Громила (СИ) - "booker777"

— То есть, хочешь счастья в личной жизни — качайся? Но опыт за секс всё равно дают? А чтобы получить секс, надо сначала получить много-много опыта?

— Да. Нубу с минимальными статами почти ничего не светит. А опыт за постельные дела — ещё и дополнительная плюшка. Чем выше стата, тем дороже прокачка. От восьмидесяти до девяноста характеристика стоит по одному очку улучшения за пункт, от девяноста одного до ста — уже по два. До ста десяти — пять. И так далее. Кстати, очки улучшения стоят тысячу свободного опыта. Но проблема в том, что опыт за действия выдаётся фиксированный и чем выше характеристика, тем дольше она прокачивается. Я за три с лишним года набрал почти пятьсот пятьдесят тысяч опыта, и у меня только телосложение прокачано до ста двадцати. В Ловкость и Силу осталось по паре очков докинуть, и тоже по сто двадцать будут. Так что, опыт собираем, где можем. И в Гимназиум регулярно ходим, конечно.

— Гимназиум? Какое-то учебное заведение?

— Нет, спорткомплекс. Тренируемся мы там. Характеристики качаем. Ещё там есть учителя боевых искусств. Как нуб денежек поднакопит, так идёт в Гимназиум и покупает начальные навыки. Рукопашный, ножевой бой, фехтование, стрельба. Вечером туда сходим. А сейчас, внимание! Важная инфа.

Я нацепил на лицо серьёзное выражение, показывая, что готов слушать и мотать на ус.

— Применять оружие можно только против монстров и неписей с красными сегментами в социальном баре. «Жёлтых» и «оранжевых» можно только бить. Выстрелишь в такого, ножом пырнёшь, кастетом приласкаешь — улетишь на респ с посмертным пенальти. Кстати, о штрафе за смерть. Умирая, игрок теряет нераспределённый опыт и получает штраф в тысячу свободного опыта. То есть, очнувшись в больничке, ты обнаружишь, что у тебя минус тысяча свободного опыта. Поэтому, возьми себе за правило: как тысяча опыта накопилась — сразу бери очко улучшения. У тебя сколько сейчас?

— Тысяча семьсот пятьдесят.

— Советую вложить в ловкость. Почему — объясню и покажу вечером в Гимназиуме. Кстати, любое нападение на игрока — не важно, с оружием или без — так же уход на респ. Повторное — удаление персонажа. Драться с игроками можно только на ринге. Объясню, почему. Наша задача — отладка системы управления реактором. Наша — в смысле игроков. Неписи — элементы этой системы, искусственные интеллекты. У каждого из них своя функция. Появление жёлтых и далее сегментов в социобаре неписей, асоциальное поведение — признак забагованности. Мы эти баги тем или иным способом устраняем. Либо устраняем безнадёжно забагованные ИИ. Устранять ИИ, которые ещё можно отладить — нельзя. Нападать на других отладчиков — тоже нельзя. Всё понятно?

Я кивнул.

— Ну, раз тебе всё понятно, и обед мы съели, то погнали. Нас ждут великие дела!

Если бы я вёл дневник, то о сегодняшнем дне сделал бы такую запись: «Сегодня я купил много книг, прослушал лекцию Кота и бил алкоголиков».

Глава 9

— Полковник Санин. ФСБ. Я по поводу вашего сына.

— ФСБ? Дайте догадаюсь. Олег опять полез воевать за справедливость и поломал что-то государственной важности?

— Завидую вашей выдержке.

— Дело привычки. Рассказывайте, что натворил этот дуб из Шервудского леса?

«Дорогие мама и папа, я тут немножко взорвался, и меня разнесло на кусочки. Кусочки получились маленькие, и собирать меня обратно будут долго. Но вы не волнуйтесь, врач обещал, что…»

Вот что мог обещать врач? Что буду лучше прежнего? Тем более, с врачом-то я и не пообщался.

