У каждого свой путь - Любовь Рябикина

Он напряженно спросил:

— Между вами точно — ничего?..

Маринка возмутилась:

— Но я же говорю! — И вдруг уставилась на него. С минуту молчала, а затем возмутилась: — С чего это вы меня расспрашиваете? Это моя жизнь! И мы с вами не настолько знакомы…

Он прихлопнул ее рот ладонью и дернул за руку, усадив к себе на колени. Крепко прижал к себе за талию. Оглянулся на дверь:

— Нравишься ты мне! Когда этот тип уедет, тебя убьют.

Степанова подскочила и начала бледнеть:

— За что?..

Руслан скороговоркой выдал:

— Сволочь твой Патрик! Его Интерпол ищет. Как только он намылится слинять, позвони мне, я тебя спрячу. Деньги есть?

Степанова изумленно поглядела на него:

— Разве я жила бы в такой квартире, если бы не было? Ты хочешь предложить мне деньги? Зачем?

— Чтоб ты для этого поганца вино покупала. Пусть спит ночами, а утром думает, что ты его женщина. Понятно?

— Теперь понятно. А зачем…

Она не успела закончить фразу, как его губы быстро впились в ее. Сильные руки жадно пробежались по телу и столкнули женщину с колен. Марина расслышала шаги в коридоре. Отвернулась к плите, помешивая закипавшее кофе. Сердце билось где-то у горла. Руслан, как ни в чем не бывало, посмотрел на Патрика:

— Абдул просил передать, что он ждет вас через час, как договаривались. Народ уже собирается.

Кэмпбелл, походя, шлепнул Марину по заднице и сел за стол напротив мужчины:

— Анжела, сделай и мне кофе!

Она возмущенно обернулась и увидела, каким гневом загорелись глаза Салманова. Поставила перед мужчинами чашки с кофе. Достала из холодильника коробку с пирожными:

— Угощайтесь!

Сама, взяв чашку в руки, встала у стола, медленно потягивая душистый напиток. В кухне воцарилось молчание. Руслан старательно прятал взгляд от Полонского. Быстро выпил кофе и встал:

— Пора ехать.

Опередив Патрика, снял с вешалки шубку и осторожно накинул на плечи женщины. Его руки, украдкой, коснулись ее рук. Мнимый Кэмпбелл нахмурился и решительно отстранив «соперника», подхватил Степанову под ручку. Марина забрала с банкетки в коридоре дамскую сумочку. Втроем вышли из квартиры. Она заперла замки на двери и спокойно направилась вниз по лестнице, хотя Руслан вызвал лифт. Пояснила:

— Утром я всегда спускаюсь по лестнице пешком. Это полезно для ног. На зарядку меня по утрам «не хватает».

Салманов открыл дверцу машины перед ней и тут же ушел на другую сторону, как только она села. Полонский едва не улыбнулся от такого демонстративного пренебрежения. Машина понеслась по Москве. Руслан всю дорогу молчал. Заехали на улицу Янгеля. Поднялись наверх. Салманов мрачно косился в лифте на Кэмпбелла, наблюдая, как тот что-то нашептывает на ухо Анжеле, обнимая ее за плечи. Женщина временами улыбалась. Вошли в квартиру.

Внутри находилось двое смуглых мужчин. Оба были знакомы Степановой и Полонскому по фотографиям. У разведуправления так же имелись данные: с Абдулом Гамидом и Исмаилом Кармалем ирландец уже встречался. Марина напряглась: сейчас все решалось. Если эти два волка не заподозрят в Кэмпбелле чужого человека, никто не сможет узнать правды, если конечно сам музыкант ничего не напутает. Ее страхи оказались напрасны. Пакистанец и иранец поздоровались с Кэмпбеллом по мусульманскому обычаю: обнялись, похлопывая по плечам. Посмотрели на Марину. Она улыбнулась и поздоровалась:

— Здравствуйте, господа! Меня зовут Анжела.

Оба иностранца, не скрываясь, поморщились и выразительно посмотрели на ирландца. Тот лучезарно улыбнулся:

— Это моя московская хозяйка, любезно приютившая меня.

Абдул Гамид выдавил из себя улыбку:

— Очень приятно видеть вас. Нам с господином Кэмпбеллом надо на какое-то время отъехать. Надеюсь, что наш человек… — он указал рукой на Салманова, — …не даст вам скучать. Прошу прощения, дела!

Пакистанец развел руками. Марина начала расстегивать шубку, но тут вмешался Патрик:

— Нет! Она едет со мной. Анжела слишком красива, а этот парень, как я заметил, пытался за ней ухаживать. Я не оставлю ее ни с кем!

Это заявление явно выбило из колеи обоих иностранцев. Они взглянули на Руслана, но тот не отвел глаз. Отрешенное выражение с его лица исчезло. Он смотрел смело и твердо. Пакистанец и иранец переглянулись, а затем кивнули:

— Хорошо. Пусть едет, но в дальнейшем вы отвечаете за все.

