Что известно реке - Изабель Ибаньез

благополучии.

Злость красным застилала мои глаза.

— Ты ошибаешься. Ты должен гораздо больше, и ты это знаешь. Здесь—

— О, спасибо Господи, — произнес мистер Хейс, подходя к столу и буквально перебивая меня. Я нахмурилась, но это оставили без внимания. — Я умираю от голода, — сказал он, с довольным вздохом опустившись на место и обратившись к моему дяде. — Ты был прав.

Дядя воспринял эти новости, не дрогнув ни одним мускулом.

— Действительно? Любопытно.

— Ну, ты можешь так считать, — ответил Хейс. — Но это означает лишь то, что у меня станет больше работы, — затем он ткнул вилкой в мою сторону. — Что она все еще здесь делает?

Я вздрогнула.

— Она сидит прямо здесь и в состоянии за себя отвечать.

— Я не мог отправить ее обратно без ужина, — ответил дядя Рикардо. — Инез считает, что я ищу гробницу последнего фараона Египта.

Хейс склонил голову в мою сторону. Прядь волос упала ему на лоб.

— Это так?

— Давайте оставим всякое притворство, — сказала я. — Я презираю это даже больше лжи. Я владею необходимой тебе информацией, дядя. И я с радостью поделюсь ею с тобой, если ты ответишь на пару моих вопросов.

Взгляд Хейса метнулся к моему дяде.

— Согласен, — произнес дядя Рикардо.

Наконец хоть какой-то прогресс.

Я достала из сумочки перьевую ручку. Она всегда была при мне. Золотое кольцо, возможно, и было украдено, но у меня были месяцы для его досконального изучения. В моей памяти сохранилась каждая линия, каждый иероглиф. Я могла нарисовать его за несколько секунд: отдыхающий лев, сокол с пером, посох и кольцо шен, окружающие символы, обеспечивающие вечную защиту тому, кто на нем упомянут. Моя салфетка стала подходящим холстом, я развернула ее на коленях и положила на стол. Я быстро набросала символы, нанесенные на украшение возрастом более тысячи лет. Затем я передвинула полотно к дяде.

Они оба изучали картуш и, как один, очень медленно подняли взгляды на меня. Дядя Рикардо был безмолвно впечатлен, его брови практически достигли линии роста волос, а мистер Хейс сидел хмурый, пока не послышалась тихая усмешка, озарившая его лицо. В уголках его голубых глаз залегли морщинки, когда он улыбнулся.

— Будь я проклят, — мистер Хейс сделал глоток из своей фляжки. Глаз моего дяди дернулся.

Я придвинула корзинку с хлебом ближе к мистеру Хейсу.

— Закусите.

Уголки его губ глубоко запали, словно он сильно старался не рассмеяться. Я перевела взгляд обратно на дядю.

— Где ты видела это кольцо? — изумленным тоном спросил дядя Рикардо.

— Вы готовы ответить на мои вопросы? — спросила я.

Дядя Рикардо протянул руку вперед и коснулся моего плеча. Его большой палец уперся мне в кожу, и, хотя больно не было, было тревожно. Его глаза горели лихорадочным блеском. Он дернул меня, притягивая ближе.

– ¿Dónde?38

Мистер Хейс мгновенно протрезвел, опустив глаза на руку дяди. Моя догадка подтвердилась. Кольцо имело большое значение, возможно, его хозяйкой действительно была сама Клеопатра. И вместо того, чтобы отдать его дяде Рикардо, папа отправил его мне.

И никто здесь об этом не знал.

Мистер Хейс пнул ножку стула, на котором сидел дядя, и тот заморгал, покачивая головой, словно медленно пробуждаясь ото сна. Он ослабил хватку. Мне хотелось вырваться, но я оставалась неподвижна, размышляя о следующем шаге. Я не хотела подставлять папу, но как я могу требовать откровенности от дяди, если сама буду лгать.

— Ваш отец показывал изображение этого кольца, когда был в Аргентине? — спросил мистер Хейс после затянувшейся минуты молчания, не отрывая взгляда от руки моего дяди.

Я подняла подбородок, приняв решение.

— Несколько месяцев назад папа прислал мне посылку. Внутри находился единственный предмет, — я постучала пальцем по салфетке. — Это золотое кольцо.

Ни один никак не реагировал, томительно ожидая продолжения.

— Я не верю в совпадения, — глубоко вздохнув, я продолжила свой рассказ. — Моя тетя как-то раз упомянул Клеопатру, когда еще думала, что мои родители живы. Она намекнула мне, что ты ее искал, дядя. По прибытию в Египет я выяснила, что кольцо имеет непосредственное отношение к самой царице Нила, — я выжидательно подняла брови. — Так?

— Где кольцо? — спросил дядя Рикардо. Он отпустил меня и откинулся в кресле.

Я не торопилась отвечать, ждала, пока он предоставит мне больше информации.

— Вы нашли гробницу Клеопатры?

Дядя закатил глаза.

— Конечно, нет. Артефакты раскиданы по всей пустыне. Расхитители гробниц оказали нам всем медвежью услугу, расстащив найденные богатства, — он выплюнул это слово. — по базарам. Мне лично попадались предметы, принадлежащие некогда знатным семьям, за пределами их последнего пристанища, — тут голос моего дяди повысился почти до крика. — Твоему отцу не следовало вывозить его из Египта, тем более доверять почтовой службе. Что бы случилось, потеряйся посылка в море?

Это был хороший вопрос. Поведение папы было настолько ему несвойственным, что озадачивало. Я могла только заключить, что, по его мнению, он имел очень веские причины.

— Но этого не произошло, — быстро ответила я. — Как думаешь, где он нашел кольцо?

— Да где угодно. В любой другой гробнице, завалявшееся под горшком. Он мог купить эту чертову безделицу в Хан эль-Халили, насколько нам известно, — неопределенно сказал он. — Только богу известно, в каких количествах на базар поставляются ворованные артефакты.

Я почувствовала удары сердца в собственном горле. Если он приобрел кольцо на базаре, то должны были остаться следы. Кто-то видел папу, кто-то мог запомнить его.

— Достаточно вопросов, — продолжил дядя Рикардо. — Кайо должен был отдать кольцо мне, и, если не возражаешь, я хотел бы получить его. Это может быть ключом.

— Ключом? — повторила я, поднимаясь в своем мягком стуле. — От чего?

— Ты не часть команды, querida, — напомнил мне дядя.

— Я могла бы ею стать, с твоего позволения, — возразила я. — Я изучала книги, которые привозили родители. Я неплохо знакома с историей Египта и разбираюсь в иероглифах. Жара меня не волнует, как песок и грязь. Я проделала весь этот путь в одиночестве—

— Хотя я невероятно горжусь твоими достижениями, — начал дядя. — Моего ответа это не изменит. Мне нужно, чтобы ты доверилась мне, Инез.

— Но—

— Я устал от этого, — прикрикнул он. — Отдай кольцо.

Я старалась не показывать своего разочарования. Любая эмоция могла бы стать последним пределом перед истерикой или чем-то столь же нелепым.

— Я тоже устала, дядя. У меня так много вопросов. Как мои родители оказались в пустыне? Где был ты, когда они нуждались в тебе? Почему отец прислал кольцо именно мне? И я хочу знать, почему оно является ключом в поисках гробницы Клеопатры.