Все время с тобой - Сара Пурпура

нашем прошлом, будто глупого прозвища достаточно, чтобы вернуть все на свои места?

Но этот вопрос не имеет смысла, как и то, что сделал. Потому что прозвища оказалось достаточно, а вместе с ним тела, прижатого к моему, стонов, запаха шампуня и вкуса блеска для губ.

Черт, всего этого оказалось достаточно!

И поэтому прогнал ее.

Упомянул о Виолет, чтобы ранить Анаис, потому что напугало ее непоколебимое желание остаться.

Пришел момент признать: Дезмонд Вэрд чертовски боится начать все с чистого листа и снова открыть сердце Анаис Керпер – девушке, которая уже разбила его вдребезги.

Я увидел ее порезы. Еще тем вечером в «Манки» обо всем догадался, глядя на браслеты, которые она надела, словно специально желая показать раны.

Они будто кричали: Видишь, что ты делаешь со мной? Я режу себя из-за тебя.

Она снова это делает, а ее тело больше не такое мягкое, как прежде, и это заставляет думать, что ее проблемы с едой серьезнее, чем когда-либо, и никто не помогает в этом. Вероятно, Анаис прекратила посещать психотерапевтов, а ее родители продолжают закрывать глаза на происходящее.

Все это не должно меня волновать, но по-прежнему волнует. Этого она и хочет: чтобы я думал о ней.

Пристально смотрю на свое отражение в зеркале. Проклятие! У меня на лице написано, что я поцеловал ее. Еще немного, и я бы снова вложил душу в ее руки. Я идиот с мешком проблем, и самая большая из них – Нектаринка.

Со злостью разбиваю прикроватную лампу об стену, и тут же в комнату врывается Брейден. У него взволнованный вид, но как только обнаруживает, что со мной все в порядке, по крайней мере в физическом плане, сразу расслабляется.

Брэд ничего не говорит и не требует, чтобы хоть что-то ему рассказал, и это заставляет увериться, что он имеет какое-то отношение к приходу Анаис. Приятель скрещивает руки на груди и в ожидании прислоняется к стене.

Пинаю стул рядом с кроватью. Он опрокидывается на пол вместе с висящей на нем одеждой.

– Если скажу, что все еще влюблен в нее, то буду выглядеть неудачливым безумцем, но именно так себя чувствую. Я люблю ее. Любовью, которая парализует сердце. И ты окажешь мне услугу, если помешаешь пойти к ней и совершить очередную хрень.

– Не собираюсь это делать.

– Черт, ты должен! Брат ты мне или нет?

– Иди к ней…

– Ааа! – Бью кулаком об стену и проламываю картонную обивку. – Пошел на хрен! Проваливай!

– Ты не поможешь себе, если все разрушишь, Дез. Ты хочешь ее, она хочет тебя… Эта разлука не приносит вам счастья, скорее наоборот.

– Это был ты.

Бросаю на него злобный взгляд.

– Скажем так, я мог откликнуться на ее просьбу найти тебя, но идея была ее.

Хватает и двух шагов, чтобы оказаться рядом с ним. Фиксирую предплечьем его шею, чтобы он не мог пошевелиться, и давлю.

– Ты знаешь, какую боль она причиняет? Какую боль причинила вечером в баре? Как хреново себя чувствовал все эти месяцы из-за нее?

– Тебе больнее быть без нее, – задыхаясь, хрипит Брэд.

Надавливаю со всей силой, и его лицо становится пунцовым.

Затем отпускаю его, но желание набить рожу никуда не пропадает. Отвожу взгляд и пытаюсь успокоиться. Кепка Зака, напоминающая обо всем, по-прежнему на спинке кровати.

Каждый. Чертов. Миг.

– Ты ничего не знаешь о том, что могло бы мне помочь почувствовать себя лучше.

– Точно не Виолет.

Знаю, однако это часть правды, и сейчас хочу быть честным.

– Я не использую ее, чтобы забыть об Анаис, но Виолет позволяет почувствовать себя хорошо и понимает, ничего не зная обо мне… Она дарит покой, Брейден. Черт, я заслуживаю покой. Должен ли я от этого отказываться только потому, что все еще влюблен в девушку, которую больше не могу любить?

Друг отлепляется от стены и делает шаг ко мне, но я его останавливаю:

– Нет! Мне нужно выбраться из этой дыры.

В спешке натягиваю первую попавшуюся под руку майку, черную, как настроение. Затем надеваю спортивную куртку и хватаю ключи. Машинально проверяю телефон в кармане, но сам не знаю зачем.

Никого не хочу слышать.

Не хочу, чтобы кто-то следовал за мной.

Мой мир перевернулся с ног на голову, и в нем нет места для того, кто бросал меня тысячу раз.

Нужно побыть наедине с собой, чтобы вернуть контроль и ослабить чувство к ней, как поступал все эти месяцы.

Знал, что будет сложно забыть ее, однако глупым образом убедил себя, что обида сможет скрыть безумную любовь.

Когда закрываю дверь, слышу свое имя, но Брейдену хватает мудрости не идти за мной.

Еще не стемнело, и в кампусе встречаются несколько студентов. Кто-то спешит в спальни, другие сбиваются в вечерние компании. Все нормально, но меня эта нормальность не касается. Глубоко вдыхаю запах свежескошенной травы. То же самое делал, когда в детские годы должен был стричь лужайку перед домом очередной приемной семьи адской газонокосилкой, которая была намного больше меня, из-за чего справлялся с ней с большим трудом. Тогда вдыхал резкий запах скошенной травы и успокаивался. Каждый пройденный метр был настоящим завоеванием, и хотя не мог видеть, что делаю, и продолжал выписывать зигзаги, в те часы был избавлен от побоев, и этого вполне хватало, чтобы чувствовать себя счастливым… По крайней мере, до тех пор, пока тот запах не стал пробуждать наихудшие кошмары.

Встряхиваю головой и отправляю мрачные воспоминания в самую темную часть разума. Однако снова начинают одолевать мысли об Анаис.

Как могу избегать наказания, которое заслуживаю, находясь далеко от нее?

Быть может, стоит покориться чувствам и рискнуть еще раз испытать острую боль, которую Анаис причинит, когда снова бросит?

Единственное место, где могу обрести хоть немного покоя, – игровое поле. Пара ударов, плотный газон под ногами, звук ожидания, контролируемые вдохи-выдохи, концентрация, тачдаун. Машинально отправляюсь к части кампуса, где находится футбольное поле.

Она еще не закрыта, поскольку спортивные тренировки длятся до позднего вечера, но командная площадка безлюдна. Направляюсь в раздевалку, где беру мяч, и иду с ним на поле.

Хотелось бы сделать пару ударов по воротам, но в одиночку это сложно, так что решаю использовать стену ограждения как принимающего.

Первый бросок. Анаис в моем разуме и вносит в него сумятицу.

Второй бросок. Анаис в моем сердце и уничтожает его своими руками.

Третий бросок. Анаис – моя душа. Внутри себя ношу ее имя. Нектаринка.

Четвертый бросок. Анаис – моя ярость. Самая большая ошибка.

Пятый