Кэмпбелл решительно махнул левой рукой, другой обнимая Марину:

— Согласен. — Тут же перешел на английский. — Господа, нет причины бояться. Совещание будет идти на английском языке, а эта дурочка вообще ни одного языка не знает, кроме русского.

Исмаил Кармаль растерянно сказал:

— Но ведь кое-кто из собравшихся не знает языка!

Патрик небрежно махнул рукой:

— Тогда вам придется записать мою речь на диктофон, перевести и сделать распечатки. Если хотите, я сам переведу, но записывать должен кто-то из русских. По-русски я пишу плохо.

Иностранцы согласились. Спустились вниз. Салманов вновь сел за руль «Тойоты». Марина оказалась зажата на заднем сиденье между Кэмпбеллом и Кармалем. Полонский держал руку Марины в своей и слегка поглаживал пальцы. Арабы переглядывались и вздыхали. Все знали о тяге ирландца к женскому полу. Автомобиль остановился возле клуба АЗЛК. Абдул Гамид выбрался из автомобиля и заговорил на английском:

— Месяц назад мы сняли здесь пустующее помещение и часто проводим собрания. Место идеальное. Организаций здесь много и уследить за всеми невозможно. Никто не вмешивается в наши дела.

Патрик остановился, окинул огромное серое здание внимательным взглядом. Затем осмотрел территорию. Спокойно спросил:

— Съезд вы тоже планируете провести здесь?

Гамид поглядел на него:

— Чем плохо? Никто не интересуется, чем мы тут занимаемся. Русским, похоже, вообще на все плевать. Решение уже принято. Помещение, которое мы арендуем, огромно и способно вместить более сотни человек. Мы поставили кондиционеры, чтобы не было душно. Вы чего-то боитесь или у вас имеется другое помещение?

Последние слова были сказаны с явной издевкой. Кэмпбелл холодно посмотрел на Абдул Гамида:

— Помещения у меня нет, просто я смотрю — здесь очень много людей. Нам могут помешать.

— Не смогут. Двери поставлены двойные. Даже их хваленый ОМОН выбить с одного раза не сможет. К тому же, в охране у нас свои люди и предупредят, если появятся непрошенные гости. От пульта охраны идет дополнительный кабель с кнопкой к нам.

— Тогда я спокоен. Вы все предусмотрели, уважаемый Абдул Гамид.

Пакистанец слегка поклонился, наблюдая за скучающим лицом женщины:

— Спасибо. Я рад, что вы оценили наш вклад в дело подготовки к священной войне. Вы увидите, сколько русских мы смогли привлечь в наши ряды.

Марина, едва они замолчали, потрясла Кэмпбелла за рукав:

— Патрик, я хочу купить себе несколько журналов, чтоб не скучать. Я понимаю, что у тебя дела, но надо же мне как-то развлекаться, раз уж не понимаю твоего языка? Иначе я усну от скуки.

Кэмпбелл посмотрел на Гамида и Кармаля, слегка кивнул им и направился к лотку с газетами и журналами:

— Выбирай!

Степанова тут же схватила в руки «Бурду Моден», «Элле», «Мой уютный дом» и «Мода», даже не обратив внимания на прочие журналы. Пакистанец с иранцем переглянулись и покачали головами. Женщина показалась им совершенного безопасной. Они оба успокоились. Марина внимательно осмотрела прилавок. Спросила замерзшего парня-продавца с ярко-красным носом:

— «Мира звезд» нет?

— К сожалению…

Патрик расплатился за журналы. Компания вошла в здание клуба. Немного попетляла по коридорам и наконец подошла к широкой черной двери с кодовым замком. Женщина мигом определила — металлическая дверь и наверняка укреплена длиннющими штырями. Но какое удивление она испытала, когда и вторая дверь оказалась металлической! Мало того, она явно была из стали. Толстой, в палец толщиной. В помещении имелось четыре больших окна, но все они снаружи были снабжены крепкими решетками, а изнутри имелись металлические ставни. Зал представлял собой крепкую линию обороны и просто так ворваться сюда было невозможно.

Глава 10

Генерал-полковник Бредин аж присвистнул, увидев на экране бастион. Марина встала так, что он без труда засек комбинацию цифр, набранную Гамидом. Откинувшись в кресле, довольно потер руки и прошептал:

— Теперь и место знаем. Ай да музыкант! К награде представим, только бы все закончилось.

Внутри помещения стояли длинные ряды стульев и небольшая трибуна возле самых окон. Большая часть мест оказалась занята публикой. Вообще в зале собралось человек около семидесяти, большинство молодые мужчины от восемнадцати и до тридцати. Кэмпбелл усадил Марину на последний ряд, сам отправился в первые ряды. Она сняла шубку и аккуратно пристроив ее на коленях, принялась разглядывать журналы. Руслан демонстративно сел рядом, но Степанова сделала вид, что увлеклась фотографиями модной одежды.