Истинно арийский попаданец. Книга 1_4 - Гера Греев

Да, собственно говоря, экуменизм и не состоит в отказе от их персональной догматики и властной позиции ради создания приемлемого для всех конфессий компромиссного вероучения и немедленного всеобщего объединения. Суть этого движения в уважении ко всему тому в других конфессиях, что не противоречит уже имеющейся вере.

Ты знаешь, мне иногда кажется, что тот же Геста рассматривает нашу партию как одну из таких конфессий, причем стоящую на социальных позициях очень близких к раннему христианству.

Потом рассмеялся и добавил ‑ Ты никогда не задумывался, кто был первый коммунист выдвинувший идею "...равенства, братства и служения для всей человеческой ойкумены..." ...!?

... Ну, ты еще забыл слово ‑ свобода ...

А вот здесь не все так просто ‑ и ОН, как ни странно такое звучит, это прекрасно понимал.

Очень сложный и скользкий вопрос ‑ свобода для... или свобода от...!? Что понимать под этим словом ...!?

Это одна из тех концепций, к которым подходить нужно очень осторожно.

Для немалого числа людей под свободой понимается ‑ не отдать себя для блага ближнего, а снять с того последние штаны в пользу себя, единственного. Ну, в лучшем случае, получить что‑то за счет кого ни будь, стоящего подальше, а затем, сняв штаны через голову с дальнего, гордо порисоваться перед ближним....

Лаврентий пожал плечами ‑ Да всё мы это отлично понимаем, поэтому тратим столько средств и усилий на воспитательные программы.

Да и получается у нас это не так что бы и плохо.

Собственно и вмешательство Гесты состояло только в том, что бы уберечь нас от нескольких неявных ошибок. Он сам называет это "минимально необходимым воздействием".

Получилось как с со снежным комом, стоящим на горке ‑ главное было выбрать нужное направление, а дальше он покатится и будет расти сам.

Сталин подошел к окну, отодвинул штору и посмотрел сквозь темное стекло на ночной сад.

Не думаю, что все было так просто ‑ слишком много случайностей сложилось в сложную цепочку. Каждое звено ‑ случайность. И каждое звено, одновременно как твой холм со снежным комом.

Мне иногда кажется, что в происходящем было важно не знание "прикупа", а просто пришедшее после рассказов Гесты понимание, что иногда лучше просто пропустить взятку или "притоптать" собственный "кураж".

Но, как наиболее важный момент во всем происходящем была не только победа над нацистской Германией ‑ ее мы победили и в той реальности.

Для будущего человечества более важны два других фактора ‑ мы победили малой кровью и, как сопутствующий результат этой победы малой кровью с последующим объединением Европы и Азии, распались Соединенные Штаты Америки.

... У меня конечно меньше информации о реальности Гесты, но обрати внимание ‑ и у нас и там, в результате всех пертурбаций, осталось только по одному центру силы и это явно привело к катастрофе.

Время в реальности Гесты опережает наше почти на восемьдесят лет.

Возникает вопрос ‑ создавая монохромный мир, не идем ли мы так же в опасном направлении!?

Твой Вопрос, сам по себе, не корректно поставлен ‑ где ты видишь монохромный мир? И чем дальше, тем он будет все более и более усложняться, по мере взаимопроникновения культур.

Более толерантным ‑ это тенденция уже сейчас видна. Более сдержанным и привыкшим мотивировать свои поступки ‑ я надеюсь.

В какой то момент такого развития, наверняка, сначала образуется культурная площадка, связанная с взаимным растворением отдельных этнических культур и менталитетов, но, затем, на базе этого вновь образованного фундамента, произойдет новый научный и культурный рывок и будут решаться новые социальные и научные задачи.

Это диалектика

А насчет сравнения этих двух центров!?

Соединенные Штаты Америки, с самого начала своего доминирования, декларировали себя как "пахана", который, прикрываясь социальной демагогией, собрался "крышевать" и доить весь мир.

Он изначально воспитывал в своей структуре человека супер эгоиста, "хапера", индивидуалиста привыкшего для достижения своих личных целей идти по чужим головам.

Мир оголделой и безжалостной конкуренции.

Мир, который всегда декларировал преимущество эгоистичного негодяя перед человеком и, в результате своей победы, попытался навязать это всему миру.

Мы изначально шли по другому пути.

Тяжело шли.

Очень много было сделано ошибок, да и сейчас мы далеко не застрахованы от перегибов!

