Колояр. Дилогия (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович

Наконец, мы выехали из лагеря. С грехом пополам Володя помог натянуть на меня одежду и усадил на пассажирское кресло «хорьха». Князь Кирилл подмигнул мне и уверенно повел машину, словно всю жизнь только ее и водил. По дороге рассказал, что в молодости гонял так, что родители были в ужасе. Любовь к скорости у Мирославы от него, с гордостью произнес Щербатов. Я только внимательно слушал и вяло поддакивал. Зачем противоречить? Мирослава больше всего взяла от погибшего младшего дяди. Вот он‑то гонял, как проклятый… Хотелось скорее добраться до гостиницы. Больше всего я переживал, что отрублюсь прямо по дороге, и Целителю придется накачивать меня энергией.

Но удержался, хотя корежило меня нехило. Подозреваю, что Ясни, как мог, поддерживал меня. Если бы он был живым человеком, лечение прошло не в пример быстрее, но фантом давал лишь часть своей слабой энергии, подпитывавшей ауру.

Князь Кирилл загнал машину на стоянку и приказал телохранителям отвести меня в номер. Двое амбалов, осторожно ступая за мной (я предупредил парней, чтобы они не вздумали хватать меня под руки), сопроводили до номера и пожелали быстрого выздоровления. Подозреваю, что бой с Колесниковым они тоже смотрели. Слишком уж уважительно ребята со мной обходились.

Оставшись наедине с собой, я разделся, с благодарностью помянув Целителя. Раны не беспокоили, к одежде ничего не прилипало. Скинув все с себя, залез под душ, настроил воду так, чтобы она была чуть теплой, и смыл с себя остатки грязи и пот. Аккуратно промокнулся полотенцем и только потом побрел в спальню. Вытащил симулякр и трансформировал его в кинжал. Без сил, голым хлопнулся на кровать и прижал к себе холодный металл ножен.

‑ Давай, дружище, помогай, – прохрипел я и провалился в забытье.

Главы 6, 7

Глава шестая

‑ Так может продолжаться всю жизнь, если не сможешь наладить нормальную работу точек энергетических выходов, – сердито втолковывал мне красивый юноша в ярком красном шелковом халате. Он сидел в кресле посреди пустой комнаты, оббитой бархатной темно‑зеленой тканью, закинув ногу на ногу. Юноша держал на руках пушистую черно‑белую кошку с изумительными голубыми глазами и почесывал ее за ухом. Кошка жмурилась от счастья и только посматривала изредка на меня, проверяя, внимательно ли я слушаю хозяина.

Хозяином, конечно, был Ясни. Этого въедливого друга я бы узнал в любом обличии. Интонации поучений одинаковы, тембр голоса тот же, вкрадчиво‑шепчущий.

‑ Как мне восстановить эти точки? – спрашиваю я, ощущая прохладу по всему телу. Самое забавное, что не могу окинуть себя взглядом. Опускаю голову и не вижу ничего, словно завис в густом тумане. – Мне нужен маг высшего уровня, архат. Но я не могу довериться никому, с кем нахожусь рядом.

‑ Зотов.

‑ Зотов имеет свой интерес, – возражаю я. – Может, он и хочет помочь мне, но держит в голове тот факт, что я обладаю древним оружием.

‑ Я с самого начала тебе сказал, что доверять ему можно, но до определенного момента, – хмыкнул Ясни. – Используй Зотова, получи то, к чему стремишься, и отбрось его в сторону. Потому что к тому времени он заползет тебе в душу, искушая многими знаниями. Но все это я могу сам дать, кроме выправления твоих искалеченных чакр. Мне не хватает… как это сказать…

Ясни в досаде щелкнул пальцами.

‑ Плотской осязаемости…. Грубое сравнение, но не могу подобрать. Мне нужно ощущать себя полноценным человеком, а не фантомом, как ты меня обзываешь.

‑ Обижаешься?

‑ Ни в коем случае. Зачем обижаться на правду? В общем, не дури, а попробуй сблизиться с Зотовым. Парень головастый, амбициозный. А ты не слишком‑то любишь заводить друзей, как я понял. Меняй себя. Удивительно, как ты с княжной поладил. Кстати, еще раз говорю, не робей, когда представится шанс…

‑ А ты куда собрался? – с любопытством спросил я, увидев, что Ясни встал с кресла.

