Стилист для снежного человека - Дарья Донцова

– Нет, – помотала я головой, – только деньги.

– Сколько?

– На двести серий.

Волк присвистнул.

– Однако! Большой проект. Кстати!

Не успела я моргнуть, как режиссер помчался к книжным полкам.

– Вот, – азартно воскликнул он, отодвигая стекло, – я давно думал о Боборыкине. Слышали про такого писателя?

Я порылась в закоулках памяти.

– Боборыкин… Вроде он прожил чуть ли не сто лет, родился еще при Пушкине, а скончался в сталинские времена, написал много книг!

– Верно! – азартно воскликнул Волк. – Сейчас, увы, он незаслуженно забыт. А еще имеется Мельников-Печерский с великими романами «В лесах» и «На горах». Боже! Какой материал! Купеческий быт, монастыри, любовь, смерть, трагедия и… тонкий юмор. Мы могли бы сделать несколько сериалов, объединенных одной темой…

Мне стало неудобно. Глаза Волка искрились, руки размахивали, изо рта потоком лились слова. Право, нехорошо обманывать человека, способного, словно ребенок, увлечься новой идеей, но мне надо найти убийцу Милы Звонаревой!

– Сценарий станете писать сами, – кивнула я, – с моей стороны лишь вложение денег и никаких ограничений по творчеству. Вы признанный гений и лучше знаете, чем привлечь зрителей.

Никита заломил руки.

– Ангел, ниспосланный мне за все страдания, – вы…

– Есть небольшое условие, – быстро перебила его я.

– Какое? – осторожно спросил Волк.

– Главную роль должна исполнять моя сестра Оксана.

– Ну… – протянул режиссер, – кхм, кхм…

– Вот фото! – положила я на стол специально прихваченный с собой снимок лучшей подруги. – Цветное, отлично передает черты лица, виден характер.

– Э… э… а она кто?

– Оксана? Только что сказала, моя родная сестра.

– А… а… а!.. Я имел в виду, какое образование у дамы?

– Базовое, актерское, – лихо соврала я, – училась в театральном, сейчас имеет мелкие выходы, ну типа «кушать подано», понимаете, о чем речь?

Волк кивнул.

– Угу!

– Оксана мечтает прославиться, она невероятно трудоспособна и на редкость талантлива, просто судьба не складывается. Фотографии давно в актерской базе лежат, но внимания к себе не привлекают, вот я и решила помочь ближайшей родственнице, – соловьем заливалась я.

– Понятно, – вяло ответил Никита.

– Не понравились снимки?

Волк пожал плечами.

– Ну… ничего.

– Вы уж со мной говорите откровенно.

– Симпатичная особа.

– Значит, по рукам?

Никита сел в кресло, вынул из хьюмидора [11] сигару и принялся деловито готовить ее к употреблению, вытащил гильотинку, отрезал кончик… По комнате поплыл тяжелый, удушливый аромат. На мой взгляд, дядечку, смачно затягивающегося «гаваной» при дамах, следует расстрелять на месте, да и многие мужчины не способны находиться в одном помещении с таким курякой, не зря же в дорогих ресторанах имеются специальные гостиные, где скапливаются те, кто не мыслит себя без сигар.

Отмахнувшись от облака сизого дыма, я повторила:

– Ну, договорились?

– Понимаете, душенька, я человек старой формации. Сейчас молодежь хватается за любой материал, лишь бы снять кино, и не стесняясь говорит о заработках, но мне деньги не важны, поймите правильно, я имел все и сейчас обладаю, так сказать, материальными благами: дачей, машиной, квартирой, вокруг полно молоденьких дурочек, готовых подстелиться под постановщика, полагают, что они потом Джульеттой Мазиной [12] станут. Но мне интересно лишь одно – самовыражение.

Я кивнула.

– Выражайтесь сколько хотите, только снимите Оксану.

– В главной роли никогда.

– Почему?

– Ну…

– Говорите!

– Э… э… э…

– Не тяните.

– Ладно, – решился Волк, – я совершенно не хочу никого обидеть…

– Дальше!

– Не уверен, что Оксана сумеет справиться с возложенными на нее задачами.

– Почему?

– Опыта нет.

– Ей не двадцать лет.

– То-то и оно!

– Вам нужна молоденькая дурочка?

– Нет, но Оксана до сих пор прозябает, образно говоря, сорок пятым лебедем в правой кулисе. Ее не заметили, значит, таланта особого не наблюдается.

– Гляньте еще раз на фото!

– Душенька, снимок не дает представления об актерских задатках.

– Зачем же тогда фототеки?

– Ну… чисто внешне. Допустим, надумали снимать цыганку, вот и ищет ассистент похожий типаж и потом…

– Что?!

