине, а Далу.

Конечно, если я сейчас ошибусь, то получу на свою голову очень много проблем. С другой стороны, Дал Ртутный, несмотря на… очень специфическое чувство юмора, никогда не производил на меня впечатление мерзавца. Или дурака. Потому я обрисовала перед ним перспективы, прозрачно намекнув, что ради лучшей подруги (и если её подставят под удар) могу создать большие проблемы кому угодно. А иметь меня во врагах невыгодно даже старшему наследнику Ртути.

Покончив с этим вопросом, я снова села за отчёты.

Когда не знаешь, чем заняться — работай!

*

На палубу я выбралась вечером, когда на небе уже засияли первые светлячки звёзд.

К тому моменту острова сидхе-данан успели давно растаять на горизонте, а команда, закончив дела, праздновала успешную вылазку. Меня они тоже позвали, разумеется, но я предпочла отделаться дежурным тостом и не менее дежурными улыбками.

Гэри сидел, грустно глядя в свою кружку, и не реагировал на внешние раздражители. Это не добавило мне хорошего настроения и оптимистического взгляда на жизнь. Проблему эту необходимо было решать, но я дала себе небольшую отсрочку.

Не прямо сейчас. Посмотрим, что скажет пикси.

Выдав норматив по улыбкам, я жестом показала Ирлине, что хочу побыть одна, и скользнула на нос судна. Там была моя личная смотровая площадка, которую никто не занимал…

Обычно.

Я задумчиво посмотрела на Деррена.

Он, не отрываясь, смотрел на звёзды.

— И что ты здесь делаешь? — глупый вопрос. Он не знал, что это моё место. Просто…

— Думаю, — он подарил мне странную, немного грустную улыбку.

— О чём?

— О моей душе.

Оу.

— Не волнуйся, — вздохнула я. — Мы найдём её, поверь.

— Верю. Но мне вот пришло в голову: что если моя душа уже много лет ходит по земле этого мира? Я был уверен, что успею перехватить её, что встречу её очень молодой, если не маленькой. Обещал себе, что, если она родится, вся её жизнь будет волшебной сказкой. Но что, если я пришёл непозволительно поздно?

Я задумчиво посмотрела на него.

— Непозволительно поздно — это если она окажется стара? Уже будет замужем? Или что ты имеешь в виду? По моему опыту, единственное подлинное “непозволительно поздно” — это когда труп. Но, судя по твоему опыту, и тут бывают варианты…

Он тихо рассмеялся.

— Вы правы, как и всегда… И всё же, мне грустно от потерянного времени.

Я пожала плечами.

— А с чего ты вообще взял, что встретишь её ребёнком? Если не секрет.

— По договору с мистресс я имел право каждые пять лет облетать острова в её поисках. Я заглядывал в глаза каждому, можете поверить.

Я повернулась к Деррену.

— Но подожди, почему ты тогда… — я запнулась.

Это не имело смысла. Если только…

В голову пришла мысль, до которой по-хорошему следовало додуматься раньше. Намного. Оправдывает меня только огромная занятость. И тот факт, что, говоря об эльфийских полукровках, я никогда на самом деле не причисляла к таковым себя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я покосилась на Деррена. Он смотрел вверх, и свет звёзд отражался в его глазах, как в чёрной воде.

— Но ты порвал договор с мистресс, — заметила я осторожно. — И теперь не сможешь возвращаться, так?

— Я всё смогу, пока я рядом с вами, — его голос обволакивал и очаровывал, но в данный момент меня интересовал лишь смысл слов.

— Деррен, а твоя душа… — я запнулась.

Вопрос “А не я ли это случайно?” повис в воздухе. Лицо его внезапно оказалось близко-близко.

— Спрашивайте, — мурлыкнул он, — и я отвечу. Правду.

И что-то было в его глазах такое, что я безоговорочно поверила — ответит. Только вот готова ли я к этой правде? Вот прямо сейчас?

— … А как вы с ней встретились в прошлый раз?

Он понимающе улыбнулся моей трусости. И слегка отодвинулся.

— Тут вопрос в том, что именно считать нашей с ней первой встречей. Если мы говорим о том, как всё это началось… Знаете, когда-то моей обязанностью было забирать жизни. Но на момент нашей с ней самой первой встречи был я в этом, по правде, не особенно хорош… выгорел на работе, если у вас есть такое выражение.

— Боюсь, это звучит как “надышался угарным газом”.

— Давай трактовать это как “очень устал от своей должности”. И уже подумывал сбежать, но повода не хватало… Вот она и стала поводом. Эльфийская принцесса, совсем малышка; ей тогда исполнилось не больше девяти лет. В ходе интриг она должна была умереть. Такова была её судьба. Но когда я посмотрел на неё… Тогда я не понял, что она моя душа: такие вещи были скрыты от мне подобных. В теории я и почувствовать не должен был, но… Не знаю, на самом деле, почему не смог забрать её. И не припишите мне никаких извращённых мотивов: детьми в интимном смысле отродясь не интересовался. Но забирать их жизнь мне раньше приходилось, так что жалость тоже не в списке. Но она смотрела на меня с таким восхищением… И совсем без страха… Теперь, оглядываясь назад, думаю, она почувствовала, что я — её душа. И именно потому сказала то, что сказала.

У ЛОРДА СМЕРТЬ КРАСИВЫЕ ГЛАЗА

— Что она сказала тебе? — во рту у меня было солоно.

— Что у меня красивые глаза. Представляете? Никто из них раньше мне такого не говорил.

13

Не знаю, что я испытала в тот момент. Даже не берусь определять.

Тут тебе и сомнение, и неверие… И странное облегчение, как будто годы интриг, дорог, лжи и борьбы вдруг сошлись в одной яркой, ослепительной точке.

Как будто во всём, что было и будет, вдруг появился смысл.

Я смотрела на Деррена. В его глазах тонули звёзды. Мне казалось, что вокруг клубится туман и колышется трава — хотя было это, конечно, не более чем иллюзией.

Возможно, и воспоминания, и чувства, которые я испытываю сейчас, тоже не настоящие… Возможно. Но щемящая боль в груди, сладкая и горькая одновременно — она кажется настоящей. Ощущается, как настоящая.

Лорд Смерть…

— Ты хочешь забрать свою душу в царство мёртвых? — уточнила я.

— Не совсем мёртвых, — усмехнулся он. — Скорее, проклятых.

— Ясно.

Тишина повисла между нами.

— Может, вы хотите спросить о чём-то ещё?

— Нет, — ответила я твёрдо. — Пока — нет.

Есть на свете вещи, которые, однажды озвучив, не забрать обратно.

Мне нужно время, чтобы обдумать это. И проанализировать. И, возможно, вспомнить.

— Понимаю, — он слегка улыбнулся и взял мою руку в свою. — Не бойтесь и не волнуйтесь, моя госпожа. Теперь я не спешу никуда. Да, нити глупых правил всё ещё опутывают меня, но я здесь, с вами. Так что я могу ждать.

Вот как?

— Ждать, пока я спрошу? Или пока загадаю желание?

— И того, и другого, — мягко рассмеялся он. — Я буду вашим верным псом, моя принцесса. И смогу защитить от всего на свете. Сделаю ради вас всё, без единого исключения.