Копи царя Соломона. Английский язык с Г. Р. Хаггардом. - H. Haggard

bosom ['buzqm], search [sq:C], white [waIt]

"Say that at times I have felt as though there were a bird in my bosom, which would one day fly hence and sing elsewhere; even now, though I cannot lift my hand, and my brain grows cold, I do not feel as though my heart were dying; it is so full of love that could live a thousand years, and yet be young. Say that if I live again, mayhap I shall see him in the stars, and that — I will search them all, though perchance I should there still be black and he would — still be white. Say — nay, Macumazahn, say no more, save that I love—Oh, hold me closer, Bougwan, I cannot feel thine arms — oh! oh!"

"She is dead (она умерла) — she is dead!" said Good, rising in grief, the tears running down his honest face (сказал Гуд, горестно поднимаясь, и слезы текли по его искреннему лицу; honest — честный; искренний).

"You need not let that trouble you, old fellow (не расстраивайтесь из-за этого: «вам нет необходимости позволять этому беспокоить вас», старина)," said Sir Henry.

"Eh!" said Good; "what do you mean (что вы имеете в виду)?"

"I mean that you will soon be in a position to join her (я имею в виду то, что вскоре вы сможете присоединиться к ней: «будете в положении, чтобы присоединиться к ней»). Man, don't you see that we are buried alive (дружище, разве вы не видите, что мы похоронены заживо)?"

Until Sir Henry uttered these words (до тех пор, пока сэр Генри не произнес эти слова), I do not think the full horror of what had happened had come home to us (я не думаю, что весь ужас случившегося дошел до нас), preoccupied as we were with the sight of poor Foulata's end (настолько мы были поглощены зрелищем кончины бедной Фоулаты; to preoccupy— занимать, захватывать, поглощать). But now we understood (но теперь-то мы поняли). The ponderous mass of rock had closed, probably forever (тяжела каменная стена опустилась: «закрылась», возможно, навсегда), for the only brain which knew its secret was crushed to powder beneath it (потому что единственный мозг, который знал ее секрет, был раздавлен в пыль под ней; powder— порошок; пыль). This was a door that none could hope to force with anything short of dynamite in large quantities (это была такая дверь, которую никто не мог надеяться хоть чем-нибудь взломать, не имея динамита в огромных количествах; force— сила; to force— оказывать давление, принуждать; взломать /крышку, дверь и т.п./; short— короткий, недлинный; испытывающий недостаток /чего-либо/). And we were the wrong side of it (и мы находились не с той стороны двери; wrong— неправильный; неподходящий, не тот который нужен)!

dead [ded], grief [gri:f], tear [teq], buried ['berId], preoccupied [prI(:)'OkjupaId], ponderous ['pOnd(q)rqs], dynamite ['daInqmaIt]

"She is dead — she is dead!" said Good, rising in grief, the tears running down his honest face.

"You need not let that trouble you, old fellow," said Sir Henry.

"Eh!" said Good; "what do you mean?"

"I mean that you will soon be in a position to join her. Man, don't you see that we are buried alive?"

Until Sir Henry uttered these words, I do not think the full horror of what had happened had come home to us, preoccupied as we were with the sight of poor Foulata's end. But now we understood. The ponderous mass of rock had closed, probably forever, for the only brain which knew its secret was crushed to powder beneath it. This was a door that none could hope to force with anything short of dynamite in large quantities. And we were the wrong side of it!

For a few minutes we stood horrified there over the corpse of Foulata (несколько минут мы стояли, охваченные ужасом, над телом: «трупом» Фоулаты). All the manhood seemed to have gone out of us (все мужество, казалось, покинуло нас). The first shock of this idea of the slow and miserable end that awaited us was overpowering (первое потрясение от этой мысли о медленном и скверном = мучительном конце, который ожидал нас, было подавляющим). We saw it all now (теперь мы все поняли); that fiend, Gagool, had planned this snare for us from the first (злодейка Гагула спланировала эту западню для нас с самого начала). It would have been just the jest that her evil mind would have rejoiced (это была бы как раз такая шутка, которой бы обрадовался ее злобный мозг) in the idea of the three white men, whom, for some reason of her own, she had always hated (при мысли о трех белых мужчинах, которых, по какой-то своей личной причине, она всегда ненавидела), slowly perishing of thirst am hunger in the company of the treasure, they had coveted (медленно погибающих от жажды и голода в компании тех самых сокровищ, которых они так страстно желали; to covet — сильно желать, жаждать/чего-либо, особ. чужого/).

