Собрание сочинений в 15 томах. Том 12 - Герберт Уэллс

На экране оживленные улицы города в теплую летнюю ночь. Всюду полно народу, как в восточных районах Нью-Йорка или переулках Неаполя. Раздается вой сирены. Мчатся, свистя, мальчишки-велосипедисты. Люди в панике разбегаются, среди толпы рвутся бомбы, лавки и дома охвачены пламенем. В улицы врывается бурлящий поток воды, он подхватывает обезумевших людей и, как пену, несет вперед. Люди в ужасе размахивают руками, кричат, падают, из воды высовываются стиснутые кулаки, и все это затопляют новые потоки воды.

3. Король говорит «Нет!»

Бурлит поток, и сквозь сумятицу вновь появляются расплывчатые фигуры Пауля и его свиты. Он стоит по колени в черной воде, по которой проплывают мимо мертвецы и раненые. Пауль шагает через кружащиеся в воде тела. Принцесса Елена, члены королевского совета — все, кроме Монзы и Мицинки, исчезают. Эти двое держат Пауля за руки и указывают вперед. «Победа!» — говорят они, и это слово большими буквами вспыхивает на экране. «Победа! Наши друзья побеждают! Да здравствует Клаверия!» От ужаса лицо Пауля окаменело. Он сжимает рукоять меча. Теперь он в центре внимания зрителей.

Он начинает отбиваться от тех, кто держит его.

«Вот что значит ваш патриотизм, будьте вы прокляты!»

Его окутывают клубы черного дыма.

«Но мы же победили!» — говорит злодей.

Пауль рукой отталкивает Монзу. На экране появляются черные буквы:

«НЕТ!»

Но ему не сразу удается стряхнуть с себя это видение. Кошмар войны все еще душит его, вокруг него кружатся раненые и убитые. Черный дым от взорвавшегося снаряда принимает облик вздыбленного леопарда.

Пауль видит себя — маленькую фигурку, шагающую рядом с громадным чудовищем. Затем он вдруг поворачивается и вцепляется в леопарда. Начинается борьба Пауля с геральдическим леопардом (комбинированная съемка с использованием мультипликации). Нелепый поединок. Голова чудовища превращается в голову злодея. Леопард уменьшается до обычного человеческого роста. Теперь силы равны. Пауль хватает леопарда за шею и бросает его на землю. Это должно напоминать сцену борьбы во вступительной части. Злодей повержен.

Мы снова видим Пауля, сидящего в зале заседаний королевского совета. Он пошевельнулся и скомкал лист бумаги, лежащий перед ним. Он как бы сжимает горло леопарда, повторяя многие движения, которые делал во время борьбы с чудовищем. Рядом мы видим Хагена, который смотрит на короля. Справа появляется молодой капитан и становится навытяжку.

Вздрогнув, Пауль приходит в себя.

«Все готово», — появляется на экране.

Король встает, трет рукой глаза и, повернувшись к Хагену, дает ему последние указания.

Пауль с молодым капитаном выходят в маленькую дверь. Она остается открытой, и музыка звучит в такт гулким шагам, которые постепенно замирают.

Часть пятая. Пауль-миротворец

1. Тайная встреча

На экране — придорожная гостиница в Агравии, неподалеку от границы. Массивное темное здание гостиницы едва виднеется в предрассветных сумерках. В обе стороны от гостиницы тянется дорога. С одной стороны стоит клаверийский пограничный столб. В некоторых окнах горит свет и мелькают фигуры людей. Что-то готовится. С агравийской стороны приближается большой закрытый автомобиль с зажженными фарами. Фары гаснут, и автомобиль останавливается перед дверью гостиницы.

«Господин Химбескет, президент Агравийской республики».

Мы видим крупным планом господина Химбескета (освещенного фонарями и занимающейся зарей), который выходит из машины. Это крепкий человек приятного вида, средних лет, в тяжелой меховой шубе (позже мы видим его во фраке, но сейчас под шубой фрака не видно). Его сопровождают худощавый молодой секретарь и военный адъютант. Солдаты в агравийских мундирах отдают честь, хозяин гостиницы почтительно приветствует его. Он задает вопрос: «Приехал ли король Пауль?» «Нет». Солдаты и секретарь выходят на дорогу и смотрят в сторону Клаверии. Ага! Кажется, кто-то едет.

Зрители видят гостиницу издалека. Яркий сноп света. Со стороны Клаверии подъезжает большая обтекаемая машина. Из нее выходят несколько человек. Король и президент встречаются.

