Дракон моего сердца (СИ) - Линг Татьяна

 — Какой же вы все же шутник! Конечно, вы можете потанцевать с моей девочкой!

София все это время не дышала во время разговора, она с обожанием взглянула на князя, что уже протягивал ей свою ладонь. Моя маленькая сестра кажется повзрослела и хотя ее платье еще подшивалось покороче, оставляя на показ щиколотки и туфельки, явно намекая окружающим, что девушка еще ребенок, но все же в ее сердце зарождался пожар. Я это видела, замечал ли это князь или маман, не знаю, но мне бы очень не хотелось бы, чтобы она попала в такую же ситуацию, что и я.

— Эти драконы, — от досады прошипела я и стоило мне только это сделать, как поблизости от нашего дивана я заметила и Гилмора в окружении двух красавиц, одну из которых оставил в одиночестве Шотдак, однако та с удовольствием рассыпалась от внимания других трех драконов и мое настроение окончательно испортилось.

— Какая прекрасная Лилия! — воскликнули рядом и я резко обернулась со своей маман. Черноволосый и смуглый мужчина был привлечен вышивкой скрывающей мой ожог. Действительно к нам наглым образом мягко перетек представитель драконовской расы. Голубые зрачки его тут же заполонила черная радужка, а я то уже знаю, что это выдает в князьях странную степень заинтересованности.

— Позвольте представиться, — казалось этого господина миновали все человеческие условности, он напросто на них чихал, даже Нина Федорова не нашлась, что возразить, что же касается меня я лишь мельком посмотрела на Гилмора, взгляд которого тут же потемнел. — Князь Родаускас.

И вспышка памяти ослепила, это именно один из драконов, что сжег за раз королевскую семью. 

— Родаускас, вот ты куда убежал, а я ведь тебя просил занять мою спутницу, — на выручку поспешил Шотдак, уж не знаю, как он увидел, услышал соратника, но уже успел прервать танец и теперь возвращал насупившуюся Софию маман.

Князь отмахнулся от золотого дракона:

— Какие могут быть спутницы, если мне кажется я встретил драгоценный цветок, — меня резко прошибло потом, вот только еще одного странного маньяка на мою голову не хватало.

— Гилмор проверял бедняжку и нам она совершенно не подходит, — Шотдак продолжал улыбаться, в то время пока он силой схватил друга, и мне даже показалось, что я заметила почерневшие нечеловеческие когти на его руке.

— Я бы хотел все же взглянуть пристальнее на тот цветок, что распускается на ее плече, не без причины надо сказать, — Родаус напряженно смотрел прямо на ожег, а кожа под вышивкой словно взбесилась, она начала буквально накаляться под его взглядом, грозясь спалить меня саму.

— Тогда я проверю еще раз, по праву первого — знакомо прогремело над моей головой и я с облегчением выдохнула, Гилмор все же был уже знаком, а Родаускас искренне вызывал животный страх. 

— Ты упустил свое право первого и теперь мы на равных можем спорить за завоевание сердца дамы, причем все драконы, — усмехнулся, очень зло и развернулся, чтобы встретиться с пылающим взглядом Гилмора.

Вокруг люди вдруг стали двигаться механически, медленно и как-то неправильно. Драконы воздействовали на их восприятие! Они ими манипулировали, отводили внимание. Затормаживали! Моя мать, увидев что происходит, только сейчас осознала, насколько сильны эти существа. Она схватила сестру и обняла ее не смея даже посмотреть в сторону вставших напротив друг друга драконов. От лица отлила кровь, казалось пошевелись я и сразу произойдет страшное. Я видела пляски нескольких драконьих теней на стенах, не только Гилмора, его я могла отличить от остальных, но и другие, в том числе и золотую тень дракона Шотдака.

Уж не знаю, как определяется сила между драконами и чем могла бы закончиться вот это немое противостояние, как Шотдак прошипел:

— Господа, мы с вами здесь не для этого собрались! А привлекать внимание к графине Федоровой вообще немыслимая глупость с вашей стороны! — и ей богу я заметила, как при этом он выпустил раздвоенный темно-синий язык изо рта.

