Государство страха - Майкл Крайтон

Так что же, стоит рекомендовать Мортону продолжать?

Конечно, стоит.

* * *

В коридоре его поджидала Дженифер.

– Они просят вас вернуться в конференц-зал, – сказала она.

– Мне страшно жаль, но никак не могу, – ответил он. – Расписание не позволяет.

– Понимаю, – протянула она. – Что ж, отложим до другого раза. Скажите, а расписание у вас действительно плотное? И в нем не найдется времени даже для ленча?

– Ну, не настолько плотное, чтоб не нашлось, – с улыбкой ответил Эванс.

– Вот и хорошо, – улыбнулась она в ответ.

КАЛВЕР-СИТИ

Четверг, 24 августа12.15 дня

Они зашли перекусить в мексиканский ресторанчик в Калвер-Сити. Посетителей там было немного, в углу устроилась группа киношников с «Сони Студиос». За соседним столиком обнималась юная парочка. За другим несколько пожилых дам в летних шляпах пили кофе.

Они заняли отдельный кабинетик в углу.

– Болдер считает ключевыми данные по уровню моря, – сказал Эванс.

– Да, так думает Болдер. Честно говоря, я придерживаюсь несколько иного мнения.

– Почему?

– Никто этих данных пока что не видел. И пусть они окажутся самыми надежными, не так-то просто будет убедить присяжных в катастрофическом подъеме уровня воды. Может и не сработать.

– Но почему же нет? – удивился Эванс. – Ледники тают, Антарктида постоянно теряет свои площади…

– Пусть даже так, все равно может не получиться, – сказала она. – Известны вам Мальдивские острова в Индийском океане? Местные жители так опасались затопления, что туда отправилась целая команда скандинавских ученых следить за уровнем моря. И никаких повышений уровня за несколько веков они не обнаружили. Напротив, даже зарегистрировали его понижение за последние двадцать лет.

– Понижение? И эти данные были опубликованы?

– В прошлом году, – ответила она. Принесли еду, и Дженифер махнула рукой, как бы давая понять, что с нее довольно разговоров. Она с аппетитом, даже жадностью поглощала буритто, вытирала подбородок тыльной стороной ладони. Эванс заметил у нее на руке неровный белый шрам, он тянулся от запястья до локтя.

– Господи, до чего же я люблю эту еду! – воскликнула она. – В округе Колумбия приличной мексиканской еды днем с огнем не сыскать.

– А вы родом оттуда?

Она кивнула:

– Да. Приехала помочь Джону.

– Он вас попросил?

– Просто не могла бросить его в такой ситуации. – Она пожала плечами. – А с моим другом мы видимся лишь по выходным. Да и то не всегда. Он уходит, я прихожу. Если суд начнется, рассмотрение займет год, может, даже два. Не думаю, что наши отношения это выдержат.

– А чем он занимается, ваш друг?

– Он юрист.

Эванс улыбнулся.

– Куда ни глянь, сплошь одни юристы.

– Да. Он занимается законотворчеством. Это не мое.

– А что тогда ваше?

– Подготовка свидетелей, отбор присяжных. Психологический анализ пула. Поэтому меня включили в состав этих исследовательских групп.

– Понимаю.

– Мы исходим из того, что большинство людей, выбранных в жюри присяжных, все же слышали о глобальном потеплении. Что большинство все же склонно считать это реальностью.

– От души надеюсь, что именно так, – заметил Эванс. – И вообще, на протяжении последних пятнадцати лет это стало вполне очевидным фактом.

– Но мы должны еще убедиться, что эти люди не изменят своего мнения перед лицом противоположных свидетельств.

– Противоположных?

– Ну, таких, как графики, что я показывала вам. Или данные со спутников. Вам известно о спутниковых данных?

Эванс покачал головой.

– Согласно теории глобального потепления, верхние слои атмосферы должны разогреваться от поступающих с земли испарений. Так называемый парниковый эффект. А затем уже согревается и сама поверхность. Но с 1979 года мы пользуемся данными со спутников, которые вращаются по околоземной орбите и постоянно снимают все показатели о состоянии атмосферы на высоте пяти миль. И данные эти показывают, что верхние слои атмосферы прогреваются куда меньше, чем земля и нижние ее слои. Фактически стратосфера, так называют самые верхние слои атмосферы, за последние десять лет даже стала холодней.

– Холодней? Но, может, тут возникли какие-то проблемы с самими измерениями…

– Поверьте мне, данные со спутников проверялись и перепроверялись десятки раз, – сказала она. – Вообще их можно считать самыми тщательно исследуемыми данными в мире. И вполне возможно внести в них «коррекции», чтоб приблизить к наземным измерениям. И данные с воздушных метеорологических шаров соответствуют спутниковым. Свидетельствуют о куда меньшем потеплении, чем принято думать.