‑ Не хочу мешать твоему посетителю, – ухмыльнулся фантом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Комната свернулась клубами серовато‑желтого дыма, слизывая скудную обстановку вместе с креслом и драпировкой, и я очутился в непроглядной темноте. Странным образом она дышала, заставляя и меня медленно колыхаться, как на водном матрасе. Это было похоже на материнскую утробу, в которой младенец ждет своего рождения. Но в то же время сгустки боли пронзали меня, заставляя издавать стон.

‑ Я‑аар! – тихий мелодичный голос. – Ты меня слышишь? Я‑аар!

Выныриваю на поверхность реальности. Темная комната, освещенная мягким рассеянным светом из окна, закрытого легкой шторой; узкая полоска света, прорезавшая темноту спальни из коридора. И силуэт человека, сидящего на краю кровати. Его рука мягко ложится мне на голову, потом скользит ниже по груди и останавливается на животе. Сразу становится легко. Робкий ручеек энергии истекает из пальцев и распространяется по телу.

‑ Что ты здесь делаешь? – я уже знаю, кто это, и накрываю ладонью изящную руку Мирославы. – Как попала ко мне? Дверь сломала?

Короткий смешок.

‑ Меня попросил дядя Кирилл. Сказал, что ты умираешь, и перед смертью хочешь посмотреть на меня.

‑ Неразумно, – бормочу я, слабо сжимая ее пальцы.

‑ На улице две машины с охраной. На этаже еще четверо костоломов, – ответила Мирослава, склоняясь надо мной. Чувствую легкий запах духов и касание волос, накрывающих мое лицо. – Дверь открыли запасным ключом, я приказала.

‑ Утром убью администратора, – лениво пробормотал я. – Ты себя подставляешь. Князь Борис порвет меня как Тузик грелку, когда узнает, что ты ночью приехала к мужчине в гостиницу.

‑ Какой Тузик? – тихо хихикнула княжна. – Что за вульгарности, яр? Откуда только берешь их? Запомни, никто из персонала рта не раскроет. А отец знает. Он с дядей Кириллом после приезда с дуэли сели в гостевом зале и начали водочку вкушать.

Отправили меня сюда, спасать тебя. Расслабились после Костромы. Ладно. Закрой глаза…

‑ Зачем? – не понял я, но послушно прикрыл глаза рукой.

Вспыхнул ночник на прикроватной тумбочке.

‑ Чтобы глазам не было больно. Хочу на тебя посмотреть.

На Мирославе было платье кофейного цвета с мелким принтом в белый горошек. На шее поблескивала золотая цепочка, уходящая под горловину. Волосы частью собраны на затылке в незамысловатую прическу, а другая часть свободно спадала на плечи.

‑ Ужас, – вынесла она вердикт, когда окинула меня внимательным взглядом, и стянула одеяло до самого пупа, не замечая моих попыток задержать процедуру полного раскрытия своего бренного тела. – Это просто ужас. Дядя рассказал, как ты выглядел после боя. Сплошные гематомы по телу.

В голосе хотя бы равнодушия нет. Но и истеричных ноток, которые я еще больше ненавижу. Подумаешь, слегка повозили мужика…

‑ Пустяки, – отмахнулся я, разглядывая Миру. Дикая кошка спрятала свои коготки и мурлыча, пыталась подлезть под руку. – У меня опять откат.

‑ Я поняла по симптомам, как только дядя Кирилл рассказал, что тебя в машине всю дорогу корчило, – кивнула Мирослава. – Будем лечить. Послезавтра мы улетаем в Москву, должны успеть.

‑ Что успеть? – пробормотал я, снова ощущая головокружение и мучительные уколы утекающей энергии.

‑ Поставить на ноги, – Мирослава прикоснулась к распухшему лицу и осторожно провела по налившемуся синяку. – Я принесла с собой мази. Зотов на дорогу дал, проинструктировал. Но мазать будем утром. Сейчас важно закупорить пробои в ауре… Отвернись…

Угу, отвернись. Я даже на бок лечь не могу, любое движение начинает отзываться болью в теле. Кряхтя, повернулся на правый бок, который чувствовал себя гораздо лучше. Услышал шуршание снимаемой одежды, щелчок выключателя и просевшую постель. Одну рука Миры просунула под мою голову и обхватила лоб прохладными пальцами, а вторая легла на грудь. Непонятная дрожь пробрала меня. Может оттого, что поток моей невидимой жизненной энергии столкнулся с яростным сопротивлением защитного кокона девушки; а может оттого, что она крепко прижалась к моей спине всем телом, словно сливаясь в единый организм.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})