— Хорошо, раз Гилмор настаивает на дополнительной проверке настоящая ли Лилия, то я откланяюсь, — Родаус поклонился нам и так же мягко вернулся к сопровождающим драконов дамам, а там продолжил милую беседу, будто и ничего не происходило вовсе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Люди задвигались с привычной глазу грацией, хотя я услышала, как несколько стаканов все же разбилось.

— Я прошу прощения госпожа Федорова, но мне необходимо поговорить с вашей дочерью наедине, это для ее же безопасности, — номинально испросил разрешения князь у моей матери.

Нина Федорова лишь кивнула головой, ей пришлось в скором порядке приходить в себя и натягивать искусственную улыбку, поскольку к ней уже торопились навстречу подруги. Меня же, стоило подняться, схватили под локоток, не больно, но ощутимо и буквально поволокли к одной из арки. Стоило людям повернуть в нашу сторону головы, как Гилмор взмахнул раздраженно рукой и позади нас что-то взорвалось, привлекая всеобщее внимание.

И за этой аркой тоже оказался какой-то лаз. Мы несколько раз повернули налево и затем небольшая дверца открыла для нас небольшой кабинет с книжными полками и уютным камином. Окон в этом месте не было, зато висели старомодные картины в тяжелых золоченых рамах. Я устала уже бежать за князем и порядком запыхалась, поэтому позволила себе рвануть свою руку и наконец остановиться. Разъяренный дракон встал напротив меня.

— Что вы опять задумали, Лариса! Что на вас за наряд?

— Вы совсем рехнулись всеми драконами разом? Что не так с моим нарядом? — я против воли сделала шаг назад, в мгновение почувствовав себя словно раздетой перед этими переливающимися цветами радуги глазами.

— Ночная Лилия, вы оделись в наряд, похожий на цветок, что почитается всеми драконами святым, он является символом продолжения нашего рода! Откуда вы вообще взяли его изображение?

— Я…

Гилмор приблизился ко мне и грозно навис сверху:

— Еще раз спрашиваю, откуда вы узнали в точности, как выглядит Ночная Лилия дракона? — я не отвечала, поэтому Гилмор не выдержал и рванул приколотый цветок на себя, я только успела прикрыть ожог рукой, поскольку мне действительно становилось страшно. — Мне повторить вопрос?

— Нет! — вскрикнула я, — Это все потому что вы обожгли меня и вот… — усилием я разжала пальцы и отвернулась, боясь даже посмотреть в лицо Гилмора.

Казалось секунды растянулись в часы, оттого время это стало ощущаться тяжело и даже воздух потяжелел от нависшей угрозы. Мне показалось Гилмор застонал.

Глава девятнадцатая

— Вы сказали, что между нами ничего не было. — На новое обвинение я решилась взглянуть на князя, он сделал шаг назад.

— Так вы меня еще в этом обвиняете? — Голос дрогнул, то ли вечер был слишком напряженный, то ли я действительно испугалась поведения драконов, но затея выйти замуж за Тоцкого, прямо в ближайшее время, уже не представлялась чем-то трагическим, и я понимала, что от меня потянуло отчаянием. Я совершенно запуталась, и мне откровенно было страшно.

Князь сделал еще несколько шагов назад, будто перед ним предстала ядовитая химера.

— Что вы, Лариса, я могу винить лишь себя. — Он присел за стол и опустил голову на ладони, а затем что-то резко сказал на незнакомом языке, но по тону я поняла, что это наверняка было что-то ругательное.

— Я настолько вам неприятна? — Вопрос разрезал пространство и зазвенел, натягивая невидимые нити напряжения.

Гилмор снова тяжело вздохнул:

— Лариса, я понятия не имел, почему реагировал на вас так остро. Но думаю, это не простое совпадение, а кем-то подстроенная авантюра. Присядьте, я вам все расскажу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

И я послушалась, присела на широком и удобном кресле, стоявшем возле стены.

— Вы помните, что по пути назад железнодорожные пути были разрушены?

— Да, и вам сразу стало плохо после того, как вы их восстановили.

— Верно, — Теперь он просто смотрел прямо на меня, а мне было не удержать от него магнетического взгляда. — Химера разрушила пути, и, прикоснувшись к ним, я подвергся не простому магическому воздействию, а хитроумному. Ну конечно! — Гилмор подскочил со своего стула. — Если бы они использовали боевую магию, то любой дракон почувствовал, а они использовали… — теперь он подскочил ко мне, — любовную!