– И это означает?..

Она пожала плечами:

– Еще одну проблему для нас. Как раз сейчас мы работаем над этим.

– Как именно?

– Мы считаем, что данные в любом случае будут слишком сложны для восприятия жюри. Все эти детали о МЗУ, микроволновых звуковых устройствах, сканерах с четырехканальным анализом излучений, результаты нелинейных измерений, варьирующихся во времени… Одна надежда – они поднимут руки и сдадутся окончательно. Ладно, хватит об этом. – Она вытерла губы салфеткой и перехватила взгляд Эванса: он смотрел на длинный белый шрам на ее руке.

– Откуда это у вас? – спросил он.

– Еще со времен колледжа.

– А я-то думал, что в нашем колледже были самые крутые нравы.

– Я занималась карате в спортивном городском клубе, – сказала она. – Иногда тренировки заканчивались очень поздно. Вы будете еще чипсы?

– Нет.

– Попросить принести счет? – спросила она.

– Прежде расскажите.

– Да рассказывать особенно нечего. Однажды поздно вечером я села в машину, собралась ехать домой. И тут на заднее сиденье запрыгнул какой-то парень и вытащил пушку. И велел мне трогать с места.

– Парень из вашей группы?

– Нет, постарше. Лет двадцати с небольшим.

– И что же вы сделали?

– Сказала, чтобы убирался вон из машины. А он упорствовал – поезжай. Ну и я завела мотор, сняла с ручника и спросила, куда именно он хочет ехать. А он оказался так глуп, что указал, и тут я врезала ему прямо в дыхалку. Но, видно, недостаточно сильно, потому как он выстрелил, пуля вышибла стекло, и он набросился на меня. И тогда я врезала ему снова, локтем. Раза два-три ударила.

– И что? – спросил Эванс.

– Он умер.

– Господи… – пробормотал Эванс.

– Бывает, что люди принимают неверное решение, – сказала она. – Ну что вы на меня так смотрите? Росту в нем было шесть футов два дюйма, вес соответственный, и он уже не раз привлекался и здесь, и в Небраске. За вооруженное ограбление, разбой с применением огнестрельного оружия, попытку изнасилования, чего только за ним ни числилось. Считаете, я должна была его пожалеть?

– Нет, – торопливо ответил Эванс.

– И все равно, вам его жалко, по глазам вижу. И другим тоже. Как вы могли сделать такое, ведь он еще совсем мальчишка, разве можно?.. Вот что я вам скажу. Люди ни черта не понимают, что говорят. Той ночью должен был погибнуть один из нас, или он, или я. И я рада, что это оказалась не я. Но, конечно, до сих пор вспоминать и думать об этом неприятно.

– Еще бы, – сочувственно кивнул Эванс.

– Иногда я просыпаюсь в холодном поту. Вижу, как пуля разбивает стекло прямо перед моим лицом. Понимаю, как близко была к смерти в тот момент. Я сглупила. Мне надо было сразу его убить.

Эванс замялся, не знал, что на это сказать.

– Вам когда-нибудь целились из пушки в голову? – спросила она.

– Нет…

– Тогда вы не знаете, что чувствует при этом человек.

– И много у вас было из-за этого неприятностей? – спросил он.

– Более чем достаточно. Какое-то время даже казалось, что я не смогу заниматься адвокатской практикой. Они считали, будто я сама спровоцировала его на такое поведение. Можете себе представить?! Да я видела этого парня впервые в жизни. Но тут появился очень хороший адвокат, он-то меня и спас.

– Болдер? Она кивнула:

– Да. Поэтому я здесь.

– Ну а с рукой что?

– А, это, – отмахнулась она. – Попала в аварию, сильно порезалась стеклом. – Она жестом подозвала официантку. – Как будем оплачивать счет?

– Я заплачу.

Через несколько минут они вышли на улицу. Эванс сощурился от яркого солнечного света. Они двинулись по тротуару.

– Вы, наверное, очень сильны в карате, – заметил он.

– Ну, достаточно хороша.

Они подошли к зданию склада. Он пожал ей руку.

– А знаете, очень хочется пообедать с вами еще раз в самое ближайшее время, – заметила Дженифер.

«Слишком уж прямолинейна, – подумал он. – Интересно, чем это вызвано, личной симпатией или желанием знать, как продвигается подготовка иска? Потому как сведения, полученные от нее и Болдера, нельзя было назвать утешительными».

– О, это было бы здорово, – ответил он.

– И затягивать с этим не будем?