manhood ['mxnhud], fiend [fi:nd], snare [sneq], rejoice [rI'dZOIs]

For a few minutes we stood horrified there over the corpse of Foulata. All the manhood seemed to have gone out of us. The first shock of this idea of the slow and miserable end that awaited us was overpowering. We saw it all now; that fiend, Gagool, had planned this snare for us from the first. It would have been just the jest that her evil mind would have rejoiced in, the idea; of the three white men, whom, for some reason of her own, she had always hated, slowly perishing of thirst am hunger in the company of the treasure, they had coveted.

I saw the point of that sneer of hers about eating and drinking the diamonds now (я понимал теперь смысл той ее насмешки о том, /что мы теперь можем/ есть и пить алмазы; point — точка; суть, смысл; sneer — презрительная усмешка; насмешка, глумление). Perhaps somebody had tried to serve the poor old don in the same way (возможно, кто-то пытался обойтись с бедным старым доном таким же самым образом; to serve — служить, быть слугой; /разг./ обходиться/с кем-либо/, поступать), when he abandoned the skin full of jewels (когда он бросил сумку /из шкуры/, наполненную алмазами; to abandon — отказываться, оставлять).

"This will never do (это никуда не годится)," said Sir Henry hoarsely (хрипло сказал сэр Генри); "the lamp will soon go out (светильник скоро погаснет; to go out — выходить/из помещения/; погаснуть). Let us see if we can't find the spring that works the rock (давайте посмотрим, не сможем ли мы найти пружину, приводящую в движение скалу; to work— работать, трудиться; приводить в движение или действие)."

We sprang forward with desperate energy (и мы бросились вперед /к двери/ с отчаянной энергией), and, standing in a bloody ooze began to feel up and down the door and the sides of the passage (и, стоя в липкой крови, начали ощупывать сверху донизу саму дверь и стены прохода; bloody— окровавленный, кровавый; ooze— липкая грязь, тина). But no knob or spring could we discover (но так и не смогли обнаружить ни ручки, ни пружины; knob— выпуклость, шишка; шарообразная ручка /двери, ящика/).

"Depend on it (уж поверьте)," I said, "it does not work from the inside (она не открывается изнутри); if it did Gagool would not have risked trying to crawl underneath the stone (если бы она открывалась, Гагула бы не стала рисковать, пытаясь проползти под камнем). It was the knowledge of this that made her try to escape at all hazard, curse her (именно знание об этом заставило ее попытаться сбежать любой ценой, черт ее побери; hazard— риск, опасность; at all hazards— любой ценой, чего бы это ни стоило; to curse— проклинать)."

sneer [snIq], abandoned [q'bxndqnd], jewel ['dZu:ql], ooze [u:z], escape [I'skeIp], hazard ['hxzqd]

I saw the point of that sneer of hers about eating and drinking the diamonds now. Perhaps somebody had tried to serve the poor old don in the same way, when he abandoned the skin full of jewels.

"This will never do," said Sir Henry hoarsely; "the lamp will soon go out Let us see if we can't find the spring that works the rock."

We sprang forward with desperate energy, and, standing in a bloody ooze began to feel up and down the door and the sides of the passage. But no knob or spring could we discover.

"Depend on it," I said, "it does not work from the inside; if it did Gagool would not have risked trying to crawl underneath the stone. It was the knowledge of this that made her try to escape at all hazard, curse her."

"At all events (во всяком случае)," said Sir Henry, with a hard little laugh (сказал сэр Генри, тихо усмехаясь), "retribution was swift (возмездие было скорым; to retribute — воздавать, карать; retribution — воздаяние, возмездие, кара); hers was almost as awful an end as ours is likely to be (и ее /кончина/ была почти что такой же ужасной, какой будет и наша /скорее всего/). We can do nothing with the door (мы ничего не можем поделать с этой дверью); let us go back to the treasure-room (давайте вернемся в сокровищницу)."