Коромысло Дьявола - Иван Катавасов

Голос рыцаря Павла исходил из «сумеречного ангела» на фоне радужно переливающегося занавеса высшей силовой защиты, испытывающей максимальную перегрузку:

— Рыцарь Филипп! Мне искупление и воздаяние. Ввиду мною недостойно не свершенного в 18-м году в Екатеринодаре. Прошу действовать по обстановке, друг мой.

На восприятие и осознание плотно сжатого информационного пакета рыцарю-инквизитору понадобились сущие мгновения. Поставив защитный экран, в полном вооружении он приступил к активным действиям спустя полторы минуты.

Понимание и осознание всех вводных пришло к нему ранее, нежели с ним вышла на связь арматор Вероника. С ее насущной информацией постфактум он ознакомился уже в машине.

Из квартиры рыцарь Филипп не пытался выйти через входную дверь или столь же бесхитростно выбираться через запасной выход на балконе по стволу старой липы. Он воспользовался люком в полу и появился на лестнице в маскировочном оптическом облике соседа снизу.

Встретившему его сгустку непроницаемой тьмы понадобились несколько секунд на распознавание секулярной цели. Этого времени рыцарю Филиппу с лихвой достало на точный рубящий удар развоплощения.

Ритуал, некогда заряженный в меч Регул адептом Рандольфо Альберини, сработал безупречно. Судорожно всхлипнув, мяукнув, бесформенный темный клубок распался на две части, мгновенно испепеленные багрово-изумрудной вспышкой мертвящего камня в гарде меча.

Второй сгусток тьмы, хищной кошкой притаившийся на дереве напротив балкона, рыцарь Филипп уничтожить не смог. Внезапно его не взять, если древнее зло действует, как единое темное целое.

К тому же на возобновление ритуала развоплощения потребовались бы время и теургические силы, каких в распоряжении Филиппа не имеется на данный момент. Вернее, и то и другое ему позже будут гораздо нужнее.

Точно так же сейчас отсутствует возможность воспользоваться дополнительным домашним входом в асилум, когда его извращает темный служитель-фамильяр.

Насколько он наделен силой его пославшего хозяина? Кому служат фамильяры? Кто же в конце концов посмел задействовать неизбывное древнее зло?

Однозначные ответы могли быть найдены только там, откуда с инквизитором входил в контакт рыцарь-зелот Павел Булавин.

«Если смогу и успею…»

До гаража и автомобиля Филиппу Ирнееву еще нужно добраться как можно скорее. «Господи, спаси и сохрани люди Твоя…»

Пришедший по орденской сети рапорт арматора Вероники рыцарь-инквизитор принял к сведению уже за рулем. Странный интерьер помещения, где производилась видеозапись, ему был незнаком.

— Фил! Если ты меня видишь и слышишь, значит, тебе все ясно. Ты жив и цел. Твой асилум тебя предупредил и спас.

Прости дуру суеверную и трусливую. В окаянстве чертовом я боялась даже подумать об альтеронах, кабы не накликать несчастье.

Принимайте как есть мое покаяние, апостолический рыцарь-инквизитор. Мне страшно, и со своим страхом я ни хрена не могу поделать, рыцарь Филипп.

Это — группа альтеронов, одержимых древним злом, Фил! Сколько их, не знаю и не хочу знать.

Пусть ими занимаются орденские ягд-команды и адепты. Это не твой и не мой уровень. Клероты в курсе. Чрезвычайная зачистка начнется через три-четыре часа.

Как ты понял, орденская транспортная система временно бездействует. Потому настоятельно рекомендую нырять в основной вход твоего асилума и носа не высовывать по крайней мере сутки, покуда все не кончится. Если адепты за это время с альтеронами справятся, в чем я сомневаюсь.

Я вот выкину наружу тебе сообщение и пулей назад.

За Настю не волнуйся! Она в убежище у Марии. Обе мною ритуально связаны в командном тандеме неофитов. Экстремальную транспозицию я начала сама. Там, в лаборатории, где у Марии вход в асилум. Наша умненькая неофитка ее одна продолжит по моим инструкциям.

«Господи! Помилуй рабу Божью Анастасию!

Ага! Все-таки у Ники не совсем полным-полно в подгузничке. Тревогу сыграла, Маньку с Настеной из-под удара альтеронов, как она решила, увела.

Пускай ее и не шибко соображает девочка с испугу, ошибочка в оценках. Хотя опасность она, скорее, преуменьшила…

Знать бы, сколько их гадов? Два?.. Три?.. Успеть бы…»

Отныне рыцарю Филиппу стал предельно ясен неизреченный смысл пророческого предупреждения, выданного ему «Убежищем для разумных». Последнее видение он тоже мимолетно вспомнил…

Эманации-альтероны суть производные от архонтов-интерзиционистов, поглощенных убежищами и транспорталами, изредка доставляли бездну сверхрациональных беспокойств ордену. Точнее, любое их групповое появление приравнивается к стихийному бедствию.

К сожалению, арматор Вероника глубоко заблуждается в ситуативном понимании происходящего. Против их орденского звена и прецептории ополчились, выступили не материализованные ограниченно разумные фантомы-альтероны, а непосредственно древние архонты-апостаты.

«Во плоти, сволочь античная!..

Эх, знать бы, сколько их с налету повылезало… Хватит ли четырех пачек боекомплекта в бардачке?

Да-а… кабы не асилум, был бы мне и Пал Семенычу полный абздец. А так, мы вскорости повоюем… Огнестрельно и чудотворно. Успеть бы…»

Рыцарь Филипп опоздал. Дома у прецептора Павла он не застал никого и ничего.

В трехкомнатной квартире пусто. Дверь не заперта. Доступ в асилум отсутствует, словно бы его никогда здесь и не было. Ни фрагментов тел, ни органических останков любой степени гомогенизации.

Оставалось еще одно место, где он, вероятно, найдет врага или следы его присутствия. Думать о нем в предзнании и прогностике рыцарь Филипп не смог себя заставить. Но ехать домой к родителям пришлось, как бы он ни хотел ошибиться.

В родительской квартире он тоже сначала никого в живых не обнаружил. От кого же остался лишь тонкий слой пыли на мебели и на ковре рыцарю-инквизитору не хватило времени определить.

Сгустки концентрированной тьмы, рванувшиеся к нему навстречу из углов большой комнаты, рыцарь Филипп в доли секунды остановил и устранил двумя точными выстрелами. Так же без промаха он принялся молниеносно расстреливать восьмиконечным православным крестом темный расплывающийся силуэт апостата.

После трех попаданий грозно надвигающаяся на него черная бронированная фигура приобрела более четкие очертания. В латной перчатке архонта будто бы ниоткуда возник длинный двуручный меч, докрасна раскаленный.

С четвертым выстрелом сквозь решетчатое вороненое забрало злобно блеснули красные глаза то ли вампира, то ли альбиноса. Тогда как чудовищный меч раскалился добела.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});