– Зрители любят звезд, ходят на фамилии. Если в титрах стоит: Удовиченко, Садальский, Стержаков, Толя Журавлев, Клюка, Рахманова, люди понимают, что получат за свои деньги. А ваша Оксана… Опасный эксперимент, не сумеет сыграть, завалит роль. Плакали тогда ваши денежки и моя репутация. Да, имеются режиссеры, которые любят открывать новые фамилии, устраивают кастинги никому не известных мальчиков и девочек. Порой они выуживают бриллиант в навозной куче, но я звездозажигательством не занимаюсь, предпочитаю работать с теми, кто уже зарекомендовал себя на площадке. Да, кстати, ваша сестра театральная актриса, я подобных категорически не приемлю. Только непрофессионалу кажется, что кино и театр – близнецы.

– Значит, отказываетесь?

– Снимать вашу сестру? Да.

– Даже при условии денег на двести серий?

– Да, – уверенно ответил Волк, – простите, ангел, вы обратились не по адресу.

– Интересное дело, а как же Мила Звонарева?

– Что такое? – вздернул косматые брови Никита.

– Вы же с ней работали?

– Конечно, – кивнул мэтр, – какая трагедия! Погибнуть в зените славы, не реализовав в полной мере данный Господом талант! Эта ситуация ждет своего Эсхила [13] или Софокла [14]! Говорят, муж убил бедную детку в порыве ревности.

– Значит, Милу снимали, – упорно гнула я свою линию, – ради Звонаревой вы поступились принципами.

– Какими? – заморгал Волк.

– Не иметь дел с профанами.

Никита воздел руки к потолку.

– О чем вы! Людмилочка талант, она почти гений, к тому же работоспособна… была. Увы, была!

– Карьера Милы началась с сериала «Стужа».

– Верно.

– Ваша работа?

– Да, я получил за нее престижную премию, – не упустил возможности похвастаться Никита. – Первые две серии народ воспринял вяло, зато после! Людмила бесподобно сыграла Марию, тонко, с нервом, она…

– До «Стужи» Мила была малоизвестной, никому не нужной актрисой, отчего вы изменили своим принципам и связались с женщиной не первой свежести, совершенно не замеченной никем из других постановщиков?

Никита захлопнул рот.

– Только не говорите про найденное случайно в базе фото Звонаревой, – предостерегла я его, – сейчас-то вы даже не захотели разговаривать об Оксане, а ведь у нее с Милой совершенно одинаковая стартовая позиция!

Волк уставился в окно.

– Я не подошла вам в качестве спонсора? Мои деньги плохо не пахнут, они честные.

– Деточка, как вы могли подумать такое! У вас вид ангела, случайно спустившегося на землю.

– Спасибо за комплимент, вернемся к Звонаревой. Кстати, кто дал денег на «Стужу»?

– Э… не помню!

– Да ну?

– Не в том смысле!

– А в каком?

– Спонсор пожелал остаться неизвестным, мне просто перевели сумму на счет.

– С условием, что снимите Милу?

– Да! То есть нет, – начал выкручиваться Волк, – я имел в виду совсем другое. Сам захотел снять Звонареву, она пронзила мою душу удивительным взглядом и волнующим голосом.

– Разве фото могут болтать? Вы же уверяете всех, что приняли решение, только посмотрев на снимок, так откуда сведения про тембр голоса? – ядовито поинтересовалась я.

Глава 13

Целый час я пыталась «расколоть» Волка, но режиссер, словно намыленный уж, выскальзывал из рук.

Потом он хлопнул себя ладонью по лбу.

– Господи, ангел небесный! Совсем забыл, меня же Андрей Семенович ждет! Как же я так запамятовал. Лена, Лена! Куда подевалась!

За дверью кабинета послышался шорох и быстрый, тихий разговор.

– Подвиньтесь, Илья Никитович.

– Куда прешь, дура-баба!

– Меня хозяин зовет.

– Это еще не повод, чтобы остальных людей с ног сшибать.

– Да пустите, тороплюся!

– Не фига, подождет, не барин.

Никита нахмурился, потом решительным шагом подошел к двери, распахнул ее и велел:

– Елена! Сколько тебя звать можно?

– Так Илья Никитович…

– Замолчи и проводи гостью, она спешит, – велел хозяин.

– Вовсе нет, – быстро ответила я, – я совершенно свободна, мы еще не договорили.

– Увы, душенька, у меня назначена встреча с очень важным человеком, готовым дать денег на проект.

– Так я тоже не с пустыми руками пришла!

– Ваши условия неприемлемы!

– Мила Звонарева…

– Она умерла, – перебил меня Волк и протянул руку. – Прошу!

Я машинально пожала повисшую перед носом длань и в ту же секунду оказалась выхваченой из кресла и дотащенной до выхода.