Китайские палочки времени - Александр Алфимов

Приготовления к празднику уже заканчивались. Навалившуюся темноту разгоняли десятки разноцветных огоньков. Впрочем, светили они неярко, вполне позволяли ориентироваться, но ночь все равно оставалась сама собой. Это мне понравилось: если бы подобное мероприятие проводилось у нас, то свет был бы ярче, чем днем.

Люди начали рассаживаться за столами. Впрочем, не нее, а в основном мужчины и старики. Женщины и девушки сновали туда-сюда, расставляя по столам блюда и кувшины. Дети громко визжали в сторонке, увлеченные какой-то игрой. Похоже, они и сами не слишком жаждут посидеть со взрослыми.

Рассаживаются строго по старшинству. Столы стоят буквой «П». Вдоль «верхней» перекладины буквы сели старики, ближе к «низу» буквы устроились те, кто помоложе. Причем правую сторону «буквы» оккупировали мужчины, левую — женщины, не занятые сервировкой стола.

Мне хотелось сесть в самом «низу» буквы, там, где устроилась молодежь. Однако дед Иван заявил, что я почетный гость, и усадил со стариками. Пришлось слушать неспешные разговоры о ценах на мед и здоровье буренок. Некоторое время я с тоской поглядывал на противоположный конец стола. А точнее, на оба противоположных конца. Там то и дело раздавались взрывы смеха. Причем одновременно и справа и слева. Видимо, несмотря на пространственную изоляцию, парни и девушки умудрялись как-то общаться.

Но скучал я недолго. Старики начали обращаться с вопросами ко мне, да и обилие вкусной еды не располагало к тоске.

Какое-то время я с аппетитом уминал блюда. Но все же мои гастрономические возможности, и без того ограниченные, были сильно ослаблены чаем с пирогами. Едва я успел подумать, что мне не помешало бы утрясти содержимое желудка, как заиграла задорная музыка. Играли музыканты — видимо, наряду с Сетью здесь не приветствуется и звуковоспроизводящая техника.

Парни и девушки вскочили из-за стола и принялись лихо утаптывать площадь. Часть старшего поколения последовала за ними. И даже некоторые старики, покряхтывая, встали, вышли на «танцплощадку» и начали притоптывать и размахивать руками.

Какое-то время я просто наблюдал за танцующими, пытался разобраться в тонкостях местных танцев. В своем времени на дискотеках я довольно неплохо могу отплясывать, но здесь наши танцы не годятся. Во-первых, в чужой монастырь со своим уставом не суются. Во-вторых, под здешнюю музыку нелепо смотрелся бы какой-нибудь брейк-данс.

Довольно быстро я разобрался, что особых тонкостей в местном танце нет. Стандартных элементов немного, зато большое внимание уделяется импровизации. Главное, проникнуться духом местной культуры и почувствовать музыку. Судя по реакции окружающих, это получилось у меня превосходно. Вокруг меня тут же образовался круг, танцующие начали в такт музыке хлопать в ладоши, время от времени подбадривали выкриками. Время от времени в круг вбегали девушки и начинали кружиться в танце вокруг меня. Но откровенных приставаний не было. Это меня немало порадовало: терпеть не могу, когда девушки вешаются на шею.

Вообще, как я заметил, нравы здесь свободные, но одновременно целомудренные. Вероятно, причиной такого, казалось бы, противоречивого сочетания является то, что люди опираются не на мнение окружающих, а на внутреннюю мораль.

Через некоторое время я заметил, что танцующие перенимают у меня движения и общий стиль танца. Хотя я и старался не выделяться, но все же абсолютно соответствовать местным танцевальным традициям не получалось. Я посмотрел на стариков — они не выказывали заметного возмущения тем, что их молодежь берет пример с меня. Многие и сами заметно заинтересовались. Видимо, здесь не считается пороком заимствование элементов чужой культуры. Дед Иван, который отплясывал рядом, и сам пытался повторить некоторые мои движения. Должно быть, злом он считает только проникновение в деревню городских моральных ценностей, а обмен навыками и умениями активно приветствует.

Осознав это, я начал танцевать свободнее, вплетая в танец движения из тех боевых искусств, с которыми я знаком,— так танец выглядит эффектнее. Сначала осторожно, гак. чтобы не было заметным боевое происхождение движения.

И лишь через некоторое время я понял, что местный танец сам по себе основан на какой-то неизвестной мне боевой системе. А вскоре заметил, как несколько парней и девушек разбились на пары и принялись отрабатывать приемы и уклонение от ударов. Все это сопровождалось веселыми восклицаниями и громким смехом.

