Благородный Кюн - Владимир Голубев

* * *

Анна.

Паша вернулся с прогулки в синяках, ссадинах, в разорванной одежде. Грязный, но довольный больше, чем обычно. «Вместо сметаны Кот стащил огромный кусок мяса. Был нещадно бит, но это того стоило», — подумала Анна. Бэтти, служанка графини, после возвращения её в город, была загружена работой выше головы. Это Анна могла поспать до полудня, но теплая ванна должна быть готова в любой момент. Бетти, симпатичная блондинка, не понимала многих вещей, особенно того, как безродный охранник смог заставить хозяйку мыться каждый день. Понятно, что грязнуле-погранцу нужно мыться часто, но благородной даме? Хорошо, что Паша пользовался холодной водой, иначе Бетти умерла бы от усталости. Паша вошел в дом и бросил Бетти свою одежду. «Штопка, стирка. На целый день работы. Ведет себя по-хозяйски, оборванец. Но денег у него много. Бетти утром покопалась в его вещах и ужаснулась, не иначе Паша ограбил кого. А самой Бетти он вчера бросил мелкую медную монету. Жаден и спесив», — Бетти еще не решила, стоит ли рассказывать хозяйке о находках в сумке Паши. Хозяйка могла подумать, что у Бетти есть привычка рыться в чужих вещах. Анна смотрела на фортели своего охранника сквозь пальцы, удивляясь сама себе, списывая свои поблажки, а часто и прямое потакание, на жалость — последние дни доживает милый Паша. «Не мешало бы ему немного сбавить гонор. Паше, видимо, кажется, что и я, и Бетти служанки, а господин — он», — мыслила Анна правильно, но стоило охраннику только посмотреть на неё, заготовленные слова пропадали из головы, и она успевала либо поддакивать, либо кивать головой в знак согласия. Молодой и искренний, Паша полыхал эмоциями. Стоило ему только дотронуться до Анны, она сразу чувствовала его нежность и обожание. В постели его страсть передавалась ей, и многоопытная женщина не могла не признать, что дикая, животная любовь мужчин из человеческого пограничья полностью соответствовала легендарным рассказам её подруг. Бетти, наивная и влюбчивая, почему-то, гораздо реальнее оценивала охранника. Возможно, Паше не хватало времени и сил для соблазнения служанки.

Кюн.

Кюн был счастлив — он убил мага, который был гораздо сильнее, искуснее, старше, который был лучше вооружен, и имел поддержку из замка Дюк. Кюн рисковал, в случае поражения его ждала мучительная смерть, но именно такого рискованного хода не ожидал противник. Когда от первого удара Кюн прокатился по мостовой тридцать метров и замер, пытаясь понять: жив или уже умер, маг уверился в своем успехе. Затем Кюн уполз в переулок, и маг не стал осторожничать, не послал, выжившего в схватке, стражника добить Кюна. Стражник стоял далеко, и маг поторопился, прошел полсотни метров, любопытствуя, кто настолько обнаглел, чтобы среди бела дня нападать на магов. Мало того, из ближних ворот уже выдвинулась боевая тройка магов, и спешка была совершенно напрасна. Кюн встал, чтобы оглядеться. Тупик. За углом обостренный опасностью слух уловил легкие, почти неслышные шаги мага. Кюн перестал дышать и бросил в дальнюю стену высокого кирпичного забора один из двух своих кинжалов, тот зазвенел, упав на брусчатку. Кюн надежно ухватил второй кинжал, и ударил, еще невидимого им, мага, целясь в открытое лицо, на уровне глаз. Попал выше, в центр лба. От страха маг показался ему выше и крупнее. Кюн помнил, как легко удалось убить мечом мага гномов, но на всякий случай вложил в удар всю силу. Кинжал пробил обе кости, и только гарда остановила его. Щуплый, худенький маг упал на бок и медленно, нехотя умирал. Черты его лица менялись, маг старел на глазах. А кинжал выдавливало из головы. «Неужели выживет?» Близкие шаги людей за углом дома оторвали внимание Кюна от захватившего его процесса, «их там слишком много», — решил он. Маленький балкон, в трех метрах над мостовой, был труднодостижим, это прельстило Кюна, враги не догадаются. Кюн ловко забрался на балкон, буквально за пару секунд. Он присел, укрыв голову за кустиками декоративных цветов. Враги разделились, двое склонились над останками мага, еще двое, стражник и маг, побежали к дальней стене, где лежал второй кинжал Кюна. Все трое магов смотрелись молодо и небогато, Кюн решил, что сможет с ними справиться. Дождавшись, когда маг подберет его кинжал у дальней стены, он разорвал ему сердце. Кинжал зазвенел, выпав из рук мага на мостовую.

— Проклятый амулет! Не трогай второй кинжал, — закричал, невидимый Кюну, маг внизу, под балконом. Его напарник не успел остановить движение руки, коснулся насквозь ржавого кинжала, лежащего у головы убитого. Маг дернулся, как от удара молнии, Кюн разорвал ему шейный сегмент спинного мозга. Третьим был убит стражник. Маг под балконом был невидим, он стоял не двигаясь, возможно заподозрил неладное. Каждая секунда ожидания играла на руку противнику, и Кюн осторожно высунул голову за ограждение балкона, маг стоял, задрав голову вверх, их глаза встретились. Ящик с цветами ударил Кюна в лицо, чуть не сломав ему шею, обратный удар взорвал магу голову. Кюн спрыгнул, больно ударившись пятками о камни мостовой, старый маг, со шрамом во лбу, тихо шевелил губами, невидимый обычным глазом дымок потянулся к Кюну. Недолго думая, юноша отпрыгнул в сторону, уходя с трассы непонятного дыма, сделал два огромных шага и ударил старика ногой по голове. Ярость погасла в светящихся желтым светом глазах мага. Добежав до конца тупика, Кюн подпрыгнул, ухватился за острые зубчики стены, и свалился на той стороне, попав в лапы двух сторожевых псов.

* * *

Бетти посмотрела на порванную и грязную одежду с таким презрением, чтобы охранник понял — её нужно выбросить, а не стирать и штопать.

— За работу, лентяйка, — бросил Кюн, уходя промывать раны, ссадины и укусы. Он был счастлив, восторг и эйфория от удачной охоты, казалось, сами собой заживляли его раны. Графиня снисходительно посматривала из окна на охранника, плещущегося у колодца. Кюн читал её нежные мысли, ему было хорошо еще и от них.

Глюк.

На семь дней следователь пропал, на восьмой Глюк перевели из подвала в нормальную комнату с решетками, накормили настоящим обедом, приставили усиленную охрану, а на десерт она получила добрейшего старичка, нового следователя ордена. Он попросил её считать его другом, был предупредителен и мил. Глюк вообразила себя спасенной, начала мечтать о скором освобождении. Этому способствовала, состоявшаяся через пару дней, встреча с тетей и дядей. Смарта отпускали под домашний арест. Тот был хмур, понимал, что это ловушка для Кюна, но вслух не говорил, не хотел расстраивать племянницу, жена это понимала сама.

Кюн.

Обычно, графиня называла место, Кюн же определял маршрут поездки. Сегодня удалось проехать мимо дома тети, и Кюн заметил, что доски с окон и дверей сняли.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});