Железная маска (сборник) - Теофиль Готье

– Конечно! У моего Пакома превосходное зрение, и он своими глазами видел, как они выбрались на берег и укрылись на недостроенной мельнице. Думаю, теперь они в безопасности. Вам, мадам, не стоит беспокоиться!

– Я не беспокоюсь. Но слушайте дальше: затонувшая барка перевозила невероятно ценный груз, а на ее борту находился сам король Наварры со своими приближенными.

– Король Наварры? Этот гугенот и отъявленный еретик? – вскричал видам, испуганно пятясь и осеняя себя крестным знамением.

– Именно он! Необходимо во что бы то ни стало заманить его в ваш замок. Я наполню золотыми дублонами ваш шлем, седельные кобуры и вот эту чашу для святой воды, если вы все исполните в точности так, как я вам сейчас скажу. Найдите лодку и отправляйтесь на мельницу. Скажите тем, кто там укрылся, что видели катастрофу на реке и готовы оказать им гостеприимство. Но ни в коем случае не подавайте виду, что знаете, кто они такие, и воздержитесь от проявления религиозных чувств. А затем… – тут голос герцогини понизился до едва слышного шепота.

– Я понял ваше высочество! Все будет исполнено! – с этими словами видам направился к выходу из покоев.

– Постойте! – остановила его на пороге герцогиня. – Еще до того мне потребуется от вас еще одна небольшая услуга.

Она снова склонилась к уху видама, после чего старик, уже предвкушавший обильную награду, вновь заверил герцогиню в своей преданности и последовал за ней туда, где Гастон по-прежнему сидел у огня, с наслаждением потягивая подогретое вино со специями.

При виде герцогини юноша поспешно поднялся. Глаза его вспыхнули.

– Мой дорогой! – проговорила Анна. – Вы все еще любите меня или ледяная вода несколько умерила ваш пыл?

– Люблю ли я вас? – вскричал юноша. – Да я готов ради вас на все, мадам! Возьмите мою жизнь, и я умру со счастливой улыбкой на устах!

– Ну, нет! – звонко рассмеялась герцогиня. – Таких страшных жертв я от вас ни за что не приму! Речь всего лишь о пустячной услуге. Господин видам сообщил мне, что в замке имеются довольно удобные для меня апартаменты. Однако они расположены в дальнем флигеле. Не соблаговолите ли вы, милый Гастон, лично осмотреть их и убедиться, достаточно ли эти помещения безопасны и удобны?

Гастон тотчас схватился за рукоять шпаги и вскочил, изъявляя полную готовность. Однако на ногах он держался не слишком уверенно – сказывались усталость и вино.

Прихватив масляную лампу, видам повел гасконца по длинному извилистому переходу, где все носило следы безжалостного времени. Старик, шедший впереди, ступал с большой осторожностью, словно опасаясь споткнуться в полумраке, Гастон же шествовал беззаботно, напевая под нос веселый мотивчик.

Внезапно на одном из поворотов галереи видам резко остановился и припал спиной к сырой стене.

– Что с вами? – удивился Гастон.

– Я… Мне… мне показалось, что…

– Да что же такое вам показалось?

– Там… кажется, я видел привидение!

– Чепуха! – небрежно бросил Гастон. – Дайте-ка сюда лампу, я пойду впереди!

Схватив лампу, юноша свернул за угол и торопливо зашагал дальше. Внезапно плиты пола дрогнули у него под ногой, подошвы сапог заскользили.

До ушей видама донесся истошный вопль. Лампа погасла, а затем из какой-то неведомой глубины послышался глухой всплеск рухнувшего в воду тела.

29

Благополучно доставив на берег потерявшую сознание Берту, Генрих Наваррский поручил заботы о девушке вдове мельника и отправился обратно на барку. Судно успело погрузиться довольно глубоко, но его корма все еще оставалась над водой.

Там оставался только Амори де Ноэ: Лагир, Рауль и остальные спутники короля бросились в воду вслед за ним. Что касается графа, то он, как капитан, собирался покинуть потерпевшую бедствие барку последним.

– Все ли спаслись? – первым делом спросил Генрих.

– Сир, – ответил де Ноэ, – погиб старый сьер де Мальвен, и герцогиня, скорее всего, тоже. После столкновения со скалой я первым делом бросился в ее каюту, но дверь оказалась запертой изнутри, а вода прибывала так быстро, что я и сам рисковал захлебнуться без всякой пользы. В конце концов мне пришлось вернуться на палубу.

– Но почему все это произошло?

– Видно, Гастон, стоя у руля, уснул или отвлекся.

– Но где же он сам?

– Не могу сказать… В этой панике я его не приметил… Может, он и сам стал жертвой своей оплошности!..

Тем временем барка продолжала неторопливо погружаться.

– Бедная Анна! – пробормотал король. – А ведь я уже почти был готов полюбить ее!..

– Поистине невосполнимая потеря для Священной лиги! – насмешливо обронил де Ноэ.

– Дьявол бы тебя побрал, Амори, вместе с твоей политикой! – гневно огрызнулся Генрих. – Сейчас меня гораздо больше тревожит судьба наших бочек. Впрочем, если их не унесет течение, они будут мирно покоиться на дне, пока мы не найдем способ извлечь их оттуда. Золоту вода не причинит вреда… А теперь нам пора убираться отсюда, и поживее!

В самом деле: корма барки скрылась под поверхностью и ледяная вода, продолжая подниматься, дошла королю и графу до пояса. Но уже через десять минут оба благополучно добрались вплавь до мельницы, где собрались все, кто пережил опасное приключение. Не было только сьерра де Мальвена, герцогини Лотарингской и Гастона. Мэтр Гардуино спасся только благодаря Раулю, который всячески помогал старику добраться до берега.

Мельничиха с сыновьями хлопотали, в очаге ревело пламя, а потерпевшие кораблекрушение, развесив одежду, принялись сушить ее, заодно согреваясь и сами.

– Где это мы оказались? – спросил король у одного из сыновей мельничихи.

– В пятнадцати лье от Анжера и в десяти – от Ансени.

Из дальнейших расспросов выяснилось, что, следуя пешком вдоль берега, до Ансени можно добраться часа за три-четыре. Однако у мельничихи имелась крепкая лодка, в которой могли поместиться двое гребцов, и, если воспользоваться ею, до ближайшего города можно добраться намного быстрее.

После короткого раздумья Генрих сказал:

– Дружище де Ноэ, я полагаю, тебе следует отправиться на лодке в Ансени.

– Но как быть, если меня задержат на речной заставе?

– Не беда, – вмешался старший сын мельничихи, – тамошние стражники меня отлично знают!

– Возьми с собой мое кольцо, а по прибытии на место предъяви его сьеру д’Энтрагу, – продолжал король. – Попроси у него для меня барку и десяток вооруженных парней. Если не будешь мешкать и все пройдет благополучно, ты сможешь обернуться к утру.

Де Ноэ отчалил немедленно: голод, холод, жажда и усталость отступили перед волей его государя. Между тем все, кто оказались на берегу, в ту минуту остро нуждались в горячей пище и добром стакане вина – сказывалось напряжение всех сил и пережитое потрясение. Бросив на стол кошелек, туго набитый серебром, Генрих сказал мельничихе: