Стилист для снежного человека - Дарья Донцова

– Нет, – простонала та, – но я могу умереть от смеха. Женька, немедленно сними халат!

Девушка покорно стащила с себя шлафрок [10]. Я деликатно опустила глаза, Женечка стояла топлесс, на ней красовались лишь узкие ярко-розовые трусики, украшенные изображениями разноцветных сердечек. Ей-богу, девушка слишком раскована, лично я стесняюсь обнажаться даже в присутствии Оксаны, хотя Ксюня врач и повидала всякое.

– Ужас! – воскликнул внезапно Аркадий.

Я с легкой укоризной глянула на Кешу. Даже если раздевшаяся девушка не обладает красотой, следует все же держать себя в руках и не высказываться столь хамским образом. Кому понравится, если мужчина сначала бросит взгляд на ваше обнаженное тело, а потом заорет от испуга!

Кеша плюхнулся в кресло и захохотал. Вот теперь я обозлилась на него по-настоящему, затем осторожно посмотрела на Женю и удивилась. А где грудь? Конечно, мне не следовало задавать сей вопрос вслух, потому что я сама не обладаю роскошными формами, но все же кое-какой намек на бюст имею. Во всяком случае, вооружившись лупой, вторичные половые признаки на теле Дашутки обнаружить можно, а бедняжка Женечка лишена их вовсе! Представляю, как страдает бедная девушка! А тут еще Кеша с Зайкой тычут в нее пальцами и хохочут без умолку. Отвратительное поведение! Не ожидала от них такой жестокости! Да, Женечка не красавица, личико у нее миленькое, а с фигурой беда. Под одеждой изъянов не видно, но сейчас, когда на девушке лишь кокетливые трусики, мигом стало понятно, что плечи у нее слишком квадратные, руки длинные, талии нет. Очень странное телосложение, я бы сказала, не женское. Да и ноги слегка кривоваты, ступни излишне большие, педикюр, сделанный, похоже, перед поездкой в Москву, не спасает положение. Кроваво-красный лак на ногтях лишь притягивает внимание к крупным, не женским стопам. И бедра слишком узкие, юношеские…

– Ты не врубилась? – простонала Зайка. – Женя – мужчина!

– Что вы так удивляетесь, – захлопало ресницами существо в розовых трусиках, – Евгений Писаренко, сын Гали! Я сразу представился.

– Э нет, – простонал Кеша, – ты сказал: моя мама Галя!

– И профессия стилист, – высунулась из кладовки Маня, – и имя такое, не пойми чье!

Женя пожал плечами.

– Это я чуть челюсть не уронил, когда вы меня в баню позвали. Ну, думаю, и порядки у них, в Москве!

– А мать-то! – всхлипнул Кеша. – Ой, не могу! «Женечка, кошечка, не обижайся, ничего в тебе мужского нет!»

Мои щеки неожиданно стали горячими.

– Но почему у тебя розовая сумка? – вырвалось у меня.

Стилист вытаращил накрашенные глазки.

– Что, нельзя?

– Можно, конечно, просто этот цвет…

– Самый модный в этом году, – пояснил Женя, – вокруг так много мрачного, серого, хочется добавить яркости. У меня и белье такое! Скажите, супер?

Я не стала дожидаться конца беседы, выскользнула за дверь и поплелась на второй этаж. Со всяким случиться может. Между прочим, и Зайка, и Кеша, и Маня тоже приняли Женю за девушку. Но о своей оплошности члены семьи уже забыли, а надо мной станут теперь потешаться до конца дней!

По спальне несся противный писк, телефон прыгал, трясясь от звона. Я схватила трубку.

– Да!

– Сначала обращаешься с идиотской просьбой, а потом не подходишь, – рявкнул Макс.

– Нашел телефон Волка?

– У него нет номера.

– Ну да? Странно.

– Почему?

Действительно, почему? Кое-кто из творческой интеллигенции намеренно не обзаводится мобильником, чтобы не ощущать себя на поводке, но дома-то должен быть аппарат!

– Ладно, адрес?

– Только примерный.

– Записываю.

– Тамбовская область, – заявил Макс, – думаю, он там. Слышь, Дашута, собирайся, поедем к Леонову. Я договорился уже, он нас ждет.

– Это кто?

– Психиатр, мировая величина. Не надо его бояться, попьешь таблеточки, микстуру…

– Ты какого Волка мне адрес дал? – взвыла я.

– Серого, с хвостом, – растерянно сообщил Макс, – думаю, он под Тамбовом обитает. Давай сам за тобой заеду, таблеточки, микстурка, сейчас безнадежных психов на ноги ставят.

– Я не сумасшедшая! Это ты идиот! Мне нужны координаты режиссера Никиты Волка!

Макс икнул и тихо ответил:

– А!.. Ясно! Я прям испугался! В другой раз нормально формулируй вопрос.