Лёжа на кровати в своём номере, я пытался написать письмо в реал. Дело двигалось туго. У меня никак не получалось подобрать слова, чтобы сообщить родителям о том, что серьёзно ранен и теперь полтора года, а то и больше, проведу в больнице. В конце концов, я плюнул на все метания, исключил маму из списка адресатов и написал:

«Папа, привет. Я тут немного влип, но говорят, что всё будет нормально. Ближайшее время придётся провести в регенерации. Лечение прохожу в медцентре «Лесной». Найти меня можно в проекте «Нуар», город Ист-Харбор. Пока остановился в отеле «Элиот», номер 2516. Если адрес изменится, сообщу. Передай маме, чтобы не волновалась. Думаю, с вами скоро свяжется кто-нибудь из ФСБ или полиции. Они объяснят подробнее, что случилось».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Поставив точку, перечитал текст. Отец у меня человек спокойный, с крепкими нервами, паниковать не склонный. Отправив письмо, посмотрел на часы. В реале всё ещё было двенадцатое июня, время приближалось к трём часам дня. С момента теракта прошло меньше четырёх часов. Успели сообщить моим, что со мной случилось, или ещё нет? Могли и не успеть. Смысла гадать нет. Как отец ответит, узнаю.

В Гимназиум мы с Котом сегодня так и не попали. Пока возились с тремя алкашами, квесты на перевоспитание которых взял детектив, наступил поздний вечер. Глядя на тёмное небо, на котором начали появляться первые звёзды, я почувствовал, что невыносимо хочу спать. Кот завёз меня в отель и убыл восвояси. Я поужинал в номере, принял душ и засел, а вернее залёг, за написание послания родителям. Отправил, что получилось, и отрубился. Всё равно, ответа придётся ждать несколько дней.

Отвратительно бодрый Баннермен разбудил меня телефонным звонком в восемь утра. Зараза, и что ему не спится, как нормальным людям? Как всегда, детектив не стал скрывать от меня тот факт, что он ещё не завтракал. Тихо помянув его родственников по материнской линии, я заказал завтрак в номер и выполз из постели. Проверил мессенджер. Ответа от отца не было.

Нервного официанта сегодня сменила хорошенькая девушка лет девятнадцати-двадцати на вид. Она накрывала на стол, напевала какую-то бодренькую песенку и искоса заинтересованно поглядывала на меня. Ни мой хмурый вид, ни стреляющие и режущие предметы, развешанные на мне, её нимало не смущали. Так и не дождавшись от меня проявлений ответного интереса, она закончила сервировать стол, тихонько разочарованно вздохнула и удалилась.

Заскучать я не успел. Баннермен просто не дал мне для этого ни единого шанса. Он вихрем ворвался в номер, швырнул шляпу и плащ на одно из кресел и уселся за стол. Что характерно, не дожидаясь приглашения. Накладывая себе деликатесы, названия которых я опять не знал, он изложил планы на этот день:

— Итак, мой юный друг, сегодня мы посетим два наиважнейших места, знать которые обязан каждый игрок. И первым из них будет оружейный магазин!

— Там работает алкаш, которого надо привести в чувство?

— Фу, как тебе такое могло прийти в голову?

— Ну, именно ты занимаешься организацией моего времяпровождения и за последние два дня ты устроил так, что я побил четверых алкоголиков и троих трудных подростков. Вполне естественным путём у меня сложилось впечатление, что тебе нравится смотреть, как я бью людей. Особенно алкоголиков. У тебя к ним какая-то особая нелюбовь?

— Нет, хозяин магазина вполне приличный НПС. Немного необычный, очень колоритный, но абсолютно законопослушный. В общем, скоро сам увидишь.

Как вы думаете, чем должно пахнуть в оружейном магазине? Правильно, оружейной смазкой и дублёной кожей. Наверное, в магазине «Стволы и патроны» так и пахло, но различить какие-либо запахи мешал густой аромат крепчайшего кофе, к которому примешивался запах пряностей.

— Кориандр и гвоздика, — прокомментировал Кот, принюхавшись.

Я не очень хорошо разбираюсь в специях, но мог бы сказать, что гвоздикой здесь не пахнет, однако спорить с детективом не стал. Вместо этого, я осматривал небольшое помещение магазина, заставленное витринами с оружием и снаряжением. Вдоль стен тянулись стойки с винтовками, карабинами и ружьями. На стендах были развешаны кобуры, ружейные ремни и патронташи. Всё кожаное или брезентовое, никакой синтетики. Посреди торгового зала тоскливо переминался с ноги на ногу довольно высокий, очень худой субъект. Ещё один человек сидел за кассой. Кот не соврал, это действительно был очень колоритный персонаж. Он выглядел как классический турок, переехавший куда-то в Европу или Америку середины ХХ века. Красная феска с чёрной кисточкой, большой, крючковатый нос, пышные чёрные усы, широкие, мощные плечи и накачанные руки борца или штангиста. На прилавке перед ним стояла маленькая кофейная чашка. Он читал газету и даже ухом не повёл, когда мы вошли.