Евреи России. Времена и события. История евреев российской империи. - Феликс Кандель

Российские евреи с ужасом восприняли известие о покушении на Столыпина; в Киеве началась паника‚ многие побежали из города‚ опасаясь мести. 5 сентября Столыпин умер от ран; паника в Киеве возросла во сто крат, на вокзале скопились тысячи евреев‚ и во всех направлениях отправлялись дополнительные поезда. Чтобы успокоить население‚ Николай II "повелел объявить непреклонную Свою волю: "Его Величество воспрещает толпе‚ обществам и отдельным лицам проявление своеволия‚ могущего вызвать беспорядок‚ дабы пребывание Его в древнем Киеве‚ на берегах днепровских и на Волыни не было ничем вновь омрачено"…".

Исполняя "державную волю" монарха, власти предприняли решительные меры и спешно перебросили к городу два казачьих полка. Газеты напечатали заявление генерал-губернатора: "Всякие насилия и беспорядки мною будут подавлены самым решительным образом". Киевлянам под угрозой ареста запретили выходить на улицы с кинжалами, кастетами, ножами, рогатками, и погрома в городе не допустили. Даже руководители Киевского союза русского народа постановили "принять все зависящие меры для того, чтобы подобного рода беспорядки не были допущены".

Убийца Столыпина двадцатичетырехлетний Дмитрий Богров (по свидетельству о рождении – Мордко Гершков Богров)‚ помощник присяжного поверенного, еще в студенческие годы примкнул к анархистам‚ но затем отошел от них. Нуждаясь в деньгах, он предложил услуги киевскому охранному отделению и стал платным агентом под кличкой Аленский. На допросах Богров говорил: "Ни к какой партии я не принадлежу... Преступление совершено мною без предварительного уговора с другими лицами... Я решил убить Столыпина‚ так как считал его главным виновником реакции и находил‚ что его деятельность для блага народа очень вредна". Богров признал‚ что "у него возникла мысль совершить покушение на жизнь государя императора‚ но была оставлена им из боязни вызвать еврейский погром. Он‚ как еврей‚ не считал себя вправе совершить такое деяние".

Настоящие мотивы покушения на Столыпина остались невыясненными; возможно, Богров желал реабилитировать себя перед революционерами‚ которые подозревали его в измене‚ – известно только‚ что он просил согласия партии эсеров на это убийство‚ но не получил его. А может, разочаровавшись в жизни, которая не удалась, запутавшись в долгах и провокаторской деятельности, самолюбивый и одаренный Богров решил совершить поступок, который обессмертит его имя? Это он спрашивал своего брата незадолго до убийства в театре: "Что произвело бы большее впечатление – покушение на Николая или Столыпина?"

Газеты сообщали и иной мотив убийства: "В течение нескольких лет Богров состоял сотрудником охранного отделения‚ оказывая ценные услуги и пользуясь‚ видимо‚ полным доверием. Билет в театр он получил от самого начальника Киевского охранного отделения". В обществе заговорили о том‚ что покушение на Столыпина организовали высшие чины министерства внутренних дел‚ чтобы избавиться от всесильного правителя‚ – кое-кто в это поверил. Заседание военного суда продолжалось три часа; от защиты Богров отказался‚ и суд приговорил его к смертной казни через повешение. Его казнили на Лысой Горе‚ в предместье Киева‚ в ночь на 12 сентября 1911 года; тело положили в яму‚ засыпали ее и сравняли с землей.

В еженедельнике "Рассвет" написали: "При казни присутствовал общественный раввин. Передают‚ что перед смертью Богров хотел что-то сказать раввину‚ но потом отказался от этого желания. Группа представителей правых организаций... присутствовала при казни... чтобы убедиться‚ что будет казнен именно Богров‚ и что вместо него охрана не повесит куклу... Конвоировавший его офицер спросил‚ узнают ли они Богрова‚ и они с радостью подтвердили‚ что осужденный есть "тот самый"‚ которого они уже "побили" в театре. Во время погребения тела казненного они осыпали его отборной площадной руганью‚ и уходя‚ унесли по куску веревки – "на счастье"…".

В "Киевском клубе русских националистов" создали комитет для сбора пожертвований на памятник П. Столыпину. В его уставе отметили: "Пожертвования принимать от лиц всех национальностей, за исключением еврейской… Пожертвования, поступившие от евреев, возвратить".

