Что известно реке - Изабель Ибаньез

Я буду спрашивать до тех пор, пока не получу всю необходимую информацию.

Дядя Рикардо потер глаза.

— Сейчас не время.

— Вам знакомы старые легенды о магии?

Глаза моего дяди распахнулись.

— Уитфорд, — предупредил он.

— Конечно, — быстро ответила я. — Мой отец рассказывал мне.

— Магия потихоньку исчезает, — сказал мистер Хейс. — И здесь, в Египте, остатки магической энергии проявляют себя в любопытных погодных явлениях — стихийных бедствиях, песчаных бурях и им подобных. Но мы также обнаружили признаки магии старого света в некоторых предметах, таких как черепки от горшков и старинных сандалиях. Что наиболее интересно, так это то, что магия была одинаковой в разных предметах, обнаруженных в одном месте.

— Я вижу, к чему вы клоните, — сказала я. — Вы намекаете, что кольцо Клеопатры тронуто магией старого света и я с этим согласна. С самого начала я почувствовала странное покалывание или импульсы, надевая его. Я ощутила его на кончике языка.

Брови мистера Хейса слегка приподнялись. Я ждала, что он что-то скажет, но он оставался в тихой задумчивости. Я продолжила, решив не упоминать о том, что мне также открылись частицы воспоминаний. Это было похоже на… Дневниковые записи. Окно в ее душу, что было слишком личным, чтобы произносить вслух.

— Я все еще не понимаю, чем это может помочь найти ее гробницу.

— Прилипшая к кольцу магия может привести нас к другим предметам с этим же заклинанием, прилипшим к ним в момент наложения. Предметы с одним заклинанием взывают друг к другу. Вот почему это ключ к разгадке, — поделился мистер Хейс. — А почему ваш отец отправил его вам, я не знаю.

— Ты получила ответы, — сказал дядя Рикардо. — Мне нужно кольцо.

— Мне тоже, — глубоко вздохнула я. — Его украли.

* * *

Мистер Хейс безусловно знал, как обращаться с моим дядей и его буйным нравом. Дядя Рикардо потянулся в карман пиджака и бросил на стол горсть монет, после чего резко встал. Стул опрокинулся, обращая к себе всеобщее внимание, когда он вышел из-за стола и пошел прочь быстрыми и длинными шагами, а мы поспешили за ним. Я наблюдала за горделивой линией его сильной спины, пока он вел нас на третий этаж.

Мистер Хейс следовал за моим дядей, засунув руки в карманы и посвистывая. К моменту, как мы оказались у дверей моего номера, дядя Рикардо немного успокоился. Возможно, дело было в веселой мелодии, насвистываемой мистером Хейсом. Дядя протянул мне руку. Я молча нащупала в сумочке латунный ключ и протянула ему.

Он вошел первым.

Мистер Хейс отошел в сторону, жестом указывая мне на распахнутую дверь.

— После вас, сеньорита.

Я пронеслась мимо и остановилась, увидев, как мой дядя перекладывает вещи на столе. Он перебирал бумаги, сортировал книги. Затем он отвернулся и уперся взглядом в балконные двери. Так он застыл, словно в ловушке старого воспоминания.

— Они всегда пили чай в день перед отправкой на раскопки, — негромко произнес мистер Хейс. — На балконе.

Меня моментально охватило несколько чувств.

Глубокая печаль за моего дядю, потерявшего сестру и близкого друга. Его самая большая поддержка и люди, уверенные в мечте всей его жизни — в археологии. Огорчение от того, что я не могла разделить это горе, воспоминания, в которых мне не было места. И злость на родителей, странствующих по пустыне, несомненно, в поисках какой-нибудь подсказки, указывающею на очередную египетскую тайну.

Как они могли быть настолько неосторожны?

Они лучше всех знали об опасностях пустыни. Они возвращались в Египет на протяжении семнадцати лет. Они не относились к здешним суровым пескам несерьезно, только не к постоянным песчаным бурям и риску обезвоживания.

Дядя Рикардо отвел взгляд и обратился ко мне, словно понимая, что я чувствую. Его внимание переключилась на мои руки, с пустыми пальцами без колец. Он нахмурился и принялся расхаживать по комнате. Мистер Хейс плюхнулся на один из дивана, я опустилась напротив него. Он достал флягу и, сделав долгий глоток, уставился в пространство, рассеянно закручивая крышку. После чего она исчезла в его кармане.

— Думаю, тебе стоит взглянуть на это с другой стороны, — мягко произнес Хейс. — Кольцо больше не утеряно.

— Уитфорд, пораскинь мозгами, — сказал дядя. — Ты знаешь, что собой представляет мистер Стерлинг.

— Это так, — холодно ответил мистер Хейс. — И сейчас я могу пойти и…

Дядя Рикардо покачал головой.

— Кольца не будет при нем.

Мое внимание переключилось на таинственного мистера Хейса. Он вытянул свои длинные ноги, скрестив их в лодыжках, и положил под голову одну из слишком набитых подушек. Он разлегся на диване так, словно кто-то собирался накормить его с серебрянной ложки.

— Кольцо будет надежно спрятано, — продолжал дядя Рикардо, вырывая меня из размышлений.

— Не исключено, — лениво заметил Хейс.

Я молча наблюдала за их обменом мнениями. Отчасти потому, что мне нечего было сказать, отчасти потому, что каждый раз, стоило мне открыть рот, я ловила предостерегающий взгляд мистера Хейса. Но мне пришла в голову идея и я решила, что ее стоит озвучить.

— Я могла бы написать заявление в полицию. Если мы сможем официально зафиксировать кражу кольца…

— У Стерлинга много связей в полиции. Не говоря уже о несговорчивом сэре Ивлине, — раздраженно сказал дядя Рикардо. — Если ты туда явишься, тебя просто выпрут.

— И, скорее всего, приставят слежку, — добавил Хейс.

— Тогда что нам делать? — спросила я.

— Нам? Мы? — с ужасом спросил дядя Рикардо. — Нет никаких “Мы”, моя дорогая племянница. Завтра же ты покинешь Египет.

У меня кровь застыла в жилах.

— Ты все еще намерен отослать меня?

Дядя повернулся ко мне, уперев руки в боки.

— Ты приехала без разрешения. Я твой законный опекун и контролирую все твои финансы. Что бы ты не чувствовала, я поступаю только в твоих интересах. Я приобрету билет на поезд до Александрии при первой же возможности. Скорее всего, завтра днем, так что я жду, что ты соберешься и будешь готова.

Он глубоко вдохнул и пуговицы на его накрахмаленной рубашке растянулись на широкой груди.

— Учитывая твое поведение, думаю, лучшим вариантом тебе будет оставаться в этом номере. Он довольно комфортный, а еда здесь превосходная.

Я сидела, притихнув, в ушах стоял звон. Неужели он собирается запереть меня в этом номере?

— Инез? — позвал меня дядя.

— Я тебя услышала. Но не могу в это поверить. Неужели ты запрешь меня здесь, как пленницу?

— Не драматизируй, — произнес он, взмахнув рукой. — Ты не знаешь город. Не говоришь на языке. А у меня нет ни времени, ни желания быть твоим сопровождающим. Но я позабочусь о том, чтобы тебе не было