Легенды Соединенного королевства. Мир света - Владимир Игоревич Ашихмин

или два прорезал хохот. Мы повскакали со своих мест и вопреки всему запалили факелы. Нет, то не был довольный капитан с эмблемой ворона, смеялся наш товарищ. В отблеске огня его глаза лезли из орбит, а от непрерывного гогота челюсть съехала вниз и перекосилась. Он исторично размахивал саблей, пока случайно не перерубил себе лезвием горло. Сабля выпала из рук, а смех сменился хрипом… и тут он начал плясать, заливая всё вокруг кровью. Выверенным ударом я усмирил его. Сошёл с ума, с кем не бывает? – подумал я, но вдруг увидел, как из окровавленного носа вытекает тоненькая молочная струйка похожая на дым. Струйка издавала притягательную мелодию. Она явно завлекала меня склониться над трупом. Невероятным усилием я поборол морок. Подувший ветер подхватил молочную нить. Истончаясь и музицируя, она растворилась в дебрях. Думаю, это был призрак, но какой-то особенный, умеющий вселяться в живых людей. Я прав?

– Как я могу сказать тебе – да или нет? Я не был там, не видел этого. В мире полным-полно древних духов, которым вполне по плечу проникнуть за разделяющую вуаль и овладеть телом животного, человека и даже чудовища. Это невероятно опасные противники, и, если мы напоремся на них, неприятностей не избежать. Не знаю, справлюсь ли я с ними.

Я поднял сумку с земли.

– Не волнуйся, Шаттибраль, если понадобиться, я покажу Тьме истинную силу Света, – заявила Серэнити, сжимая стальные перчатки.

– Когда ты так говоришь, мне становиться как-то спокойнее, – искренне ответил я.

Дурнбад затоптал маленький костерок, и мы вновь отправились в тенистые заросли. В полумраке я изредка видел огоньки следящих за нами глаз. Они вспыхивали красными пятнами то за камнем, то за стволом дерева, а то и вовсе мигали откуда-то сверху. Кто это или что это? Живорезы? Разгадать мне так и не удалось. Раздвинув очередные кусты и никого не обнаружив, я бросил эту затею. За нами наблюдали, но не трогали… Пока не трогали. Зачем торопиться? Скоро мы в конец заблудимся, может, растеряемся и останемся порознь… Обитатели Леса Скорби умеют ждать.

Снурфу в чаще не нравилось. Он часто задирал усы к лиственному небу и посматривал по сторонам.

– Вернуфа назаф! – прошипел таракан, семеня у моих ног.

– Мы не повернём обратно.

– Пофему?

– У хозяина здесь дело.

– Какофе?

– Важное.

– Нит!

– Да.

– Потомф егоф делафть!

– Потом не могу, надо сейчас.

– Пофему?

– Я уже тебе объяснил.

– Фдефь профифно!

– Что тебе противно?

– Птифы!

– Снурфи, я не вижу ни одной птицы

На всякий случай я огляделся.

– А! Ты голоден?

– Нит! Нит! Нит!

Таракан нервно застрекотал.

– Птифы, птифы, птифы! Больффффыыыыееее!!!!

– Да где они?

– Фдефь! Ряфом! Фдефь! Уфффф!

Снурф боязливо прижался к сапогам. Памятуя о том, как он почувствовал своих сородичей в Трузде, я моментально обнажил меч и крикнул друзьям приготовиться. Став плечом к плечу, мы застыли в боевых стойках. По моей ладони забегали иголки молний. Минута, две, десять. На нас никто не нападал. Тишь да гладь… Лишь редкие снежинки подсмеивались над нашим переполохом. Развеяв заклинание, я с укоризной посмотрел на фамильяра.

– Скажи честно, ты выдумал про птиц?

– Нит!

– Точно? Ты не хотел, чтобы я напугался?

– Зафем?

– В надежде, что из-за страха я сверну своё важное дело.

– Нит! Птифы былиф! Ониф уфлефели! – обиженно проскрежетал Снурф, залезая под валун.