Некоторые пары от отработки перешли к тренировочным боям. Тут же на исход боев стали заключаться пари. Правда, как я выяснил позже, на кон ничего не ставилось, спор шел на интерес.

После всего этого было уже глупо скрывать свои боевые навыки. Я позволил своему телу двигаться так, как ему угодно. Сейчас музыка играет уже более энергичная, чем раньше. Пришлось напрягаться, чтобы поспеть за ней. Но зато и смотрелось это, наверное, эффектно.

Заметив по танцу, что и мне не чуждо искусство рукопашного боя, местные сразу же стали приглашать меня в спарринги. Я отбрыкивался, как мог.

— Да я и не знаю вашей боевой системы! — привел я последний довод, когда остальные были исчерпаны.

— Так это даже лучше! Бейся как умеешь. В реальном-то бою ты же не можешь быть уверен, что противник использует знакомый тебе стиль. Вот и будем тренировать к бою против незнакомой боевой системы.

Больше мне возразить было нечего. Против меня вышел широкоплечий парень. Первые несколько ударов я благополучно отвел. А потом он просто опрокинул меня на траву — без всяких приемов, за счет одной грубой силы, просто схватил и бросил.

Местные засмеялись. Засмеялись не обидно, просто это действительно было смешно. Но я все равно разозлился на самого себя, ведь я представляю здесь целую эпоху и просто не могу опозорить ее.

Я сосредоточился. Подмывало задействовать чип, но это показалось мне нечестным. Ладно, обойдусь своими силами.

Я представил поток времени. Это не я двигаюсь сквозь время, а оно движется сквозь меня. Я не иду из прошлого в будущее. Все наоборот, я стою на месте, а будущее проходит сквозь меня и становится прошлым.

Все вокруг меня замедлилось, стало более четким. Вот теперь попробуем, кто кого. Я пошел вперед. Все происходящее представилось мне как бы со стороны. Тело двигалось само по себе, и в то же время я контролировал движение каждой мышцы.

В моем изменившемся восприятии мне казалось, что я двигаюсь очень медленно и плавно. Однако, когда парень оказался на траве, со стороны донеслось: — Ого! Как молния!

Начало этого возгласа я воспринимал еще в боевом состоянии, а последнее слово слышал уже в обычном.

Все как раньше. Я снова двигаюсь сквозь время, а не оно через меня. Все вокруг движется в своем естественном ритме. Вот только голова гудит. Неудивительно — в течение нескольких секунд моему мозгу пришлось работать с огромной производительностью. Теперь через голову прокачивается огромное количество крови, чтобы восстановить потенциал нейронов.

Конечно, глупо это было — использовать против парня такое мощное средство. Вполне хватило бы просто как следует сосредоточиться и использовать несколько хитрых приемов.

Я подал поверженному противнику руку и спросил:

— Не расшибся?

— Нет! — помотал головой парнишка.— А как это вы так?

Вот и последствия моего глупого позерства — паренек обратился ко мне на «вы». А ведь я всего на несколько лет старше его. И до этого он, ничуть не смущаясь, «тыкал».

— Во-первых, давай как раньше — на «ты». Парнишка кивнул.

— А сделал я это очень просто. Вот только научиться было трудно. Но учение и труд все перетрут. Запомнил?

Паренек снова кивнул. А я решил, что мне следует откорректировать водно-солевой баланс в организме. Для этого я направился к своему месту за столом.

Ковшик кваса удовлетворил мои потребности. Однако я не спешил возвращаться на танцплощадку, совмещенную с бойцовским рингом. Несколько минут я просто отдыхал. Потом мое внимание привлекли миграции местных жителей.

Я принялся наблюдать за ними. Выяснилось, что кажущаяся суматоха праздника на самом деле имеет строгую систему. Женщины, подававшие еду и уносившие пустую посуду, время от времени сами садились за стол. Тут же вскакивали другие и брали на себя эти функции.

То же самое и с музыкантами — они то и дело менялись с танцующими. Время от времени приходили мужчины с бластерами, отдавали оружие другим. Сами садились за стол, а их сменщики уходили. Видимо, в караул.

И все это без суеты или накладок, каждый знает, когда следует веселиться самому, а когда надо уступить другим. Я так и не смог понять — существует ли какое-то расписание или порядок смен определяется спонтанно. Возможно, будь у меня больше времени, я бы нашел на это ответ. Однако местные заметили, что я отлыниваю от заслуженного отдыха.