Но нами двигает изначальная идея ‑ служение человека обществу.

Идея равенства, братства и служения ‑ для всей человеческой ойкумены.

Вот в этом и есть разница нашей реальности и той, из которой пришел Геста.

Космодром "Северная Двина"

Площадка космодрома, с низколетящими тучами, подсвеченными одновременно закатным солнцем из за сопок и прожекторами, выглядела феерично.

На стартовой площадке начался отвод монтажных ферм.

Браун, ежась на холодном сыром ветру, недовольно проворчал Тихонравову ‑ Конец апреля и такая мерзкая погода!! И место для космодрома выбрано неудачно! Космодром в Приморье более предпочтителен для таких стартов. Вечно ваши военные лезут не в свои дела и действуют в ущерб науки.

... Вернер, вы просто нервничаете. Вот завершим запуски и поверьте ‑ Весна в Беломорье вам придется по вкусу; и с военными вы будете под икорку пить без всяких предубеждений.

Как говорят у вас русских ‑ вашими бы устами...

Слишком переусложненная ракета ‑ мало того, что все три ступени на начальном участке работают одновременно, да еще и много зависит от срабатывания "отсечек" твердотопливных ускорителей, а их у нас шесть.

Все равно авантюра ‑ нужно разрабатывать новые двигатели и не связываться с ускорителями.

Ускорители это епархия военных, вот пусть с ними и балуются.

Нужно было подождать, когда будут закончены испытания многокамерных двигателей.

Вечно вы торопитесь.

Тихонравов пожал плечами ‑ "отсечка" с использованием, в качестве носителя ингибитора реакции, фтор органического хладогента на стендах отрабатывала очень четко, не вижу причин, чтобы не срабатывала сейчас. Кроме того, все электрические цепи продублированы пневмоавтоматикой.

Вернер, вы не нервничайте, меня самого колотит....

Стоящая на пусковом столе "тройка", обдуваемая снизу мощным потоком осушенного воздуха, препятствующего образованию ледяной коры на кислородных баках, не имеющих теплоизоляции, четко выделялась лучами прожектора в предночной дымке полигона.

Только изредка, когда порыв ветра относил в сторону защитную, воздушную "шторку", ракета на несколько мгновений окутывалась туманным коконом.

Откинулись и начали отъезжать в сторону длинные фермы, обслуживающие "спарку"; техники начали опускать башню транспортной платформы, рассоединяя контактные разъемы тестовых устройств, и готовясь отвести ее в сторону, рассоединив, в последний момент перед стартом, пневмозамки кислородных питателей.

Товарищи конструктора ‑ подошел помощник командира стартового расчета ‑ Начата стартовая процедура. Пожалуйста, пройдите в командный пункт.

Создатели ракеты обошли бункер и по ломанному коридору прошли в Командный пункт.

Несколько десятков спин, ссутулившихся перед контрольными приборами, журналами регистраторов и перископами наблюдения.

Негромкий рокот команд и отчетов.

Тихонравов прошел к выделенному для него перископу.

Собственно его и Брауна присутствие при старте было не обязательно. Более того, старший куратор, в личной беседе, достаточно настойчиво против этого возражал, не желая рисковать ценными специалистами.

Но пропустить старт ракеты, результат напряженнейшей многомесячной работы?!

В чем‑то Вернер конечно был прав ‑ еще пол года и были бы готовы к огневым испытаниям многокамерные двигатели и не пришлось бы ставить на Ракету, пусть и очень надежные, по утверждениям военных, но непривычные по своему схемному решению твердотопливные двигатели, имеющие дополнительную поддувку окислителем и систему "гашения".

Собственно пунктуального немца раздражали даже не сами двигатели, а система поставки важнейших комплектующихся, непонятно кем и непонятно откуда.

Наибольшее его недовольство вызывало то, что проконсультироваться в отношении этих ответственных узлов: турбонасосов; блоков твердотопливных двигателей; модулей автоматики и прочих очень специфических новинок, можно было только у сопровождающих их кураторов, а не непосредственно с разработчиками.

Очень чувствовалось, что их программа только одно из направлений громадного проекта, важное для Страны и науки, но не более того.

В Приморье работали "самолетчики" Бартини; где то на Урале сидел, работающий видимо на военных, этот скандалист Королев; проектировал жидкостные двигатели институт "теплотехники" и еще где то работали десятки различных смежников, которых представляли только кураторы.