Призрак Тилацина - Влада Ольховская

этого, ничего не понимаю.

— Вы когда-то учились вместе с моей подругой Викой, — пояснила Алла. На светлой коже легко просматривались розово-малиновые пятна смущенного румянца. — Еще не здесь, а тогда, раньше, и вы отчислились… Но она рассказала мне о вас…

Кирилл попытался вспомнить Вику. Кажется, действительно была такая… Но где-то на периферии его круга общения. Из тех, кого знаешь ровно настолько, насколько требуют ваши общие занятия, а после выпуска благополучно забываешь. События из той жизни вообще казались Кириллу ненастоящими, будто произошедшими не с ним.

— И что Вика рассказывала обо мне такого, что вы меня аж здесь отыскали? — полюбопытствовал Кирилл. Обращаться к этой трясущейся и краснеющей деве на «вы» было даже забавно.

— Что вы из полицейской семьи… Что вы и сами как-то связаны были с расследованиями… А мне как раз нужна помощь полиции!

— Вам телефон подсказать?

— Полиция как таковая мне не поможет, в том-то и подвох, — печально улыбнулась Алла. — Я уже пробовала обращаться к ним… Это было наивно с самого начала. Получила вот это фирменное «Когда убьют — тогда и приходите!»

— А вас пытаются убить?

— Сейчас? Избить и изнасиловать. Но, думаю, ту, кто это устроил, моя смерть точно порадует…

Оказалось, что Алла умудрилась вляпаться в любовный треугольник, причем не добровольно. Поначалу-то она радовалась, что нашла «того самого мужчину мечты». Но вскоре выяснилось, что к нему прилагается озлобленная бывшая, которая завела себе не слишком приятное хобби: превращать жизнь Аллы в ад. То, что сначала казалось примитивной женской местью, очень быстро развилось в полноценную травлю.

Алла действительно пыталась обратиться в полицию. Но там хватало реальных уголовных дел, никто не собирался вдаваться в подробности «женских разборок». Да и потом, Алла никак не могла доказать, что ее преследует именно бывшая сожительница ее возлюбленного. Были лишь указания на то, что ее преследует кто-то. В полиции такого навидались, и Аллу настойчиво выставили за дверь.

А ее недоброжелательница будто только этого и ждала. Она явно выяснила, что Алле никто не поможет, и травля активизировалась.

— Ну а я здесь при чем? — не выдержал Кирилл. — Я вас всех не знаю. То, что я знаком с твоей подругой, вообще ничего не значит.

— Для меня важнее, что вы из полиции… Может, вы можете сами… Или попросить…

— Не буду ни «сам», ни «просить». Пока нет оснований подозревать реальное преступление.

— Но как же… Я не все рассказала…

— Это не мне нужно рассказывать, — прервал Кирилл. — Слушай, давай честно: я тебе чужой человек, у которого своих проблем хватает. Это раз. У тебя есть этот чувак, из-за которого весь сыр-бор, это два. Он пусть и разбирается.

— Олежек пытался ее успокоить… Она его не слушает! Только еще больше злится… А вы человек со стороны… Может, кто-то из вашей родни с ней поговорит?

— Никто не будет этим заниматься. Справляйтесь сами посредством Олежека. А Вику свою предупреди, чтобы больше обо мне не болтала.

Слушать ее и дальше Кирилл не собирался — если бы он задержался тут, он мог опоздать на встречу с Яном. Угрызений совести он тоже не чувствовал: он терпеть не мог все эти любовные интриги и с большой неохотой стал бы в них разбираться, только если бы речь шла о по-настоящему близких друзьях. Но решать проблемы какой-то девицы, которую он знать не знал и знать не желал? Да еще и не одинокой, а с полноценным «мужчиной мечты», которому вполне могла льстить роль трофея в битве между двумя дурехами.

У Кирилла хватало по-настоящему важных дел. Он только что закончил сортировку данных об Арсении Курцевой, его и правда волновала та история с парнем, которому выстрелили в лицо… На фоне этого нытье Аллы о том, что ей гадости в соцсетях пишут, смотрелось нелепым.

Ян назначил ему встречу в кафе неподалеку от университета. Кирилл сразу заметил, что дядя выглядит даже более мрачным, чем раньше, и это не сулило ничего хорошего.

— Скажи мне, что накопал все, что нужно, — потребовал Ян, едва Кирилл опустился за столик, раздраженно игнорируя приветствие.

— Не знаю насчет нужного, но кое-что накопал… Случилось что-то?

— Сашка случилась. Опять.

Так Кирилл и выяснил, что история с Курцевой из просто странной превратилась в опасную. Ян рассказал ему обо всем — и об обыске в доме Александры, и о смерти ее коллеги. Получается, в этой истории уже двое мертвых полицейских… На подобное просто так не идут.

Как бы Кирилл ни злился на тетку за то, что она натворила, он точно не желал ей смерти. Его злость была импульсивной, эмоциональной, он с легкостью принял бы извинения Александры, простил и забыл. Новость о том, что она может погибнуть там, далеко за океаном, отзывалась в душе ледяным страхом.

Кирилл сделал глубокий вдох, стараясь успокоиться. С Александрой еще ничего не случилось, вот что главное. Она теперь не одна, с ней Андрей… Кирилл прекрасно помнил ту ночь, когда этот человек спас ему жизнь. Это его отец мог относиться к Андрею снисходительно, как к «какому-то ветеринару». Кирилл знал о нем больше, чем можно было объяснить словами.

Правда, для того чтобы уберечь Александру от беды, такой поддержки может оказаться недостаточно. Но тут в дело вступал Кирилл: данные, которые он собирал в качестве одолжения, теперь показались особенно важными.

— Она действительно занималась журналистскими расследованиями, — сообщил он. — С начала карьеры и… до конца, получается.

Большая часть того, что рассказала Яну сестра погибшей, подтвердилась. Арсения действительно была наглой — и честной. Карьера имела для нее огромное значение, но она не готова была возвыситься любым путем и пройти по головам.

Все показания ее знакомых, все данные в открытых источниках указывали, что Арсения действовала честно. Обижены на нее оставались лишь те, кого она разоблачала, так это и понятно! Зато ей были благодарны все, кого она защитила, да и просто сторонние наблюдатели. Она не боялась связываться с лидерами мнений, она уверенно переходила дорогу обеспеченным людям. Она была умна и осторожна. Арсения считала, что обретенные ею враги способны нанять каких-нибудь алкашей, нападающих в подворотне или царапающих машину гвоздями, не более.

Ну а потом она оказалась статуей на нью-йоркской выставке. Получается, в какой-то момент она ошиблась в оценке тех, кому решила противостоять.

— С личной жизнью что? — спросил Ян, помешивая кофе.

Он выглядел отвлеченным, будто мыслями и вовсе был не здесь. Но Кирилл не позволил себе обмануться, он прекрасно знал, что Ян слышит каждое его слово, просто одновременно продумывая несколько сложных версий. Да