Шишли-мышли - Юлия Владимировна Монакова

к нам, постеснялась и оставила узелок за порогом. Она вообще патологически застенчива и маниакально блюдёт дистанцию между мной — «белой госпожой» — и собой, прислугой. Когда я предлагаю ей стул или кресло, она отнекивается чуть ли не в слезах. Так и в этот раз — для неё немыслимо было положить фрукты на хозяйский стол, и она предпочла оставить их за дверью. В итоге все сочные плоды растащили обезьяны, страшно охочие до этого лакомства…

Мы с Максом помогаем бедняжке помимо того, что платим за работу — вещами, одеждой, продуктами. К слову, общаемся мы с Наргиз на дикой смеси русского, английского, хинди и жестов. И, между прочим, прекрасно понимаем друг друга!

Наргиз уже в курсе происшествия с Сонией; ей не терпится обсудить это со мной.

— Как ты считаешь, на неё напал… маньяк? — внутренне содрогаясь, предполагаю я.

— Я думаю, джинн в неё влюбился и похитил! — серьёзно отвечает она.

— Джинн из лампы? — улыбаюсь я. Наргиз обижается:

— Я правду говорю! Джинны существуют! Бывают злые, бывают добрые… Муж рассказывал, что однажды проснулся среди ночи и увидел сидящую на кровати женщину с горящими красными глазами. Он испугался и толкнул её, она зашипела как змея, сползла на пол и исчезла! — глаза Наргиз откругляются от ужаса.

— А что ей понадобилось от твоего мужа? — интересуюсь я.

— Он ей понравился! Может, хотела в его тело вселиться…

Я склоняюсь к мысли, что у мужа Наргиз просто началась белая горячка, но предпочитаю не произносить этого вслух. Она продолжает увлечённо болтать о джиннах, при этом ловко стирая, полоская и отжимая бельё; на тонких смуглых руках мелодично позвякивают браслеты.

— Сония джинна своими распущенными волосами завлекла. Девушка должна носить косы, а не распускать лохмы, это неприлично… — авторитетно изрекает она.

После ухода Наргиз я, наконец-то, делаю себе кофе и открываю ноутбук, чтобы просмотреть почту. Одно новое сообщение во «входящих». Отправитель мне незнаком.

«Надеюсь, вам понравился мой скромный букет?»

Без подписи. Внимательно смотрю на электронный адрес: dzhin. Я схожу с ума, или это чей-то глупый розыгрыш? А может, Макс так развлекается?

«Шутка затянулась!» — сердито отправляю я этому весельчаку. Ответ прилетает мгновенно:

«Простите, не хотел вас обидеть».

«Кто вы?»

«Ваш преданный поклонник».

«Откуда вы меня знаете?»

«Видел несколько раз на улице…» — он перечисляет те места, где я действительно бываю.

«Как вас зовут?»

«Моё имя вам ничего не скажет, но если вам угодно — Канхайя».

Я обрушиваю на него град вопросов: «Как вы узнали адрес моей электронный почты? А домашний адрес? Откуда вы знаете мою фамилию?»

«Думаю, на сегодня достаточно информации. Я напишу вам завтра. До связи!»

«Завтра можете мне вообще ничего не писать!» — сердито отправляю я ему вдогонку и в сердцах захлопываю ноутбук.

Вечером Макс приходит с работы и кидает любопытный взгляд на цветы.

— По какому они поводу? — блефую я, хотя уже догадываюсь, что муж тут не при чём. Он пожимает плечами:

— Хотел тебя спросить то же самое.

— Понятия не имею! Я думала, это все твои прикольчики, — раздражённо отзываюсь я.

— Нет, не мои, — сухо бросает он и уходит в свою комнату.

На следующее утро меня снова будит вопль сабдживалы. Я подскакиваю на постели, как ошпаренная, и первым делом хватаю ноутбук. Одно входящее сообщение! От Канхайи! Без текста, но с прикреплённым файлом внутри!..

Я с замиранием сердца открываю фото и вижу смуглого красавца с белозубой улыбкой. На вид ему не более тридцати. Лицо кажется мне знакомым — у меня вообще цепкая зрительная память, я же художник. Помедлив, пишу ему сообщение: «Мне кажется, что мы с вами где-то встречались. Может такое быть?»

И тут же — ответ:

«Конечно, мы встречались. Просто не знакомились. Не ожидал, что вы тоже запомните меня. Приятно…»

«Насколько я понимаю, вы индиец. Откуда вы так хорошо знаете русский?» — любопытствую я.

«Учился и жил в России около десяти лет».

«Канхайя, а вам известно, что у меня есть муж?»

«Да, я в курсе».

«А откуда вы знаете мой мейл, адрес и всё остальное?»

«Не могу вам этого сказать, простите. Мне пора. До связи!»

Несмотря на недосказанность, повисшую между нами, я пребываю в прекрасном расположении духа и весь день порхаю, как ласточка. Чего скрывать — приятно, когда в тебя влюблён такой потрясающе красивый парень, ну просто звезда Болливуда!

После обеда ко мне снова заглянул дядюшка Притам. На руках он, как младенца, держал свою престарелую мартышку Лейлу — очевидно, собирался совершить очередную вылазку в город, на заработки. Притам расстроенно сообщил мне, что Сонию пока не нашли, несмотря на то, что подключилась полиция. Чтобы разрядить обстановку, я пригласила его в гостиную, предложила чашку чая и со смехом рассказала, что дурёха Наргиз болтала накануне о джиннах. Однако дядя Притам не смеялся.

— Всякое может быть, — пробормотал он, теребя седую бороду.

— Дядя Притам, ты что, тоже веришь в джиннов, привидения и все эти сказки?! — потрясённо переспросила я. Он глубоко вздохнул:

— Послушай-ка, что я тебе расскажу. Я ведь родом из Агры, всё своё детство там провёл. Есть там одно местечко — гробница древнего индийского императора Акбара. Мальчишкой я проводил там почти всё время — здорово было играть с приятелями в огромном саду вокруг гробницы, пугать обитающих там антилоп и павлинов… в общем, обычные пацанские забавы. Конечно, официально это было запрещено, вход по билетам, но где мальчишки не пролезут!

Заинтересованная рассказом, я поудобнее устроилась в кресле и приготовилась слушать дальше.

— …В районе гробницы сохранилось много старинных катакомб, — продолжал старик, машинально поглаживая обезьянку, которая, похоже, пребывала в буддийском спокойствии и никак не напоминала своих юрких и шустрых сородичей с улицы. — Этакие потайные ходы, расшифровку которых из ныне живущих уже никто, разумеется, не знает. И дёрнул же нас чёрт начать играть в прятки именно в этих катакомбах! В общем, полазили по подземельям часок-другой — и заблудились. Страшно, аж жуть! Ори-не ори, никто тебя не услышит, слишком уж мы далеко забрались вглубь от входа. И темно — хоть глаз выколи, дневной свет не проникает. Летучие мыши летают и пищат… короче, кровь в жилах стынет!

Я поёжилась, представив этот ужас.

— Ну, мы, конечно — в рёв. Хоть и маленькие, а догадались уже, во что вляпались. Плакали, звали подмогу, пытались сами найти выход — безрезультатно. Да и кто нас искать будет, если ни одна живая душа не в курсе, что мы здесь?! — дядя Притам на мгновение