Эмилия покачала головой – мол, что обвиняешь зря, бдительность не повредит. Колдунья держала Людвирбинг в постоянном силовом напряжении. Конечно, на подпитку посоха требуется меньше энергии нежели, чем на поддержание заклинания в руках, однако подобную расточительность волевого потенциала я категорически не одобряю. Если маг будет находиться в состоянии пассивной концентрации, то он быстро перегорит. Это в большей мере относиться к крупным заклинаниям, хотя такие чары как «Шары Света» или «Сопротивляемость к Элементам» со временем тоже могут иссушить до дна. Раздумья, раздумья, раздумья, они не покидают меня ни на секунду…

Зацепившись за всклокоченный корень, мой плащ обзавёлся широченной дырой. Досадно. Я посмотрел через неё на свою подругу.

– Прореха на одежде, а не в боку, – отметила она.

– Если так судить, то это мелочь, но вообще мне жалко плащ. Он верой и правдой скрывал меня от холода и мороза.

– Его рана не критична. Будет свободный часок, заштопаю.

– Спасибо, Весенний Шторм.

– Калеб!

– Что?

– Грозная Четвёрка!

– Давно она не собиралась вместе, – улыбнулся я. – Когда ты последний раз виделась с Альфонсо или Бертраном?

– С Рыжей Колючкой пару зим назад. Он был проездом, очень спешил… Переночевал и сразу уехал. Какая-то срочность в Магике Элептерум.

– И всё?

– Что – и всё?

Бертран Валуа, медноволосый красавец с закрученными усиками и опрятной клиновидной бородкой, он – великолепный иллюзионист, непревзойдённый рубака на шпагах и один из лучших моих друзей… Ему всегда нравилась Эмилия… как девушка. Ухаживания Бертрана принимались Эмилией с доброй сестринской иронией. Весенний Шторм держала Рыжую Колючку на расстоянии, но всё же не отталкивала до конца… Что это? Врождённое женское кокетство или нежелание причинить боль близкому человеку? В ту пору я поддерживал Бертрана… но теперь обстоятельства кардинально поменялись.

– Калеб! Что и всё?

– Он… Он приглашал тебя куда-нибудь?

– Куда-нибудь, куда?

– Просто скажи: да или нет.

– С чего вдруг я должна тебе говорить?

– Потому что!

– Потому что, что?

– Эй, хватит меня передёргивать!

– А ты задай вопрос нормально.

– Бертран звал тебя в Магика Элептерум?

Эмилия остановилась, чтобы посмотреть мне в глаза.

– Да.

Я отвёл взгляд.

– И ты согласилась?

– Ответ за ответ.

– С каких пор мы торгуемся?

– С этих самых.

Я облизал губы.

– Хорошо, спрашивай.

– Не сегодня, – улыбнулась колдунья. – Я приберегу свой вопрос до урочного дня.

– Так нечестно!

– Мы не обговаривали временные рамки.

– И всё равно!

– Я сказала ему «нет».

– Почему?

Эмилия повернулась ко мне спиной.

– Причина тебе известна.

– Ты до сих пор любишь другого! – выпалил я.

– Да.

– Думаешь, он осознает… и вернётся?

– Я… Я отчаялась его ждать.

– Но ты всё ещё ждёшь?

– Жду.

Моё сердце упало.

– Надеюсь, он придёт.

– И я.

Странный диалог у нас вышел… наверное, из-за меня. Валуа… человек из прошлого… секрет… чувства… мне есть, над чем подумать. Отстранившись от Эмилии, я молча зашагал дальше.

Спустя час на земле появилось что-то наподобие тропы. Меня она порадовала и одновременно насторожила. Кто пользуется ею? В любом случае, если пойдём по ней, то куда-нибудь да выйдем, а это значит, что у нас появиться шанс разнюхать, где расположен Оплот Ведьм. Вытоптанная полоска вела на восток. Иногда её контур прерывался. На таких участках я муторно выискивал, где начинается потерянный конец. Вперёд, вперёд, вперёд…

На Лес Скорби опускалась ночь. Я так и не рискнул зажечь шарики света, поэтому зелёный фонарь Эмилии был нашей единственной путеводной звёздочкой. Видимость постепенно сходила на нет. Очертания деревьев сливались в густую гуашь. Настал момент, когда тьма стала непроницаемой. Больше двигаться не имело смысла… Надо продержаться до восхода солнца. В перешёптывающемся мраке нам удалось отыскать покатую ложбинку – в ней и остановились. Ради безопасности колдунья погасила Людвирбинг. Естественно, мы остались не в лучших условиях, но где гарантии, что изумрудный маяк не привлёк бы к нам монстров со