Мы видим лучшую комнату гостиницы. За окном рассвет. Но комната освещена свечами. (Если сделать свечи из быстро сгорающего материала, это поможет показать длительность встречи.) Горничная раздувает тлеющий огонь в камине, потому что перед рассветом особенно холодно.

Дверь открывается. Президент вежливо пропускает короля вперед. Король входит, стягивает перчатки, дует на руки, растирает их. Адъютанты принимают пальто, и президент греет руки у огня. Все это показывает, что ночная поездка на автомобилях была продолжительной.

Секретарь Химбескета отдает распоряжения. Дело происходит в Агравии, и потому он заботится о гостеприимстве. Не угодно ли закусить? Вот кофе и бисквиты. Входит и выходит гостиничная прислуга. Секретарь торопливо выпроваживает ее. Все ли в порядке? Химбескет делает знак, что больше ничего не нужно. В дверях секретарь оборачивается и окидывает комнату последним взглядом. Да, бумага на столе. Он уходит, закрыв за собой дверь. Король и президент остаются наедине.

«Нам надо было встретиться раньше, господин президент, но я совсем недавно стал королем и еще не освоился со своим положением».

Он предлагает президенту сесть. Ни один и не думает притрагиваться к кофе и закускам, стоящим на столе: их мысли слишком заняты делом. Они одновременно садятся. Пауль намерен откровенно высказать все. Президент более осторожен. Странный оборот принимают события! Не западня ли это? Что за птица этот король Пауль?

Пауль начинает первым:

«Я узнал, что мое правительство, моя пресса и некоторая часть моего народа настроены воевать с Агравией. А ВЫ хотите войны?»

«Боже, конечно, нет!» — восклицает президент. Он вскакивает. (Наверно, он слишком привык выступать на собраниях, и это постоянно сказывается в его манере держаться.) Но ведь во всем виновата Клаверия! Агравия — самое мирное из государств.

Пауль говорит:

«В спорах между странами какая-то доля вины ложится на каждую сторону.

Но я хочу предотвратить войну».

Президент говорит, что он тоже искренне этого желает. Они конфиденциально беседуют о военных возможностях обеих стран. Президент говорит:

«Вас поддерживают гигантские монополии в Америке. На вашей стороне несравненно более могучие силы».

Пауль становится откровенным. Скажите… — начинает он. — Что вы хотите знать? — спрашивает президент.

«Если Клаверия откажется начать войну, не вырвут ли у меня эти большие монополии согласие силой?»

Президент задумывается над этим вопросом. Скорей всего, нет. Чем больше он думает, тем сильнее его уверенность. Они не могут начать действовать, пока Клаверия не подожжет фитиль. Мирные договоры и весь этот женевский вздор помешают им.

«Пакт Коллега связывает их по рукам и ногам», — говорит он.

Пауль так и думал. Он рад, что его мысли подтверждаются.

«И еще один вопрос, господин президент.

Если принцесса Сэвии начнет разжигать войну, воздержитесь ли вы от нападения на Сэвию? Не начнете ли вы военные действия?»

Президент задумывается. Уж не маневр ли это с целью выиграть время перед нападением? Но король Пауль кажется ему честным человеком. Президент садится поудобнее и присматривается к королю. Он вглядывается в лицо Пауля, взволнованно потирая руки. По своей манере держаться Химбескет ничем не отличается от обыкновенных людей, но в его поведении есть что-то от крестьянина: крестьянская подозрительность и хитрость. Но он честен, и его не на шутку тревожит серьезная угроза, нависшая над Агравией. Он вновь и вновь задает Паулю вопросы. Наконец он решается: Нет, мы не начнем войны. Он дает слово. По рукам? Пауль протягивает руку. Ну, что у нас еще? Глядя на огонь, Пауль говорит не очень веселым тоном:

«Видите ли, меня могут убить. Я не верю в дурные предчувствия, но такая возможность не исключена».

В таком случае Химбескет ничего не выиграет, воздержавшись от военных действий. Да, это ясно. Пауль все больше и прочнее завоевывает доверие Химбескета. Разговор продолжается. На экране показано течение времени — свечи оплывают, часы показывают более поздний час, меняются позы, в комнате становится светлее, король и президент находят общий язык. Пауль немного колеблется, говорить ли ему еще об одном деле, но он чувствует, что его необходимо обсудить.

«А теперь, господин президент, между ноли, — ведь нам обоим угрожает опасность, — скажите мне, было ли убийство, совершенное в соборе святого Иосифа, делом рук Агравии?»

Услышав этот вопрос, президент Химбескет не может усидеть на месте. Полный негодования, он вскакивает. На миг он теряет дар речи. Потом кричит, и на экране появляется черный титр: