Рейтинговые книги
Читем онлайн В доме Шиллинга (дореволюционная орфография) - Евгения Марлитт

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 17 18 19 20 21 22 23 24 25 ... 113

– Что же удивительнаго въ томъ, что баронъ Шиллингъ нарисовалъ красивую женшину? – спросила Люсиль, насмѣшливо улыбаясь, причемъ сверкнули ея бѣлые, какъ жемчужины, зубы. – Говорятъ, во всей фигурѣ мамы видно хорошее происхожденіе, – она не безцвѣтно бѣлокура, не суха и не длинна: у нея роскошные черные волосы, а ея плечи и руки славятся у художниковъ. Баронъ Шиллингъ рисовалъ ее не въ ея роли, а въ роли Дездемоны, – она очаровательна въ бѣломъ атласѣ, соскользнувшемъ съ плечъ и съ рукой, поднятой къ арфѣ.

Она умолкла на минуту, – ей вспомнилось, въ какомъ пренебреженіи валялась на полу у ногъ этой женщины папка съ его рисунками.

– Баронъ Шиллингъ прекрасно рисуетъ, – прибавила она, и въ глазахъ ея отразилось торжество, потому что щеки молодой женщины покраснѣли отъ внутренняго волненія. – Профессоръ В. говоритъ о немъ, что онъ далеко не дилеттантъ, что онъ огромный талантъ и что онъ сдѣлается знаменитымъ.

Между тѣмъ баронесса опустилась на стоявшiй позади нея стулъ. Закрывъ правой рукой глаза, a лѣвой поддерживая локоть, она молча откинулась на спинку… Она была, безъ сомнѣнія, своевольная нервная натура, избалованная и взлелѣянная отцомъ, какъ единственный ребенокъ, и всѣми въ монастырѣ за свое богатство… Люсиль въ сознаніи своей красоты и юношеской силы враждебно смотрѣла на эти узкія губы, неумѣвшія улыбаться, на ея мрачную задумчивость, на длинныя худыя руки, такъ рѣзко выглядывавшія изъ кружевъ, которыми были отдѣланы рукава… Зачѣмъ она, лишенная всякой прелести, живетъ на свѣтѣ? Лучше было бы ей остаться въ монастырѣ и сдѣлаться монахиней…

Наступившее затѣмъ молчаніе было тягостно. Слышалось кипѣніе и шипѣніе воды въ чайникѣ, и глухой шумъ дождя. Люсиль не сѣла на свое мѣсто; она подняла занавѣски ближайшаго къ ней окна и стала въ нишѣ. Она не видала, какъ гнѣвно смотрѣли на нее изъ-подъ пальцевъ сѣрые глаза, какъ нетерпѣливо стучала по ковру ножка молчавшей женщины. Въ ней поднялось чувство досады и гнѣва на Феликса за то, что онъ такъ долго оставлялъ ее одну съ чужой женщиной, съ этой замкнутой въ свое достоинство госпожей дома Шиллинга.

Въ ту минуту, какъ она раскрыла занавѣски, сверкнула молнія. Ея розоватый свѣтъ въ одну секунду скользнулъ по цвѣтнику, наполнилъ дрожащимъ свѣтомъ комнату и поглотилъ бѣлый цвѣтъ лампы, затѣмъ раздался страшный ударъ грома, и дождь полилъ съ такой силой, какъ будто хотѣлъ выбить зеркальныя стекла и совсѣмъ смыть домъ.

Баронесса въ ужасѣ вскочила съ мѣста, она дрожала и, схвативъ стоявшій на столѣ колокольчикъ, громко позвонила.

Вошелъ слуга.

– Я настоятельно прошу мужчинъ сейчасъ же пожаловать сюда, чай готовъ, – сказала она, несмотря на свой испугъ, спокойнымъ повелительнымъ тономъ.

8.

Вскорѣ послѣ того въ галлереѣ послышались медленно приближающіеся мужскіе шаги… Минка, которая во время громового удара спряталась въ складкахъ платья своей госпожи, гримасничая, выползла оттуда и торопливо скрылась въ темный уголъ ниши; за чайнымъ столомъ серебряный чайникъ зазвенѣлъ въ дрожащихъ рукахъ молодой женщины, а Люсиль отошла отъ окна и спустила занавѣси, за которыми бушевала гроза, – она не боялась. Насколько она была суевѣрна и боязлива по отношенію таинственныхъ ночныхъ привидѣній, оборотней и т. п., настолько же безстрашна передъ силами природы. Чѣмъ сильнѣе онѣ бушевали, тѣмъ веселѣе было ей – она чувствовала себя непричастной зрительницей, такъ какъ ея при этомъ не могли коснуться смерть и уничтоженіе.

