Стальная империя Круппов. История легендарной оружейной династии - Уильям Манчестер

В вопросах питания, как во всем, Крупп придерживался двойных стандартов. Рабочие с Запада также считались недочеловеками. Они получали в день кусочек хлеба в полторы унции и очень быстро ослабевали. Среди самых горьких историй, которые слышал автор, были рассказы о людях, после войны вернувшихся из Эссена во Францию и в Нидерланды. Их не пускали домой, потому что жены и матери не узнавали их. И это были пленные с Запада, а те, что с Востока, получали еще меньше еды, но больше жестокостей.

По заключению Нюрнбергского трибунала, основанному на большом количестве документов, показаний и вещественных доказательств, «из всех военнопленных с ними обращались хуже всего». Решения об этом принимались на самом высоком уровне. Один из управляющих локомотивным заводом компании показал, что Леман, получавший прямые приказы Альфрида, говорил этому управляющему, что каждый русский рабочий должен получать 300 граммов хлеба из расчета на 400–500 часов. Он добавил: «Я сказал, что на такой норме (то есть 15 граммов в день) нельзя продержаться больше двух месяцев, но доктор Леман ответил, что русским военнопленным не дозволено получать такую же еду, какую получают западные европейцы».

Макс Ин, введенный в правление в марте 1941 года, в своих письменных показаниях в Нюрнберге признал: «Пайки русских рабочих были столь малы, что было почти невозможно добиться от них выполнения работы». Он обвинял в этом правительство и утверждал, что «пайки стали, наконец, постепенно увеличивать».

В действительности происходило обратное. Пайки настолько уменьшились, что повара иногда и вовсе про них забывали. В 1942 году тот же Ин получил сообщение из броневого цеха: «От господина Бальца поступила информация, что 9 русским гражданским рабочим ночной смены 19–20 марта забыли дать пайки. Поэтому мастер Гроллиус отказался послать их на работу.

Только после этого они получили еду». Гроллиус явно вел себя вызывающе, но он не был одинок. В том же 1942 году, но позднее группа работников фирмы выразила протест портив скудных пайков русских. В полицейском государстве подобные заявления требовали большого мужества, и они заслуживают нашей памяти. В последнюю зиму войны, когда подобных проявлений сочувствия уже не наблюдалось, один рабочий компании все же сообщил, что среди его товарищей кое-кто симпатизировал еврейским девушкам: немецкие рабочие видели, как плохо кормили этих девушек, и порой из жалости тайком передавали им что-нибудь из еды.

К сожалению, подобные редкие случаи «благотворительности» не могли изменить общей тяжести положения пленных. Зимой 1942/43 года, согласно докладам в управление, только массовая помощь могла спасти положение внутри фирмы. Вот некоторые из этих сообщений.

Октябрь 1942 года (из донесения Леманну одного из младших чиновников): «Дежурные охранники сообщали, что в ряде случаев были свидетелями прибытия новых транспортов с пленными, которые в тот момент отличались нормальным здоровьем и силой, но всего через несколько недель становились очень ослабленными. Медицинские инспекторы вермахта также отмечали, что никогда не встречали такого плохого состояния русских, как в лагерях Круппа».

Ноябрь 1942 года (инструментальный цех): «Снова следует отметить, что питание русских военнопленных, которые у нас заняты исключительно на тяжелых работах, совершенно неадекватно. Об этом уже говорилось в нашем письме господину Ину от 30 октября. Мы снова и снова становимся свидетелями случаев, когда при таком питании работники надрываются на работе, а то и умирают… При такой тяжелой работе, связанной с созданием авиационной брони, следует настаивать, чтобы питание рабочих было достаточным для участия их в работе».

Май 1943 года (из донесения доктора Виле, главного врача госпиталей компании): «Пятьдесят четыре человека рабочих с Востока умерли на Лазаретштрассе, из них 4 от внешних причин и 50 – от болезней, в том числе от туберкулеза – 38, от недостаточного питания – 2, от брюшнополостного кровотечения – 1, от кишечных заболеваний – 2, от тифа – 1, от пневмонии – 3, от аппендицита – 1. от болезни печени – 1, от абсцесса – 1. Итак, 80 процентов скончались от туберкулеза и плохого питания».

Врач соединил туберкулез и недоедание потому, что в 1943 году они были действительно тесно связаны. Медикам хорошо известно, что рост заболеваемости легочным туберкулезом в Европе начался вместе с войной. И хотя очень многие вдыхали бациллы, симптомы чаще всего появлялись у тех, чей организм был ослаблен, как правило, плохим питанием. В нормальных условиях первым врачебным предписанием после данного диагноза было улучшение питания и отдых. В Эссене все было наоборот, и врачи могли только подсчитывать цифры роста заболеваемости и смертности в своих рапортах, а у людей проявлялись все симптомы прогрессирующего туберкулеза.

На Нюрнбергском процессе доктор Рольфс, работавший врачом в лагере в Дюссельдорфе, где содержалось 80 тысяч пленных, показал образец того, как прусская логика превращает черное в белое. Рольфс был свидетелем защиты. По его словам, в лагерях Круппа все было не так уж плохо. Заграничные рабочие прибывали туда, правда, в скверном состоянии «из-за неудобств дороги и, возможно, долгого пребывания в лагерях-коллекторах». Далее он приводил данные об уровне заболеваемости, производившие впечатление. Среди итальянцев, по его словам, заболеваемость составляла 4 процента, среди немцев – 3–4, среди французов – 2,5. Выходило, что французские рабочие были здоровее самих немцев. Рольфс признал, что первоначально уровень заболеваемости у советской группы был «весьма высоким». Однако, по его словам, благодаря заботам Круппа данные статистики значительно улучшились.

Затем Макс Манделауб, американский прокурор, знающий два языка (английский и немецкий), начал допрашивать свидетеля. Он спросил, может ли Рольфс под присягой подтвердить, что положение пленных в Эссене, в особенности советских пленных, было удовлетворительным. Рольфс ответил: «Да, было удовлетворительным, насколько возможно при сложившихся условиях».

В о п р о с. Вы говорили, что у русских уровень заболеваемости составлял 35 процентов. Я верно помню, 35 процентов?

О т в е т. Да.

В о п р о с. Затем его удалось снизить до 6 процентов?

О т в е т. Да, я хорошо помню эту цифру.

В о п р о с. С какого времени?

Тут Рольфс потерял уверенность и сказал: «Боюсь, не могу ответить точно. Нам удалось добиться снижения этого показателя для русских примерно до 6 процентов».

Американец продолжал:

В о п р о с. Как много у вас было смертных случаев?

О т в е т. Боюсь, не смогу привести точной цифры… Многие из них умирали из-за крайней слабости организма и истощения…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});