– Я спросила спокойно, кто виноват, что у тебя в голове в футбол играть можно! Отчего меня за дуру держишь, или психопатку, которая решила отправиться в гости к тамбовскому волку? – возмутилась я.

Макс быстро продиктовал нужные сведения, а потом заявил:

– Зная тебя, я ничему не удивлюсь. Это не я с пустой головой, а Дашутка с полным отсутствием умения ясно излагать свои мысли!

Я снова швырнула телефон на диван, спорить с Полянским дело бесполезное, все равно он никогда не воскликнет:

– Ну и свалял я дурака!

Нет, любой представитель сильного пола мигом заявит:

– Ох и дуры бабы! Запутали начисто, из-за них глупость получилась!

Ни один мужчина не способен признать свою, даже очевидную, вину.

Номеров у Волка оказалось целых пять, три раза я услышала одинаковую фразу:

– Абонент временно недоступен.

В четвертый до уха долетело гундосое:

– Сейчас не могу ответить на ваш вопрос, оставьте сообщение после гудка.

Я не стала общаться с автоответчиком и предприняла попытку обнаружить Волка по пятому номеру. Из трубки неслись длинные гудки, но хозяин не спешил на зов телефона. Решив не сдаваться, я снова соединилась с автоответчиком и наговорила текст:

– Уважаемый Никита, вас беспокоит Дарья Васильева. Необходимые сведения обо мне можете узнать у Максима Полянского, хотела бы переговорить с вами о съемках нового сериала, деньги имеются.

Отложив телефон, я пошла в ванную, но была остановлена звонком. Ага, я верно рассчитала, Волк сейчас сидит дома, просто он не желает подходить к телефону, слушает сообщения и ухмыляется. Но покажите мне режиссера, который равнодушно отнесется к известию о возможности запуска многосерийной «фильмы»!

– Алло, – радостно воскликнула я, – слушаю внимательно.

– Это ты сейчас трезвонила? – просипело из трубки.

– Да, – ответила я.

Однако Никита не обременен особым воспитанием.

– Ну и… – полетело в ухо, – чего привязалась! Раз не подхожу – значит, сплю!

– Вы мне?

– Тебе, тебе… …! …! …!

Нецензурная брань лилась на голову. Голос Волка хриплый, пропитой вызвал головную боль. Не дослушав вопль до конца, я швырнула трубку и отправилась мыться. Мобильный ожил вновь, но я не стала откликаться на зов. Однако сей режиссер рискует навсегда остаться без работы, коли станет обращаться подобным образом с людьми, которые хотят дать ему денег на много новых лент.

Полная возмущения я влезла в воду, повалялась в пене, потом переместилась в кровать и моментально заснула, решив забыть обо всех проблемах до завтра.

Я не принадлежу к категории людей, которым некто по ночам демонстрирует цветное кино. Вот Маруся, та почти каждое утро рассказывает о том, как каталась на синей лошади, собирала розовые поганки или в ужасе убегала от многоногого чудища.

– Иногда мне кажется, что лучше вообще не спать, чем так мучиться, – жалуется девочка, – встаю разбитая, все тело ломит.

Я же проваливаюсь в темную пропасть и иногда даже завидую Маруське. Надо же, как ей повезло: живет две жизни, одну наяву, другую во сне. Отчего я сплю, словно кирпич?

Но сегодня неожиданно я увидела изумительную картину. Теплое солнышко освещает красивую поляну, я иду по ней, любуясь красивыми цветами, ноги выносят меня к маленькому домику, беленькому, с голубыми ставнями. Во дворе стоит столик, на нем высится кувшин с компотом, лежат конфеты… А вот и удобное кресло с мягкой подушкой, рядом гора детективов. Вокруг стоит полная тишина, прерываемая лишь тихим звоном невесть откуда взявшихся комаров: з-з-з-з. Я падаю в кресло и вдруг понимаю: вокруг, на много тысяч километров, никого нет, никаких людей, ни плохих, ни хороших, ни родных, ни друзей, ни соседей, только звенящая тишина: з-з-з-з, полное одиночество. Вот оно счастье, сейчас спокойно погружусь в чтение. З-з-з. Съем конфетку, з-з-з-з. Рука потянулась к яркому томику, глаза раскрылись. З-з-з-з.

В ту же секунду стало понятно: я дома, в спальне, за незанавешенными окнами темнота, а в воздухе висит не комариный писк, а сердитое нытье не выключенного на ночь мобильного.

Руки схватили трубку, глаза невольно отметили время: шесть утра. Ужас вполз в душу. Господи, что случилось? Аркадий, Зайка, Маша, Дегтярев? Нет, они же дома, спят. Оксана, Дениска!!!

– Алло, – закричала я, – говорите скорей.

– Дашенька, доброе утречко, – вырвался из трубки бархатный баритон, – как спали, почивали?

Я потрясла головой.

– Вы кто?

– Не узнали, ангел мой?

– Нет, простите.

– Никита Волк вас беспокоит.