Она осталась у спущенной занавѣски, ничто не могло такъ хорошо выдѣлить красоту этой стройной сильфиды съ длинными блестящими локонами, какъ эти живописныя складки темныхъ занавѣсей, испещренныхъ бѣлымъ узоромъ кружева. Старый баронъ фонъ Шиллингъ вошелъ въ широко раскрытую слугой дверь. Онъ, казалось, всей своей тяжестью опирался на руку Феликса Люціанъ, такъ какъ послѣ бывшаго съ нимъ удара онъ плохо владѣлъ правой ногой… Несмотря на это онъ представлялъ собой сильную фигуру съ широкой грудью и здоровымъ румянымъ лицомъ, оживленнымъ юморомъ и веселостью.

– Чортъ возьми! Маленькая бѣглянка мнѣ по вкусу, – вскричалъ онъ, пораженный, останавливаясь на порогѣ и проводя рукой по сѣдымъ усамъ. – Прелестное дитя, обворожительная чародѣйка!

Грубая лесть и звукъ этого сильнаго мужскаго голоса тотчасъ же возвратили огорченной и раздосадованной дѣвушкѣ ея обычное настроеніе. Она легко и граціозно скользнула по ковру и присѣла передъ старымъ господиномъ a la Госманъ [9].

Его взоръ точно околдованный не могъ оторваться отъ нея.

– Такой рѣдкой перелетной птички давно ужъ не видалъ домъ Шиллинга. Это оживляетъ глаза и сердце такого стараго одинокаго человѣка, какъ я! Она попала въ настоящее гнѣздо, а дальше все устроимъ – только не надо терять мужества.

Онъ направился къ чайному столу.

– Скажи мнѣ, пожалуйста, Клементина, зачѣмъ ты насъ вызвала такъ поспѣшно? Горитъ тутъ что-ли? Или ты испугалась грозы? Но тебѣ нечего бояться, – у насъ на крышѣ громоотводъ.

Все это онъ сказалъ шутя своимъ веселымъ добродушнымъ тономъ, но во взглядѣ и въ манерахъ видно было положительное возмущеніе противъ распоряженій невѣстки.

Баронесса, наливавшая чай въ чашку, бросила бѣглый взглядъ на старинные часы.

– Мы всегда въ это время пьемъ чай минута въ минуту, – сказала она тихо.

Онъ мрачно нахмурилъ свои густыя сѣдыя брови.

– Совершенно вѣрно, дитя мое, – возразилъ онъ съ видимой досадой. – Я какъ старый солдатъ, самъ люблю аккуратность; но я никогда не стѣснялся домашними обычаями даже при покойной женѣ, a они, – онъ указалъ на часы, – никогда не должны меня тиранить, въ особенности, если я занятъ разговоромъ, какъ было сейчасъ… Поняли?

Его грузная фигура медленно опустилась въ глубокое кресло у стола, и онъ сдѣлалъ знакъ Люсили сѣсть рядомъ съ нимъ на скамьѣ. При видѣ этого баронесса, опустивъ глаза, взялась за колокольчикъ и велѣла вошедшему слугѣ подать еще два прибора. Нельзя было яснѣе этого показать, что хозяйка до этой минуты не разсчитывала на гостей.

Баронъ Шиллингъ сидѣлъ подлѣ нея, противъ своего отца. Отецъ и сынъ были очень похожи. Они, какъ и всѣ Шиллинги, не отличались особенной красотой. Наверху въ среднемъ залѣ висѣли портреты тѣхъ временъ, когда древній родъ жилъ еще въ своемъ рыцарскомъ замкѣ. Уже и тогда отличительными знаками этого рода были толстая красная нижняя губа, угловатый лобъ и большой характерный нѣмецкій носъ; это были полныя жизни, упрямыя головы на исполинскихъ по истинѣ фигурахъ, рожденныхъ, казалось, для тяжелой борьбы. И эти два послѣдніе потомка совершенно походили на нихъ, только прежде желтоватые, похожіе на спѣлую пшеницу волосы стараго барона потемнѣли и посѣдѣли, между тѣмъ какъ сынъ съ своей курчавой головой и бородой походилъ на южанина… Но у обоихъ были такіе же большіе огненные глаза, гордо соколинымъ окомъ смотрѣвшіе на міръ, у стараго барона они свѣтились лукавствомъ, веселостью и чувственностью, у сына же большею частью были опущены, точно онъ смотрѣлъ внутрь себя. Молодая жена подала ему чашку чаю, и онъ, пытливо взглянувъ въ ея лицо, удержалъ на минуту ея руку въ своей.

1 ... 17 18 19 20 21 22 23 24 25 ... 113
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу В доме Шиллинга (дореволюционная орфография) - Евгения Марлитт бесплатно.
Похожие на В доме Шиллинга (дореволюционная орфография) - Евгения Марлитт книги

Оставить комментарий