Депутат П. Милюков говорил с думской трибуны: "Когда деревенский народ в случае холеры бросается на врачей‚ или когда он верит толкам‚ что холера происходит потому‚ что колодцы отравлены (Голос справа: "А что вы думаете")... этот деревенский народ надо учить. Когда член Союза русского народа пишет в "Русском знамени"... что смерть от паралича сердца свойственна правым общественным деятелям‚ и что смерть эта причинена ядом "кураре"‚ который распространяют масоны и еврейские банкиры‚ тогда я думаю‚ что этого человека надо лечить..." (Шум. Рукоплескания слева. Голоса справа: "Довольно!")

Из еженедельника "Рассвет": "Курская земская управа обратилась в харьковский Медицинский институт с просьбой командировать пять курсисток для борьбы с сыпным тифом... Поехали две курсистки-еврейки‚ но земство их не приняло и телеграфировало в институт‚ чтобы евреек не посылали". Подобное происходило и во время эпидемии холеры: врачей-евреев не везде принимали в пункты по борьбе с эпидемией и в отряды Красного Креста.

В деревне Харьковской губернии умерла еврейская девушка‚ которая ухаживала за холерными больными‚ и читатель написал в газету: "Нас не принимают‚ принципиально не принимают‚ а мы всё равно добиваемся... "спасаем человечество"‚ жертвуем собою... Мы работаем и умираем для тех‚ которые нашу работу отвергают‚ и мы настолько низко пали‚ что просим позволения умирать для других‚ что навязываем свои услуги‚ за которые нас‚ в конце концов‚ выбрасывают за дверь".

***

Из еврейских газет и журналов.

"Ярославль. В один из ресторанов ворвалась группа студентов Демидовского лицея и с криком "бей жидов" тяжко избила сидевшего в общем зале студента-армянина".

"Орел. Отставной полковник Гнаббе пришел в магазин Ранк за получением заказа‚ но оставшись недовольным исполнением‚ ударил хозяйку два раза. В полицейском участке полковник заявил‚ что ошибся‚ приняв г-жу Ранк за еврейку".

"Винница. В местную психиатрическую лечебницу доставлен из местечка Немирова больной Теплицкий‚ заболевший умственным расстройством на почве... еврейского бесправия. Вернувшись с военной службы‚ Теплицкий в течение нескольких лет не находил себе заработка‚ голодал с большой семьей и‚ в конце концов‚ пришел к заключению‚ что "евреям есть запрещается"... Две недели Теплицкий отказывался принимать пищу из-за этого "запрещения"‚ и его пришлось поместить в больницу".

"Одесса, 1910 год. Два еврея возбудили перед градоначальником ходатайство о разрешении учредить "Общество евреев‚ молящихся Богу за царя и правительство". Общество это хочет проповедовать... глубокую преданность самодержавию и правительству; учредители его ссылаются на учение рабби Ханины‚ говорившего: "Молитесь о благополучии верховной власти; если не страх перед ней‚ люди глотали бы друг друга живьем"…"

ОЧЕРК СОРОК ПЯТЫЙ 

Новые ограничительные меры. Еврейские общественные организации. Поэты и писатели. Издание книг и газет. Участие в русской культуре.

"Вы знаете, что такое господин Гинсбург? Это очень великий человек! Его сам Государь знает лично... И что русское правительство сделает без Гинсбурга на Дальнем Востоке?..."

1

В недолгий либеральный период 1905-1907 годов российские университеты и институты принимали евреев с превышением процентной нормы‚ а то и совсем без ограничений‚ по результатам приемных экзаменов. Количество студентов-евреев возросло в несколько раз; даже в Военно-медицинскую академию, закрытую для евреев много лет, попали по "Высочайшему повелению" несколько "лиц иудейского исповедания". Министр народного просвещения заявил: "Я сторонник немедленной отмены процентной нормы", которая придумана "как будто не людьми, а какими-то врагами рода человеческого".

Но либеральный период быстро закончился; в 1907 году председатель Совета министров П. Столыпин написал в ответ на обращение Киевского отделения Союза русского народа: "Безобразный прием евреев в Киевский политехникум уже обратил на себя мое внимание, и я принял соответствующие меры". А в 1908 году Николай II вновь подтвердил процентную норму – теперь уже законодательным образом. Для университетов и институтов она сохранилась прежней: 10 процентов в черте оседлости‚ 5 – вне черты‚ в Москве и Петербурге – 3 процента. Для средних учебных заведений ее немного повысили: 15 процентов в черте оседлости‚ 10 – вне черты‚ 5 – в Москве и Петербурге‚ однако процентную норму распространили на ряд училищ‚ где она прежде не применялась.